Плененная льдом

Один глаз отсутствовал — пустая глазница нагнаивалась, но судя по реакции Кочевника, это нисколько не помешает твари напасть.

Мы стояли на месте, оценивая друг друга. Нежить сомневалась, но голод взял свое.

Я не заметила этого движения, даже не сразу поняла, что случилось, но спустя секунду оборотень отбросил меня в сторону, толкнув боком в снег. Огромная мощная пасть почти задела оборотня, но тот успел увернуться от острых клыков, отбиваясь со всей силы.

Волк не использовал когти или клыки. Он всегда уходил от атаки, не позволяя твари коснуться себя, но… Почему? Наблюдая за тем, как два мощных тела извивались в своеобразном смертельном танце, как нежить снова и снова пыталась задеть оборотня, как острые клыки почти что впились в шею Кочевника, я испугалась настолько сильно, что снежные вихри стали еще больше!

Лес словно сходил с ума, деревья вокруг трещали, ломались огромные ветви, с шумом падая на землю, что отвлекало чудовище. Нежить затормозила, осмотрелась по сторонам, сделала шаг назад, но не отступила.

Она рванула в мою сторону, и я поняла, что волк не успеет меня спасти. Точнее не так — я не была уверена, что он захочет успеть, ведь с этой тварью явно было что-то не то. Если оборотень не вступал в бой, значит любое ранение может оказаться смертельным. Все дело в той мерзкой жиже, что стекает с клыков нежити? Это смертельный яд?

Проверять на себе эту теорию я не хотела, ждать помощи от незнакомого мне оборотня тоже. Вместо того, чтобы бежать со всех ног, я почему-то выставила перед собой руки. И этот жест не был оборонительным…

Я будто указала направление… В этот же самый миг сильнейший вихревой поток рванул откуда-то со спины, врезаясь в нежить. Ветер бил эту тварь снова и снова, унося в чащу леса. Тело врага поднималось в воздух и тут же камнем летело вниз вновь и вновь до тех пор, пока существо не перестало подавать признаков жизни…

И лишь потом все стихло…

Руки дрожали, ноги не слушались — я не могла встать, тут же падала.

Оборотень молча подошел ко мне, позволил опереться о спину и терпеливо ждал, когда я приду в себя.

Я крепко обняла его руками, прижалась всем телом, утопая в шерсти и пыталась дышать.

Он осторожно коснулся влажным носом моего плеча, как бы подбадривая или… может, это была похвала?

Хоть идти и было трудно, все же мы добрели до деревни. Надо было видеть лицо Дилана, когда он обо всем узнал… Тут же собрав отряд, они ушли на поиски нежити. Не знаю, что говорил ему Кочевник, пребывая в волчьем облике, и как они вообще могли понимать друг друга без слов, но муж Риа выглядел до ужаса встревоженным.

— Только этих тварей нам не хватало… К нежити не приближаться! Они третьей степени разложения! Атаковать с дальнего расстояния!

Дилан раздавал команды отряду, никто из них не принял волчий облик, значит, в своих догадках я оказалась права — яд. Причем смертельный.

Я хотела попрощаться с Кочевником, но он исчез также внезапно, как появился. Я слышала со стороны шепот — местные не знали этого волка, удивлялись его размерам и самое главное цвету шерсти — черный среди оборотней большая редкость.

Дилан вернулся лишь поздно вечером. Все это время Риа дико волновалась, не находила себе места, металась по дому в поисках хоть какой-то работы, лишь бы отвлечь себя от плохих мыслей и стоило мужу появиться на пороге, как она мигом заключила его в свои крепкие объятья.

В итоге они убили трех тварей, жертв не было, но дозор вокруг деревни усилили втрое.

— Дилан, — Риа не унималась, а я с интересом слушала обо всем, что происходило в походе, — ты правда веришь Кочевнику? Что он вообще делал в нашей деревне? Раньше он заглядывал к тебе раз в полгода, а теперь… Теперь я чую его запах повсюду, а человеческого лица так ни разу и не видела.

— Я тоже не видел его вторую ипостась, дорогая, — вздыхал Дилан, устало облокотившись о спинку кресла, — сейчас это не самое важное. Нежить еще никогда не подходила так близко к живой земле. Обычно они хватали одиноких путников, тех, кто сбился с пути или заблудился в лесу, но чтобы средь бела дня, да еще и так близко к Мирграду… Мне это не нравится.

Мне это тоже дико не нравилось. Многое не нравилось…

Видимо, в этом мире творится нечто очень странное. И ледяная чума не самое ужасное, как может казаться на первый взгляд.

***

— Так вот чем она занимается, — хмыкнул Дьён, наблюдая за тем, как я собираю опавшие иголки с местной ели. Те самые, острые, которые режут лучше европейского скальпеля, — мы думали, она тут колдунствует, а она иголочки собирает. Зимой. После снежной бури… В дремучем лесу, где водятся волки и совсем недавно на нее напала нежить. Сэра, ты с ума сошла?

Я лишь тихонько покачала головой в ответ, все еще вспоминая встречу с черным волком, затем резко махнула рукой, и ближайший лысый куст мигом оказался под снегом.

— Ваш отряд неподалеку охотится, — написала я на пергаменте, — к тому же до деревни рукой подать. Я близко к дому.

— Молодец, — после долгого молчания Риска меня похвалила… Вот только радости в ее голосе я не почувствовала. Дьён тоже застыл, словно смерть увидел. Кажется, они не сразу поняли, что именно я написала, все еще находясь под впечатлением от заснеженного кустика, — правда, молодец… Сэра, откуда ты родом?

Я вопрос проигнорировала, печально посмотрела на Риску и подняла со снега вещи. Сумка промокла, но это нисколько меня не волновало.

— Не обижайся, Сэра, — тихо прошептал Дьён, — далеко не все ведьмы обладают твоими способностями. Женщины с такой силой наиболее подвержены чуме, а твоя магия очень опасна. Если ты заразишься, не знаю, кто сможет остановить такую ведьму, как ты.

— Не забывай, что делает чума с людьми, — Риска тяжело вздохнула, смотря на брата, — и на что способны те, кто владеет силой…

Чума… Я так ничего толком о ней и не смогла узнать, хоть и пыталась. Из разговоров местных жителей ясно одно — все живое, по неясной никому причине, внезапно обращается в лед, застывает в ледяной тюрьме, но если при этом жертва владеет магией… Чем сильнее колдун или ведьма, чем ярче способности, тем больше шансов, что при заражении они сойдут с ума и уничтожат все вокруг себя. Холод сводит с ума, лишает разума, заставляет убивать, нападать на своих же товарищей, и лекарства от этого нет.

Но тогда что за существо было там, в Лирдере? Почему я появилась посреди самой бури? Почему пропал голос, что за красные ягоды и почему я не сошла с ума, как все те, кто был заражен ледяной чумой до меня? И самое главное — почему отряд Ролана так и не пришел в деревню с проверкой? Отсюда до главного города рукой подать… Как мог столь сильный маг, внушающий всем страх и ужас, проигнорировать мое появление? Неужели никто не доложил в Ковен? Странно все это.

Вопросов с каждым разом было все больше, ответов все меньше, а подозрений…