Playthings

Мадам Жюстин мне приходилось помогать практически во всем. Она могла справиться и самой, но коварно пользовалась тем, что я почти все свободное время проводила в студии или на кафедре, хотя могла этим и не заниматься.

Тут мне было проще.

С мадам Жюстин я просто физически не успевала даже думать о чем-то постороннем, кроме расписания занятий, дополнительных академических часов, разнообразных встреч с потенциальными заказчиками и прочее... и прочее.

Что у нас там на завтра? Встреча с театральной студией?

Или это сегодня? Хммм, где мой ежедневник? И где мои петля и мыло?

За август я успела выучить и прочувствовать все этапы работы мадам Жюстин на собственной спине, руках, глазах и нервах. Понятное дело, занималась я всякой ерундой, но и этого хватало, чтобы втянуться в этот бесконечный процесс и по-своему полюбить его.

Сверка модельного ряда и составление бесконечных отчетов - это было практически основное, чем я занималась у мадам. Этого мне хватало за глаза. В ноутбуке хранилось уже несколько десятков подобных отчетов, сканированных страниц, набросков. Но зато теперь я эти документы делала за несколько часов - дело привычки.

Сегодня у меня была очень нудная задача - рассортировать наброски и начать формировать портфолио по прошлой работе. Учитывая, что дипломной работой при окончании будет нечто подобное, только сделанное самостоятельно - половину материала для защиты я уже освоила. Что мне делать еще три года до конца обучения? Понятное дело, вопрос риторический, потому что за эти три года мне предстояло выучить не то, как писать бумажки, а нечто посложнее.

Я задумчиво осмотрела очередной модельный набросок, прикидывая, почему мадам предпочла именно это сочетание цветов, ткани и стиля. Учитывая то, что мои собственные представления шли вразброс с предпочтениями мадам - эти три года показались мне какими-то... обреченными. Я была обречена выучить и вдолбить в голову то, что любила и предпочитала моя научная руководительница, чтобы успешно защититься впоследствии. Это немного нервировало, но я старалась об этом не думать.

Возможно, мы найдем компромисс.

Или не найдем. В любом случае, я всегда смогу пойти работать в МакДональдс.

От постоянного поглядывая с набросков на экран ноутбука начали болеть глаза. Нужен перерыв - и чашка кофе. Сейчас мне подошел бы даже растворимый, и подобное счастье было вполне мне доступно. Автомат с кофе любезно украшал собой холл первого этажа этого корпуса, и я радостно воспользовалась этой перспективой проветриться, спускаясь вниз. Наставница еще четверть часа минимум (я сверилась с часами), будет подвергать экзекуции и пыткам выпускной курс моего факультета. Я могла позволить себе перерыв до конца лекции точно.

Пока готовился кофе, я едва не висла на автомате, изображая из себя ленивца. Ненавижу каблуки. Что за мутант придумал подобные пытки для девушек?! Заставить бы его надеть шпильки!

Мои мысли были озвучены вслух парой секунд позднее. Только немного интерпретированы на свой манер, ясное дело. Звучало это примерно вот так: "Какой кривоглазый мутант продал тебе очередные шпильки? Или ты попала к иностранцу, который путает слова "кеды" и "туфли"? Ты еще не вывихнула ногу?"

Как бальзам на душу.

Я едва не застонала от восторга, даже глаз не открывая. Этот голос не сколько преследовал меня, скорее наоборот - мне до одури хотелось услышать его рядом.

– Ох, а я наивно надеялась, что тебя больше не увижу, - со злорадной радостью отозвалась я, открывая один глаз. Так и есть - два метра пафоса, эгоизма и тотального превосходства. Ничуть не изменился, если только волосы отросли и в гардеробе появились черные джинсы-скинни, которые теперь вообще не оставляли простору девичьему воображению. На них я старалась не смотреть, чтобы не навлечь на красную голову новый поток язвительных замечаний.

– Я тоже, - честно отозвался Мика, скривив нос.
– Ну что, целоваться-обниматься будем?
– насмешливо спросил он, подпирая несчастный кофейный аппарат ладонью.

– Не боишься за свой имидж?
– я даже бровью не повела.

– Так нет никого, лекции, - невозмутимо выдал Каллахен, оглядев пустой холл.

– Обойдешься. Что ты тут забыл? Твой факультет тут вообще не занимается. Или... Ой, извини, ну как я могла забыть, что в начале года ты всегда проводишь смотр первокурсниц. Ну как в этом году? Факультет дизайна опять подкачал? Кто лидирует по числу мини-юбок и блондинок? Опять менеджмент?

Мика умиленно улыбался мне в ответ, и даже отвечать не стал. Только улыбка становилась все шире и шире, а в финале моего монолога о прекрасном он сдержанно хмыкнул. И невозмутимо сунул мне под нос запечатанный бумажный конверт, на который я подозрительно сморщила нос:

– Это завещание?

– Если бы я его писал, непременно оставил бы тебе все свои трусы. Определенно. Но смею тебя разочаровать, это всего лишь от твоего младшего брата.

– Так ты за этим сюда пришел?
– догадалась я, забирая пакет.
– Так бы сразу и сказал, а не корчил из себя Тони Старка. Надеюсь, ты внутрь не заглядывал?

– Нужно мне было еще вскрывать конверт и читать ваши детские переписки...
– хмыкнул Блондин, отступая назад. В принципе, свою миссию он выполнил, я не удивляюсь, что он стремится ретироваться отсюда побыстрее.

– Спасибо, что сохранил и отдал, - просто сказала я, прижимая конверт к груди. Надо было побыстрее сворачивать разговор, пока нас окончательно и бесповоротно - от радости встречи, видимо, - не понесло в язвительность и издевки.

Уверена, потом мы оба будем жалеть о сказанных словах.

– Ежедневник.

– Что?
– не поняла я.

– Ежедневник не забудь. На автомате.

Мика кивнул в сторону моей записной книжки, которую я в порыве забросила на крышу кофейного аппарата. Вот черт! И правда - едва не забыла.

– Я бы не забыла, - пробормотала я, неожиданно смутившись, цапнула ежедневник вместе с пакетом подмышку, прихватила кофе - и позорно сбежала под прикрытие кафедры. Насмешек и шпилек вслед не послышалось, и на том спасибо. Хоть за это я была Каллахену благодарна. Не хотелось бы швырять в него свежеприготовленный кофе, ну правда же.

Конверт я вскрыла сразу же. Да и содержимое меня не сказать чтобы удивило: распечатанная на принтере фотография какого-то стриптизера... с наклеенной поверх головой Каллахена. Ничего особенного - Стивен у меня любит дурачиться. Подозреваю, он перестанет напоминать мне об этом лете к старости. И то из-за приступа маразма или склероза.

Н-да...

Я постучала ногтем по приклеенной голове вечного соперника и ухмыльнулась. Судя по всему, мы остались прежними, и это хорошо. Меня посетила шальная мысль, что если Мика начнет искренне и тепло улыбаться всем, число его поклонниц увеличится в геометрической прогрессии. И сильно увеличится, честно говоря.