Play the kitten

И Вайолет осталась почти одна. Салли ей становилось все более жалко: от вида ее плачевных попыток привлечь внимание трезвого полицейского становилось грустно, но зато, слегка подшофе коп сам стал распускать руки, и Вайолет до омерзения хотелось, чтобы они двое поскорее убрались в номер.

Гости редели, гости прибывали. Замкнутый круг. Лишь Анна с Китом оставались бессменными посетителями с полупустыми стаканами содовой. Вайолет увядала и печалилась все больше, и все чаще незаметно для окружающих прикладывалась к своей кружке с залитым белым вином. Розовели щеки. Почти три утра. Скорее бы пришла Лиз…

***

Следующей ночью они двое вновь заняли места у стены. Поднимаясь по ступенькам левой лестницы, Вайолет пыталась оторвать нитку, торчавшую из лоскутка кружева ее комбинации. Забыв о правилах приличия и о том, что в баре наверняка есть ножницы, девушка подняла ногу на последнюю ступеньку, дергая бесившую нитку. Победа! Подол комбинации свободен! Вайолет подняла голову и поймала абсолютно шокированный взгляд Кита. У нее же не видно нижнее белье, правда? Вайолет мысленно чертыхнулась, одернула платье и, равнодушно отведя взгляд, направилась к барной стойке, внутри вся трясясь. Кит проводил ее взглядом, Анна затушила сигарету о дно пластиковой пепельницы.

***

Они сидели вдвоем, пока через час к ним не присоединился Давид. Где была Дейзи Вайолет не знала, да и не особо хотела знать. Сказать по правде, Дейзи ее пугала. Как если бы Вайолет была Гердой, а Дейзи Снежной Королевой: она бы могла дать отпор при понятных обстоятельствах, но связываться, и уж тем более, самой лезть на рожон не было абсолютно никакого желания. Дейзи наводила какой-то нечеловеческий ужас своим холодным взглядом и вечно недовольным выражением лица, и поэтому Вайолет никогда не могла понять, насколько же глубоко удалось заглянуть весельчаку Давиду внутрь ее темной и сокрытой от посторонних души, чтобы отыскать и полюбить хоть какую-то частичку.

Вновь тихо играл Колемэн Хокинс, и Вайолет занята была разрезанием лаймов, что с такой быстротой растрачивались на новые заказы, когда на барный стул перед ней опустилась Анна.

– Привет, - улыбнулась та, складывая ладошки на стойке. Прошуршала ее большая джинсовка. Вайолет машинально расправила плечи.
– Можно мне три “Пина колады”? – обернувшись к своей компании, почесала та губу длинным ногтем. Давид поглядывал в их сторону, что-то дотошно объясняя Киту.

Вайолет усмехнулась на выдохе. Просьба Анны ее действительно уморила.

– Полагаю, без рома? – сок лайма жег на коже пальцев. Вайолет отчаянно старалась придать тону голоса большей профессиональности. Анна вновь улыбнулась.

– Перестань. Я похожа на дошкольника?

Маленьким ножичком, что сейчас был в руке Вайолет, можно было смело резать напряжение. Вайолет все больше распаляла себя, понимая, что гнев бушует в крови, требуя выхода, и если она сейчас же не выплеснет его, то просто взорвется.

– Так, послушай, - начала было та, откладывая ножик подальше, игнорируя стекающий с пальцев сок лайма, - ты и твои приятели – несовершеннолетние, поэтому тебе прекрасно известно, что все, чем я могу тебя удивить – это кокосовая вода и ломтик ананаса, - произнесла та спокойным тоном, чтобы не показалось, будто какое-то из слов имело под собой иное значение.

Явно не ожидая получить отказ, Анна выглядела удивленной. Вайолет бесила ее густая синяя подводка, которая, тем не менее, так ей шла, бесила ее джинсовка, которая была похожа на ее собственную, бесили ее волосы, которые были уложены неряшливыми волнами, как и у нее самой. Часики тикали. Она действительно была готова взорваться в любой момент.

– По-дружески прошу, сделай нам по коктейлю, - вновь улыбнувшись, повторила Анна. Вайолет понимала, почему парни послали за выпивкой именно ее, но вот почему не пошли вместе с ней – было загадкой. Ведь гораздо проще надавить тому человеку, который не безразличен. А что, ведь раз даже Донован понял, что Вайолет испытывает к Киту, то уж наверное обычные подростки из окружения Уокера сообразили давным-давно. – Ну давай, - ласково продолжила Анна, - чего тебе стоит? По одному коктейлю.

Вайолет медленно моргнула. Ненависть к Анне возрастала с каждой секундой пребывания рта той в раскрытом виде. Девушка выдала тактичную улыбку, вытирая пальцы краем вафельного полотенца.

– Я не стану рисковать своей работой ради пособничества в продолжении вашей попойки, - отрезала та, занявшись ненужной деятельностью в виде расставления жестяных банок на нижний ярус стойки. Анна зажевала губу, слезая со стула. Вайолет облегченно выдохнула. Поднимая полупустую большую коробку с оставшимися банками эля, девушка направилась за стенку алкогольного стеллажа, что служила подсобкой, по пути бросив взгляд на компанию: Анна что-то тихо говорила парням. За стеллажом музыка звучала гораздо приглушеннее, словно бутылки каким-то образом вбирали в себя весь рев саксофона и соло на пианино. Вайолет сглотнула, запрокидывая голову к потолку, с прикрытыми глазами втягивая пыльный воздух полной грудью. Минутка уединения и спокойствия. Надо было взять себя в руки, которые, кстати, неистово тряслись. Все ее тело колотило от адреналина.

Выплывая из-за стеллажа, Вайолет не сразу заметила у барной стойки Кита. Рядом пристроилась Анна. Вайолет неприятно передернуло.

– Привет, - развел уголки губ в улыбке юноша. – Какие-то проблемы? – дружелюбно задал вопрос тот, намекая на явную жалобу Анны. Вайолет вскинула брови.

– Проблемы? – переспросила девушка, глядя на Анну. Та спокойно поджимала губы, напустив торжествующего виду. Кит красиво облизнулся, пристраивая локоть, обтянутый серым рукавом, на поверхность стойки.

– Не плеснешь нам по стаканчику рома? Мы никому тебя не выдадим. Обещаю, что и дебоширить не будем.

О, он прекрасно знал, что Вайолет не посмеет отказать сыну ее работодателя. Он также, если не знал, то догадывался, что она не сможет отказать еще и по другой причине… Его щенячий взгляд добрых глаз затрагивал кнопочки ее души, он чувствовал это и умело этим пользовался. И Вайолет не понимала, почему так пульсирует венка на ее шее: от того ли, что Кит, возможно и неосознанно, надавливал на нее или же из-за до глупости победного выражения лица Анны…

Молча, сдерживая гнев, Вайолет развернулась, отыскивая бутылку рома, и, с грохотом и долей пренебрежения, опустила ее перед подростками.

***

Сцена в баре, устроенная Анной, была одной из последних капель. Как если бы сосуд каждый день наполняли водой, и в один момент он бы просто переполнился. Вайолет влетела в семьдесят пятый прогретый номер. Вновь горели светильники, вновь умиротворенно лился ранний джаз.

– Джеймс! – выкрикнула девушка, быстро перебегая из гостиной в столовую. – Джеймс, черт тебя побери, Марч! – Она заглянула в спальню. Никого. – Джеймс выходи, я знаю, ты здесь!
– В поле зрения попал графин с каким-то алкоголем. Коньяк или виски – все равно. Вайолет метнулась от обеденного стола до подноса, вытаскивая тяжелую хрустальную пробку, и, быстро плеснув в граненый стакан, залпом проглотила обжигающую жидкость. Поморщилась, затем утерла рот рукой, на миг засмотрелась на сияние граней стакана, и с силой запустила им в стену напротив. Ее лихорадило от гнева. О, как же ее всё бесило. Стакан с грохотом раскололся на части, стекло посыпалось на пол; на деревянной панели остались брызги. Вайолет сжимала кулачки до побеления костяшек, тупо уставившись на стену, рвано дыша.

– Никакая ярость не может сравниться с любовью, перешедшей в ненависть, - Вайолет вздрогнула, оборачиваясь на хорошо знакомый голос: Джеймс появился в проходе, гордо запрокинув подбородок, - Уильям Конгрив, - добавил тот, лукаво улыбаясь. Сверкнул его взгляд. Легкая неожиданность от внезапного появления прошла, и Вайолет сжала челюсти, шумно выдыхая. – Проблемы в раю? – Джеймс дернулся и вальяжной походкой направился к столику с графинами, словно наперед знал причину появления девушки. Вайолет и моргнуть не успела, как в ее руке оказался всунутый Марчем стакан со свежей порцией выпивки.