Писательница для Белова

Катя

До зала добираюсь за двадцать минут.

Переодевшись, кружусь перед зеркалом. Мой новый спортивный костюм делает меня невероятно счастливой. Разные топы, лосины, шорты и футболки для спорта поднимают мне настроение. Это единственная моя слабость. У меня целый комод занят вещами для спорта.

Ди всегда смеялась надо мной, а я отвечала, что это повод не забрасывать ежедневные тренировки, ведь столько денег потрачено на одежду.

Спереди спортивная кофта с длинными рукавами полностью закрыта, а вот спина открыта. Я улыбаюсь собственному отражению, собираю волосы в гульку на макушке, снимаю серьги и кольца, кладу в шкафчик. Закидываю на плечо льняную сумку с ковриком, иду в зал.

Надеваю наушники, включаю видео-тренировку на телефоне, ставлю гаджет к стене. На середине тренировки, когда я пытаюсь восстановить дыхание, упершись ладонями в колени, я вскидываю глаза на зеркало и вздрагиваю.

Резко оборачиваюсь. Смотрю с испугом на Дамира, который сидит на скамье и прожигает меня взглядом. Смотрит так, что поджилки начинают трястись совсем не от нагрузки, а от такого внимания.

Что он здесь делает?

Дамир проводит языком по губам, вдруг опускает ладонь к своим шортам и поправляет явно напряжённую плоть, которую не скрывает ткань.

Мне становится до безумия жарко. Я краснею так отчаянно, так сильно, что пылает не только лицо, но и шеи, и грудь. Я провожу рукой по лицу, торопливо отворачиваюсь.

Продолжаю выполнять упражнения. Естественно, я сбиваюсь постоянно. Руки дрожат, ноги тоже. Я сбиваюсь с ритма, спотыкаюсь, постоянно теряю равновесие.

Я физически чувствую на себе взгляд Дамира. Он скользит по мне, обжигает, оставляет ожоги на теле. Собственнический. Пожирающий. Присваивающий.

На семидесяти процентах тренировки я понимаю, что больше не могу выносить этого. Я тяну руку к телефону, отключаю её. Заканчиваю тренировку. Быстро складываю коврик, кидаюсь прочь из зала, стараясь не смотреть в сторону Дамира.

После той моей вспышки гнева, я испытываю стыд и неловкость. Рядом с ним я не умею контролировать свои эмоции.

Я бегу в раздевалку, уже вижу дверь, но дойти не успеваю. Мою талию обвивает сильная рука. Рывок назад. Я оказываюсь впечатанной в сильное горячее тело. Ягодицами чувствую напряжённую плоть Дамира, которой он несколько раз толкается в мою попку.

Задыхаюсь. Пальцами вцепляюсь в крепкое запястье, скребу ноготками по смуглой коже, оставляя на ней следы. Но парню плевать. Он не обращает на это внимания.

Дамир носом вжимается в мои волосы, с жадностью втягивает мой запах. Я чувствую неловкость от того, что я потная после тренировки. Предпринимаю очередную попытку вырваться, но добиваюсь лишь одного — парень теснее меня вжимает в себя.

— Блять! Как пахнешь! Мелкая… Ягодка, — хрипит, носом зарываясь в волосы, скользя по затылку, потираясь, как кот.

Я сжимаю пальцы на его запястьях так, что самой больно становится.

— Дамир, что ты делаешь? Пусти меня!

— Нахуя надела эту кофту? А? Чтобы у всех в зале стоял? Чтобы каждый смотрел на тебя, да? — рычит, как умеет только он.

Зло. Яростно. Порыкивая, как зверь. Вызывая мурашки на моей коже и огненный жар в грудной клетке.

— А эти лосины. Обтягивают твою задницу, — молодой человек вдруг опускает руку мне на ягодицы, сжимает, проводит с нажимом пальцами по развилке между бёдрами.

С губ срывается стон. Я пытаюсь сжать ноги, но рука Дамира слишком сильная. Она не позволяет мне даже на миллиметр свести бёдра вместе.

— Пришла мужика себе найти? Хотела, чтобы кто-нибудь трахнул тебя в раздевалке? Или в душе? А? Где хотела, чтобы тебя нагнули? — парень опускает голову и резко прикусывает мою шею.

Я откидываю голову назад, в каком-то непонятном порыве открывая шею, чтобы молодой человек мог скользит губами по коже. Целуя. Прикусывая. Всасывая в рот. Я уверена, что на коже останутся следы. Засосы. Мои следы принадлежности ему!

— Дамир, что ты такое говоришь? Это гадко. Пусти, — собравшись с силами, выдыхаю я.

— Нет, — снова толкается напряжённой плотью между ягодицами. — Не в этот раз, девочка. Не в этот раз!

Рывок в сторону, Дамир затаскивает меня в раздевалку. Разворачивает к себе лицом, поднимает лицо вверх, склоняется, проводит языком по уголку губ.

— Моя маленькая сучка! Я тебя… Трахну! Трахну так, что ты ноги не сможешь свести! Так, что ты обо всех забудешь! — рукой сжимает шею.

Сжимает. Перекрывает доступ к кислороду. Дышать невозможно. Это слишком тяжело делать. Особенно под этим взглядом. Жадным. Одержимым. Полным порока и желания.

Дамир проводит кончиками пальцев по моей открытой спине, я вздрагиваю. Прикосновения обжигают. По спине бегут огненные мурашки. Кончики пальцев Дамира чуть шершавые. Мозолистые. Но самые приятные. Невероятные. Такие горячие и надёжные. В них я хочу быть всегда. Растаять.

Молодой человек кончиком языка проводит по скуле, обводит ушную раковину, прикусывает мочку. Оттягивает. Снова шумно и часто дышит.

Рябью поцелуев проходит по скуле. Прикусывает подбородок.

И впивается поцелуем в губы. Мир взрывается, рассыпается тысячью красок. Я цепляюсь пальчиками за сильные плечи, комкаю в руках футболку Дамира. Плыву на волнах удовольствия. Восхищения. Безграничной привязанности и страсти к этому человеку.

Раствориться.

Стать одним целым.

Потеряться в нём.

Никогда не отстраняться.

Чувствовать вкус его губ. Восхитительный. Вкусный. Правильный.

Рука Дамира вновь и вновь скользит по спине, оглаживает каждый позвонок, обводит мои мышцы. Я могу только постанывать в ненасытные губы. Жмурить глаза. И забывать, как правильно дышать.

Потому что Дамир мой воздух.

Ладонь молодого человека опускается на мои ягодицы. Сжимает властно. И потом перемещается под ткань. Отодвигает нижнее бельё. Жадные пальцы проводят по влажной плоти. Я бы вскрикнула, но губы молодого человека не позволяют мне этого сделать.

Молодой человек целует меня. Отрываясь всего на мгновение. Чтобы дать возможность глотнуть воздуха. И чтобы самому сделать вдох.

Я тихо-тихо хнычу. Веду бёдрами. Но добиваюсь лишь того, что пальцы Дамира активнее начинают поглаживать меня.

— Маленькая дрянь! — хрипит, отрываясь от моих губ и вжимаясь лбом в мой влажный и пылающий лобик. — Сучка сладкая! Бесишь! Как же ты меня бесишь! Пора тебя уже трахнуть. Может тогда я смогу… Малышка…

Вопреки его грубым словам, пальцы двигаются нежно. Даже трепетно. Я выгибаюсь. Вскрикиваю. Моё тело мелко подрагивает. Дамир вжимает моё лицо в своё плечо, целует в скулу. Хрипит с мукой: