Планета

Атаман задумался, пожевал нижнюю губу и пошёл выводить из конюшни своего Орлика, шестилетнего дончака. Пяток минут на седловку коня и атаман с крыльца залез в седло. Катерина Васильевна помогала, держала за уздечку застоявшегося красавца. Ромка принёс кусок сахара, вздумал наградить Орлика лакомством. Старший Шатров хмыкнул и направил коня в калитку, которую открыла Варя.

– Спасибо, родные. Сидите дома. Я разберусь, - по-хозяйски распорядился атаман.
– Ромка, ты всё понял?

Ромка насупился. Собакинский пустырь давно был личной землёй вождя Серебряный лисапет и группы "индейцев". Катя перекрестила мужа.

Орлик, направленный твёрдой рукой, шибкой рысью направился в управление округа. На перекрёстке Шатров обернулся - жена стояла и грозила пальчиком. Атаман усмехнулся, ехал-то он сейчас налево. И ушедший в разные, семейные в смысле, думки атаман не заметил двух вещей: удвоившихся деревьев на Атаманском переулке и бетонных столбов электропередач.

Когда машина остановилась, в весьма спутанных чувствах решил пойти переодеться. Жарко летом в подштанниках, судари и сударыни. Ещё сопреет кладка-то! Кладка только напряглась.

– Борн, ты воды захвати, холодненькой, - попросила чуть напуганная Эльза.

– Слушаюсь, мэм. А вы пока посидите, и не отсвечивайте, - скомандовал, вылез и пошёл по подворью.

'Э, наверное, во флигеле никого нет - отец у меня там уехал в гости на хутор, жена и дочь, ещё не пришли - открываем дом. Ностальгировать будем потом'. Но руки задрожали. Тоска и боль, до черноты в глазах, навалились: "Утраты, сплошные утраты". Еле-еле справился с замком и со своими чувствами.

Куртку и джемпер - на вешалку, ремень с пистолетом - на обувницу. Пробежался по комнатам, и эта пробежка отодвинула переживания о потерях близких. Комнаты были с дизайном. Спальня Лолиты - в розовых тонах, в зале - ЖК-телевизор "Sony" и немецкий электрокамин. В прихожей - музыкальный центр "Sony"; везде мягкая мебель, в кабинете - Михалыч - молодец!
– компьютерный стол, шкафы - книжный и для одежды.

Из одежды выбрал летние светло-зелёные брюки и рубашку - гавайку, светлые носки. Переоделся. На кухне из холодильника "Indesit" достал полтарашку минеральной воды. Закрыл его. Потом снова открыл и уставился внутрь:

– Ты, Михалыч, тормоз, два раза, свет в холодильнике присутствует. Это раз, теперь ищи газ - это два-с. На чём ты чайник греть будешь, чайник?

Чайник бы грел на индукционной панели фирмы "Bosch". Электричество для чайников - подкинули. В общем - bon.

– Я теперь - Корейко! А теперь, в машину, миллионщик. Ибо дамы пить хотят'.

На ноги надел коричневые мокасины из обувницы. Высокая тумбочка привлекла мой взгляд. Четыре такта её разглядывал. Закрыл дом, кобуру с Иж на пояс, и пошёл к ЗиРу по двору, выложенному тротуарной плиткой. В машине отдал воду Эльзе.

– А не хило живут операторы почты, - вставила свои пять копиёк Зося.

– Зависть - это грех, Зося! Правда, мама?

– Борн, а дома есть кто?
– Эльза другой вопрос задала. Отрицательно покачал головой, и мне стало стыдно. Мог бы и домой их пригласить. Культурней надо быть, герр домовладелец, культурней. Но мою заминку приняли совсем по-другому.

– Может родные ещё найдутся, - посочувствовал мне Борисов. Я махнул рукой, езжай мол, Николаич.

Развернулись, Николаевич, помахал рукой какому-то казачьему семейству, стоящему за забором, и мы медленно поехали искать жилища лялек. Всю первую половину пути ляльки старались поднять мне настроение. В общем, это им удалось, разговорился, и на них поглядывал. По сторонам редко смотрел. Так урывками, увидал: мост, вокзал, водокачку. Это Зося и Лиэль показывали.

'А удачно всё-таки меня Борисов позвал. Сразу четверо союзников из моего времени. Да мы тут!..'

Выпитый коньяк ещё действовал и выдавал на-гора шапкозакидательские мотивы, с поднятием общего тонуса. Тем более Зося и Лиэль, были симпатичные девушки, росточком под метр семьдесят, "одноразмерные", лица только разные. Одним словом - видные девахи. Форменные блузки и брючки обтягивали аппетитные формы, расстёгнутые блузки так и манили заглянуть в декольте, Борисов меня даже одёрнул:

– Борн, ты за дорогой смотреть будешь? А то я тут кого-нибудь задавлю, пока ты сиськи Лиэль будешь разглядывать.

– Кого задавишь? Пустую дорогу? Фу, как грубо... Я ж стресс испытал! И я есть - эстет, ярый ценитель женской красоты!

– Кобель ты, Борн! Вот ты кто. Так и хочешь в сахарницу заглянуть!
– сзади засмеялись.
– Юморнём, ляльки, трохи!..

– Я не понимайт, чьто есть - сахарница?

– Не поверю, что не знаешь?

– Мальчики, что вы так разошлись? Ой!

Всем по глазам ударило темнотой, Борисов резко затормозил, лялек бросило вперёд. Еле успел не налететь лбом в переднее стекло.

– Что за ...?! Откуда взялся этот туман?
– матерок от кого-то из лялек.

Вокруг машины и на самом деле был густой туман... Поспорив, поехали дальше, на первой передаче, Борисов включил противотуманки, они с трудом освещали дорогу.

– Странно, туман? И откуда здесь днём туман? Да с запахом лекарств, а?..

Доехали до перекрёстка. Дорога вправо вела на Сальск, Тихорецк и Ростов, а нам надо было ехать прямо.

– А ну, Николаич езжай к той машине, - сказал, узрев включённые габариты, стоящей на обочине, машины.
– Может там наши?

Свернули вправо и подъехали поближе.

– Глазастый ты, Борн...

Включённые фары осветили внедорожник "Nissan Qashqai". Как на крыльях, полетел к нему, но в машине никого не было, обошёл вокруг джипа; тёмно-зелёный, госномер - А 007 ЕВ, 130 регион. Блатной номерок, а что за регион? Не понятно. Полез в незакрытую машину. Между сидениями водителя и пассажира, нашёл барсетку и кожаную папку. Подошли остальные коллеги. Оказалось, что машина принадлежала Гладкову Ардальону Николаевичу, 1965 года рождения, жителю Астрахани, владельцу строительной фирмы " АРМа вис" который ехал вместе с Кукушкиной Анжелой Станиславовной, 1995 года рождения в сочинский санаторий "Голубая фишка" на отдых.

– Папик и эскорт, что ли? А отдыхать они собирались с второго по двадцать третье августа 2014 года!

– Машинка из Астрахани, - произнёс Борисов, носом уткнувшись в ТО.
– Что?

– 2014 год? Так, что они из будущего? Невероятно!
– Эльза удивилась, забирая из моих рук курортные путёвки и паспорта.
– А девочка совсем молоденькая, он её на тридцать лет старше. Какое безобразие!
– Эльзе и туман не помешал узреть главное.

– А может у них любовь?
– поддел Эльзу Николаич.