Писательница для Белова

Мне слишком горько не от того, что она подставила меня, а от того, что она считала меня виноватой в гибели Ди.

Я ковыряю вилкой в салате, но не могу отправить в рот ни крошки. Аппетита нет. За эту неделю я слишком сильно похудела. Щёки впали, глаза стали казаться слишком большими на осунувшемся лице. Горькие мысли то и дело крутятся в голове. А ночами преследуют сны. Жаркие. Бесстыдные. С участием Дамира.

Там он ведёт себя совершенно иначе. Там он прижимает меня к себе, целует жадно, как в ресторане, заставляет забывать собственное имя. Восхищается мной. Любит меня. Так же сильно, как и я его.

Я вздыхаю и вздрагиваю, когда на телефон приходит сообщение. Снимаю блокировку экрана и начинаю кашлять, подавившись воздухом.

Пришли деньги за книги. Сумма настолько огромная, что я несколько раз перепроверяю, не веря в то, что это правда. Захожу на сайт. Сверяю. Да. Всего один роман принёс мне такие деньги.

Но меня воротит, когда я смотрю на эту сумму. Это не моё творение. Не моя заслуга.

Это не я добилась успеха. И первоначально это был не мой текст. Я вздыхаю, тру лоб, а потом решительно поднимаюсь и быстрым шагом, чтобы не передумать, иду в сторону Дамира.

— Мы можем поговорить, пожалуйста? — нависаю над ним, прижимая руки к груди.

Сердце колотится с такой силой, что мне начинает мерещится, что оно просто проломит грудную клетку и окажется на полу. У чёрных ботинок Дамира. А он, играючи наступит на него, окончательно размазывая мои чувства.

Парень медленно поднимает голову. Чёрные глаза, по клубящейся тьме которых я так сильно тосковала, впиваются в моё лицо. На краткое мгновение мне кажется, что в них вспыхивает что-то похожее на радость. Но я моргаю. Видение исчезает. Дамир смотрит на меня хмуро, как на досадную помеху.

Я посмела прервать его обед. И мне уже начинает казаться, что он пошлёт меня к чёрту. Но парень кивает. Поднимается, со скрипом отодвигая стул, закидывает рюкзак на плечо и проходит мимо меня, двигаясь к выходу из столовой.

Под внимательными и цепкими взглядами, направленными со всех сторон, я спешу за Дамиром. Он выходит на улицу, встаёт у дерева, достаёт сигарету и закуривает. Я застываю, внимательно рассматривая его. Так близко я не видела его уже девять дней. Он будто тоже похудел.

— Что ты хотела от меня? — спрашивает с холодом, щуря глаза и не смотря в мою сторону.

— Дай свой номер телефона, — выпаливаю торопливо.

— Зачем? — удостаивает меня коротким и режущим взглядом.

Вздрагиваю. Закусываю губу. Хочется шагнуть ближе, положить ладони на его грудную клетку, пальчиками сжать ворот чёрной рубашки, притянуть Дамира к себе и поцеловать. Чтобы он понял мои чувства к нему. Осознал, сколько эмоций у меня вызывает.

Но я слишком труслива, чтобы это осуществить. Я слишком сильно боюсь, что он оттолкнёт.

Будет больнее.

— Я переведу деньги, — я опускаю голову, рассматриваю носки своих новых ботинок.

— Что? — Дамир отшвыривает сигарету, подходит ко мне. — Какие деньги, Катя?

— За книгу.

— На кой хуй они мне сдались, мышь? — рычит, пальцами цепляет мой подбородок и вынуждает смотреть в глаза, в которых плещется ярость.

— Роман о тебе. И только твоё имя принесло мне такие деньги. Это не мой труд.

— Ты меня купить решила? — криво усмехается.

— Нет же. При чём здесь это? Это не мои деньги! Они по праву принадлежат тебе.

— Не майся хуйнёй, Катя! — рявкает и сжимает пальцы на подбородке. — Отдай эти деньги писакам, которые роман выложили. Поблагодари их за славу, которую они тебе принесли. А сама наслаждайся, пока есть такая возможность.

Глаза начинает щипать. Я дёргаю подбородком и отхожу от Дамира.

— Спасибо за совет, я тебя поняла, — отвечаю сухо, испытывая унижение и разочарование.

— Что ты поняла? — склоняет голову к плечу и смотрит цепко.

— Что деньги тебе не нужны. Ты слишком гордая задница, чтобы принимать их. Твоё королевское величество на такие копейки даже не посмотрит, — я вскидываю подбородок выше, сжимаю кулаки. — Спасибо, что в очередной раз дал убедиться, какой ты…

— Какой же мышь? — преодолевает расстояние между нами, которое я тщетно пыталась увеличить. — Расскажи, интересно послушать правду.

— Ты невыносимый, — я пальцем тычу ему в грудную клетку.

— Да, — ухмыляется.

— Заносчивый, — ещё сильнее тыкаю.

— Да.

— Высокомерный! — хмурю брови, когда Дамир перехватывает мою руку за запястье и чуть сжимает.

— Да, Катя, — говорит мягко.

— И я тебя ненавижу, — выдыхаю правду.

Ненавижу за то, что так сильно полюбила. За то, что дышать без тебя с трудом могу. За то, что ты ночами меня изводишь своей лаской, а днём оказываешься таким ледяным не доступным. Ненавижу за то влияние, которое ты на меня оказываешь. За ту дрожь, что ты во мне вызываешь.

— Очень жаль, Катя. Потому что всё иначе. У меня.

Дамир выпускает мою руку и уходит. А я остаюсь стоять на месте и пытаюсь понять, что только что он имел ввиду. Я кусаю нижнюю губу, сжимаю и разжимаю кулаки, тяжело дыша и смотря в одну точку.

— Он влюблён в тебя, — голос Тани за спиной заставляет вздрогнуть от неожиданности.

Я оборачиваюсь к девушке и смотрю в лицо, которое всё равно остаётся родным до боли в груди.

— Не говори глупостей, — я морщусь и обхватываю себя руками за плечи.

— Ты не видишь, как он на тебя смотрит, — Таня сжимает пальцами переносицу. — Он пожирает тебя глазами. Смотрит, как на кусок торта. Самый желанный.

— Тань… — я устало качаю головой.

— Я должна извиниться за то, что сделала. Ещё раз. Но прежде всего я хочу извиниться за то, что винила тебя. Я… Мне нужно было кого-то винить. Мы не знали, кто преступник. У виновного не было лица, поэтому я сложила вину на тебя. Прости. Прости, если когда-то сможешь.

— Мне нужно ещё некоторое время, Таня, — говорю тихо и устало. — Этот год наши отношения были слишком натянуты. Я чувствовала твой холод, ловила твои злые взгляды. Думала, что мерещится. Я просто устала. Очень. От всего. Мне до сих пор кажется, что на руках её кровь. И я до сих пор стираю их до ран. Я только сейчас приняла, что её нет. Винила себя за то, что Ди задержалась. Но одно дело думать об этом самой, а другое дело, когда это озвучивает родной человек. Мне нужно это пережить. Переварить. Осознать.

— Я поняла, — Таня смиренно опускает голову. — Я не жду прощения. Но хочу сказать, что люблю тебя.

Я не отвечаю. Ухожу в университет, где отсиживаю пары до конца, а после еду в тренажёрный зал. Последние две недели я перестала заниматься спортом, хотя тренировки всегда помогают избавиться от дурных и вязких мыслей. Сейчас самое время наверстать упущенное и избавиться от лишнего.

28

Глава 28