Плеть Дутура

Кроме того, я решился на радикальное увеличение количества Рыцарей Хаоса в моей армии. Бойцы Шанге отменно себя показали в кампании по завоеванию Ордена, всегда находясь на самых ответственных местах. Сейчас численность его эскадрона упала до двадцати двух бойцов. Потому я Призвал сразу аж полсотни Рыцарей Хаоса! Правда, пока без Скакунов. Разместить такую ораву в замке, конечно, было невозможно и пришлось построить в плюс к ним десяток Шатров. Эти воины и «Пятый» легион должны были стать моей резервной армией, на случай возникновения где-либо проблем в расширяющемся государстве.

Кстати, интересная штука. Копаясь в интерфейсе, я обнаружил, что в раздел способностей добавился «Большой Круг» — дуэльное ограждение, что применил при нашей встрече Ахар-Бадабан и в котором он меня так лихо замочил. Не могу представить, чтобы я в здравом уме когда-нибудь его использовал с другими Демонами, но авось пригодится.

Я уже, было, хотел расслабиться, сидя на балконе с бокалом вина, бутылку которого я протащил по Тропам в Сокрытом, когда мое внимание привлек Вугр, который сегодня уже получал копытом под зад за нерасторопность. В мое отсутствие Прилипала изрядно обленился!

— Хозя-а-аин… Кенцель просит тебя к себе…

— Кто-о?

Я даже не сразу понял, кто это такой. И лишь спустя минуту путанных объяснений от Вугра, вспомнил!

Наставник, чтоб его! Мне живо вспомнился вчерашний разговор с Ахар-Бадабаном. Тем интереснее было прояснить, какую же функцию этот непись выполняет.

— Хорошо, зови его сюда, — приказал я Вугру и впялился в закатное небо. Солнце заходило с другой стороны замка, но и накатывающие на Равнину сумерки выглядели зашибенно.

— Он не может… Хозя-а-аин… Боле-е-ет…

Когда я первый и последний раз видел Наставника, он выглядел как живой труп. И… честно говоря, сегодня он был даже в еще худшем виде, чем прежде. Шулевик положил его в комнате недалеко от моих покоев на втором этаже.

Гладкая кожа Наставника истончилась и покрылась мелкими воспаленными трещинками, глаза с вертикальными зрачками бессмысленно пялились в потолок. Он судорожно дышал, будто каждый вздох мог быть последним. Могучее еще недавно тело стало похожим на костлявый скелет… Зрелище — ужас!

— Да что же, друг, с тобой такое? — вопросил я его, присев на корточки рядом с лежанкой.

Кенцель слабо пошевелил рукой и я вдруг, повинуясь порыву, сжал его горячую ладонь.

— Вугр, твою мать! Позови знахарку! Он же весь горит! Вы что его совсем не лечите?!

— Хозя-а-аин, не гневайся! Лечим! Она была у него утром! — проныл Прилипала откуда-то из-за спины. А Наставник, судорожно сжав мою ладонь, прошептал:

— Агрбад-дан… Оставь… Я чувствую, что скоро уйду в мир иной… Я… я ждал тебя…

Э-э-э… Что все эта хрень значит?

— Я не знаю, что я здесь делаю… Я не понимаю кто я такой… Я даже не уверен, что это все не дурной сон… Я знаю лишь одно…

«Вы получили задание 3 SDgks243251 sdgb».

Он всхлипнул и умер. А я… в тот же миг я почувствовал, как меня затягивает в неведомую даль.

Глава 18

Каур.

Я сразу понял, что это он. Длинный хрен с голубоватой кожей и большими раскосыми глазами смахивал на классического гуманоида. Но опасности я не чувствовал. Серебристый комбинезон с множеством карманов и коммуникатор на руке делали его похожим на инженера, а вовсе не на таинственную сущность с другой галактики.

С минуту Каур молчал и с любопытством меня разглядывал. Я тоже поглазел на него некоторое время, а затем перевел взгляд на обстановку.

Мы находились в небольшой комнате. Пол из металла, стены из пластиковых панелей нейтрального бежевого цвета, под потолком горят тусклые люминесцентные лампы. Довольно утилитарное убранство… и технологичное. Оно резко контрастировала с камнем Дыры.

— Ну и? — наконец рыкнул я, на всякий случай добавив агрессию в голос.

Каур встрепенулся, словно очнувшись ото сна, сморгнул тонкими веками и слегка кивнул.

— Мое почтение, Агрбадан. Четыреста Первый, — сказал он приятным музыкальным тенорком.

— Почему четыреста первый? — не понял я странного наименования.

— Я — Четыреста Первый. Директор Цитадели.

— Это которая здесь всем…

— Да. Управляющего Центра системы «Отбор».

Твою же мать. Вечер перестал быть томным. Я посмотрел на каура другими глазами. Это не просто один из синюшных уродов, это самый главный синюшный урод на всей планете! Игрок, масштаба… даже не знаю, какого масштаба!

— Польщен. И как я здесь очутился? Окочурившийся Наставник — это ведь твоих рук дело?

— Да. Я послал НПЦ, чтобы он выдал задание, что телепортирует тебя ко мне.

— Зачем такие сложности?

— Чем меньше факторов выбивается из фона, тем меньше шанс обнаружения.

— А то, что я портанулся хрен знает куда, что, никто не найдет?

— Никто не будет искать вручную. А контролирующий алгоритм не заметит ничего выбивающегося из стандартных событий. Просто еще одно НПЦ и еще одно задание.

Бл*дь, я вспомнил ужас, стоящий в глазах Наставника. «Еще один НПЦ»… Эти ублюдки играют судьбами, как с бисером. Каур вроде бы что-то хотел сказать, но я его опередил.

— А почему именно Наставник?

Он потупился, словно не понимая, зачем я столько времени уделяю столь несущественному факту.

— Один из резервных НПЦ, что не вошел в итоговую сборку.

— Хорошо. С этим разобрались. Какого хрена тебе от меня надо?

Каур замялся и совершенно человеческим жестом хрустнул пальцами. Нервничает? Что вообще происходит? Я уже знал, что немного помухлевать с правилами «Отбора» возможно. Но допустить настолько явное вмешательство? Ясно одно — мое нахождение здесь, отнюдь не рядовая ситуация. Если этот хрен решился на такое явное нарушение правил, он имеет на это очень веские причины.

А когда кому-то от меня что-то надо, то что я делаю? Хе-хе… Я потираю руки!

— Мне нужна помощь, — наконец сказал он дрогнувшим голосом, и я копчиком ощутил, как нелегко дались эти слова этому привыкшему повелевать существу.

Ха! Значит, я прав!

— Что ж, слушаю.

Каур вновь хрустнул пальцами, почесал лоб, потер руками живот и вообще сделал добрый десяток суетливых движений. Черт подери, он или места себе не находит, или жестко переигрывает, как плохой актер.

— Мне кажется, что проект используют в темную некие силы.