Play the kitten

Вайолет дважды постучала. И на мгновение растерялась. Как выглядят проститутки? Может, не стоило судить по французским фильмам? Послышались неспешные шаги. Вайолет быстро отскочила к стене, примкнув к холодной краске спиной, спешно взъерошив передние пряди у корней пальцами.

Дверь открыл высокий мужчина среднего телосложения – не то чтобы толстый, скорее крупный. От тридцати до сорока лет. Здоровые работяги - именно такими Вайолет представляла себе шахтеров-угольщиков двадцатых годов. Темные, в рыжину, короткие волосы, пятидневная щетина. К удивлению Вайолет он оказался не так уж и плох собой, как она успела себе напредставлять.

– Да?
– он выглядел удивленным, но приятно удивленным. Оценил ее с головы до ног пристальным взглядом. И если бы не этот жест, Вайолет бы, возможно, заколебалась относительно своего поступка. «Помни о кокетках флэпперах, Вайолет - сигналил голос Марча. – Ты – одна из них». И Вайолет слушалась.

Девушка чуть склонила голову, мило улыбнувшись.

– Более короткого приветствия от мужчины я еще не получала, - и до странности спокойным был ее голос. Точно надо было в актрисы идти.

Мужчина глупо улыбнулся, облизывая губы.

– Пойдем со мной, - Вайолет отлипла от стены. Мужчина прищурился, будто действительно размышлял, не маньяк ли эта крохотная юная леди.

– Ну пойдем, - он спокойно прикрыл дверь своего номера. Его готовность последовать за полураздетой девушкой вселила в Вайолет абсолютную уверенность, что Джеймс не врал. Ей даже противно стало идти рядом с этим мужчиной, хотелось скорее увидеть, что придумал для него Джеймс. Вайолет была чуть впереди, порой оглядываясь с наигранно скромной улыбочкой на алых губах, проверяя, следует ли он за ней. Край рубашки Джеймса призывно колыхался, и Вайолет неприятно передергивало от отвращения, когда она чувствовала этот мужской взгляд на своих ногах. Скрипнула дверь, и поглотил холод лестничного пролета. Все ниже и ниже, в недра «Кортеза». Мужчина ничего не говорил, только тяжело дышал, чем еще больше раздражал Вайолет. И пока она спускалась на очередной пролет между этажами, то вспоминала слова той шикарной светловолосой женщины из пентхауса: «Мужчины – красивые дети с которыми можно играть». Вон он, тащится позади нее, словно щенок на веревочке, лишь только слюни не пускает. Омерзительно, насколько мужчинами владеют животные инстинкты, жажда унять похоть.

Подвалы. Джеймс сотворил такой лабиринт, что Вайолет с трудом продолжала ориентироваться на поворотах. Стопы мерзли сквозь тонкий капрон; где-то капала вода, и пахло затхлой жидкостью, плесенью и смертью. Мужчина издал смешок.

– Куда ты меня ведешь? Я думал, мы в какой-нибудь особый номер.

Вайолет чуть не рассмеялась.

– О, мы действительно идем в особое место, - и вновь обернулась, махнув копной волос, - поверь мне, ты не останешься равнодушным…

В узком коридоре она остановилась у большой металлической двери, толкнув ее боком.

– Не бойся, - Вайолет медленно пятилась, проходя в полутемное, освещаемое лишь лампочками коридора, помещение, заманивая. Ее пальцы нашли пуговицы на рубашке, и девушка демонстративно принялась возиться с петельками. Мужчина, зачарованный, шагнул следом. И только лишь стоило ему переступить порог на достаточное расстояние, как дверь за его спиной громко хлопнула, и загорелись большие круглые светильники на потолке. Бедолага лишь успел обернуться на грохот захлопнувшейся двери, как Джеймс с силой проехался по его голове чем-то тяжелым, что Вайолет так и не успела разглядеть, но что очень походило не то на металлическую вазу, не то на низкое ведро. Удар был точно рассчитан так, чтобы лишь лишить жертву сознания. Хрупкая кожа не выдержала, и на белоснежную рубашку попало несколько крошечных, словно бусинки, алых капель. И в момент, когда мужчина, охнув, без чувств рухнул на грязный пыльный пол, Вайолет завороженно смотрела на свои руки, размазывая большим пальцем попавшую на ее кожу кровь. Ткань рубашки впитала капельки, словно дорогая хорошая бумага чернила. Джеймс нарочито грустно вздохнул, откинув с грохотом предмет в сторону к стене, и подпер бока кулаками, словно бы оценивая масштабы будущей работы.

– И это все? – расстроенно спросила Вайолет, ожидая чего-то большего, чем простой удар по голове тупым предметом. Да она даже не поучаствовала в непосредственной деятельности! Но Джеймс так сладко улыбнулся, что последующего ответа даже и не требовалось.

– О, Вайолет, это лишь подготовка к катарсису, - его взгляд сфокусировался на кровавых пятнышках своей рубашки на девушке. Джеймс прикрыл глаза, блаженно втягивая воздух носом. – Обожаю вид крови на одежде.

***

Прошло больше часа. Вайолет, скрестив облаченные в вызывающие чулки ноги, сидела на полу, облокачиваясь о стену, и со скучающим видом играла с найденным под сломанным стулом красным йо-йо, черт знает откуда здесь взявшимся. Все помещение походило на начатый когда-то давно проект отдельных апартаментов без окон, но так и не закончившийся: кирпич на одной из отделанных камнем стен успел кое-где раскрошиться, большие круглые двери, похожие на люки, покрылись ржавчиной, у перегородки со смежным темным помещением были пристроены решетки сомнительного назначения и два старых пружинных матраса. По потолку тянулись трубы всевозможных размеров, у стыка стен с потолком – старые лампы накаливания в черных оправах. Поломанные стулья, брошенная отделочная плитка, ведра из-под краски – все это не походило на декорации места преступлений, но так ведь и должно быть, не правда ли? Если хочешь что-то спрятать, прячь в самом обычном, ничем не примечательном месте. Задумка Джеймса Патрика Марча – простроить отель для убийств – была гениальной. Это сродни бездомным и владельцам жилья: убийца, выискивающий жертв на улицах и оставляющий улики в лесу, будет гораздо быстрее замечен, чем тот, кто убивает за четырьмя стенами. Не дом, но отель – место, где искать будут в последнюю очередь. Особенно, когда весь персонал работает на тебя.

– Скоро он очнется? – протянула Вайолет, бросая йо-йо себе на колени. Джеймс заковал мужчину при помощи цепей, приваренных к конструкции, о назначении которой Вайолет могла лишь догадываться: три тонкие трубы, тянущиеся с некоего пьедестала с решетчатым покрытием до воздухоотвода. По бокам боковых торчали трубки, напоминавшие горелки. Жуткое зрелище.

– Не терпится? – усмехнулся Джеймс. Затем поправил подтяжки и поднял с пола арбалет. – Иди сюда. Пока он не оклемался, научу тебя обращаться с оружием.

***

Скованный постоялец шестидесятого номера постепенно приходил в себя. Голова свесилась, и едва можно было разобрать слабое мычание. Кровь на затылке засохла, издалека походя на глубокую рану.

Арбалет оказался намного легче, чем Вайолет себе представляла. Возможно, это из-за деревянного материала. А, возможно, потому, что эта конкретная модель напоминала средневековую по простейшей комплектации: никаких прицелов и тяжелых металлических деталей. Лишь ложе со спусковым механизмом внутри, паз для стрелы, плечи что и у обычного лука, тетива да крестовина со стременем.

– Для взведения арбалета нужно опустить его на землю, - Джеймс наглядно демонстрировал свои слова, - вставить ногу в стремя и натянуть тетиву, - проскрипела идеально начищенная кожа туфель мужчины.
– Затем помещаешь стрелу, - Джеймс поднял с пыльного бетона одну из двух приготовленных. – Держи арбалет крепко и, когда прицелишься, нажимай на спуск.

Он занял позицию у стены, метрах в двадцати от жертвы. И поднял арбалет. И выпустил стрелу. Мгновение – и с легким рвущимся звуком наконечник вошел в плоть мужчины, проткнув бедро. Он взвыл, задергавшись в оковах, и бешено гремели металлически звенья. У Вайолет перехватило дыхание.

– Дай мне! – пролепетала та. Джеймс засмеялся, упиваясь болезненными возгласами мужчины и запалом девушки. Он галантно помог ей натянуть тетиву, вручив взведенный арбалет. Вайолет подняла оружие.

– Зачем вы это делаете? – слезно кричал мужчина, извиваясь от боли. – Почему я? Почему я?!

Злость вновь забурлила в Вайолет. Мужчина так корчился от страха и боли, что это выбесило ее. Почему он? А почему она? Это жизнь! И мы не всегда выбираем свою судьбу!

– Каждый день задаю себе этот вопрос, - процедила Вайолет сквозь плотно стиснутые зубы. И нажала на спуск. Стрела прошла по плечу, разорвав кожу до мяса, но упала на пол. Вайолет чертыхнулась. Джеймс усмехнулся и спокойно направился к жертве. Песок скрипел под подошвами. Сначала поднял упавшую стрелу, затем обошел вокруг, оглядев раненую ногу. Джеймс поймал подбородок мужчины, крепко стискивая челюсть.

– Что, забавы такого рода с молодой девушкой тебе не по вкусу? – злобно, с пренебрежением бросил он. В глазах повисшего мужчины читался неподдельный ужас, его заметно колотило, на лбу испарина. Еще секунда, и Джеймс рванул застрявшую в мышцах бедра стрелу на себя. Мужчина заорал так истошно, как Вайолет еще никогда не доводилось слышать. Серая штанина его спортивных брюк в момент окрасилась в бурый цвет. Джеймс преспокойно вытер наконечник о пропитавшуюся п'oтом майку мужчины и, насвистывая, вернулся к Вайолет, вертя одну из стрел между пальцев. Девушка выжидающе опиралась на опущенный на землю арбалет. – Хочешь еще? – простодушно спросил Джеймс, словно предлагал леденец.