Плеяда

Время от времени Репер делал запрос на корректировку, но наблюдатели докладывали, что разрыва очередной мины не наблюдают – так повторялось несколько раз. Никто не требовал объяснений, так как стрельба велась «союзными» минами, и все участники стрельбы вполне допускали некоторую, скажем так, некондиционность применяемых изделий – при касании земли они могли не разрываться. На самом деле, конечно, мины срабатывали отлично – те, которые реально улетали в сторону противника. Имитация неразрывов позволила Реперу «легализовать» мины, убранные им в «резерв».

К моменту окончания стрельбы Репер уже сидел в кресле возле входа в блиндаж, оттуда наблюдая за работой своих миномётчиков. В блиндаже в это время отдыхали номера расчёта, работавшего ночью.

Завершив стрельбу, Зной повернулся к командиру батареи, который сидел в десяти метрах от него и крикнул:

– Товарищ капитан, второе орудие стрельбу закончило! Расход – десять!

Командир батареи, заглянув в блиндаж со спящими миномётчиками, не преминул вспомнить старую шутку:

– Зной, ты чего орёшь? Люди же спят!

Приказав чистить миномёты, Репер направился в гости к командиру второй мотострелковой роты, в интересах которого он только что отработал по противнику. По пути он заглянул в соседнюю посадку, где два расчёта из его батареи должны были копать ямы под миномёты.

Бойцы сидели в тени деревьев, беспечно балагуря и кидаясь бычками. Лопаты были воткнуты в грунт в едва наметившейся яме.

– Я что-то не понял, - Репер неслышно подкрался и внезапно появился перед подчинёнными. – Кому сидим? Яма сама себя не выкопает!

– Товарищ капитан, - бойцы встали и старший с позывным Колун начал оправдываться: - Ну мы копаем, копаем, а толку?

– Что значит «а толку»? – спросил Репер.

– Ну вот это же абсолютно бессмысленная работа, - вставил Кишлак – мобилизованный из глубинки сельский учитель. – Согласитесь, товарищ капитан!

– А вы что, тут всем своим калганом решили оспорить приказ командира? – поинтересовался Репер.

– Товарищ капитан, - Кишлак, как самый интеллигентный солдат на батарее, попытался добраться до смысла: - Вот объясните пожалуйста, зачем нам по три, а то и по четыре позиции для миномётов, если мы их сюда всё равно не ставим? Копаем, копаем, а ямы эти не используем для стрельбы? Или вы нас просто занимаете делом, как в старой поговорке – «солдат, не занятый ничем больше пяти минут, является потенциальным преступником»? Так?

– Кишлак, - Репер улыбнулся краем рта. – Твое дело - если не можешь ничего другого – копать! Ты за год даже не смог понять, что такое угломер и тысячная, хоть и учитель. А значит, что? Правильно: значит – копай! А раз не можешь копать, тогда будешь носить. Вон, Брабус, даже копать не умеет, лопату свою сломал. Зато два раза за день успевает на пункт выдачи сходить со своей тачкой, шесть мин ежедневно на батарею привозит, когда есть, что возить. И тележку даже не сломал ещё. А ты ямку выкопать не можешь!

– И всё равно, - Кишлак посмотрел на своего командира с вызовом. – Объясните нам, для чего мы выполняем эту бессмысленную работу!

– Для того, чтобы научиться не обсуждать приказы командиров и начальников! – сказал Репер и добавил: - Через час вернусь, чтобы окоп был выкопан. И запомните – всё в ваших же интересах: чем быстрее вы выкопаете окоп здесь, тем быстрее пойдёте копать такой же окоп в другом месте! Всё понятно?

– Понятно, - потухшим тоном ответил Кишлак.

***

Командно-наблюдательный пункт роты располагался в подвале полуразрушенного дома на окраине хутора Гнилого, в пятистах метрах от замаскированной позиции миномётчиков. Идти нужно было по грунтовке, по обеим сторонам которой шли посадки, шириной около десяти метров, в которых, случись что, можно было быстро укрыться. Дроны-камикадзе сюда залетали крайне редко, но всё же – нужно было быть бдительным и смотреть по сторонам.

Урал был на месте, тут же находился его заместитель Курган и командир второго взвода Каштан, который стоял перед ротным с бледным лицом.

– Здравия желаю, - поздоровался Репер, однако, быстро понял, что атмосфера в подвале накалена – на него никто не обратил своего внимания.

– Значит, сам туда пойдёшь, и людей своих сам поведёшь, - сказал Урал, видимо, заканчивая ранее начатую фразу. – Если не можешь организовать выполнение приказа.

Репер был и по возрасту, и по воинскому званию самым старшим в данном коллективе, и потому позволял себе вмешиваться в дела роты, тем более, что с ротным у него были завязаны хорошие дружеские и деловые отношения.

– Эй, люди, что за беда у вас? – спросил Репер.

Все посмотрели на него. Урал встал со стула и подошёл, чтобы поздороваться за руку.

– Да вот, наш новенький лейтенант воевать отказывается. Неделю как пришёл в роту, а уже в позу встаёт.

– Я не отказываюсь, - возразил Каштан. – Просто задача, поставленная взводу, не соответствует боевым возможностям подразделения!

Каштан выпалил это на эмоциях, словно желая уязвить командира роты и одновременно с этим найти у Репера понимание и, возможно, защиту.

– Ну, расскажи капитану, - предложил Урал. – Посмеёмся вместе.

Каштан злобно посмотрел на своего командира, затем перевёл взгляд на артиллериста.

– Перед моим взводом поставлена задача нести боевое охранение и передовой дозор в посадке «Десна». Так заведено, ещё до меня, туда направляются группы по пять-восемь человек, которые находятся в лесополке несколько дней, затем их меняет следующая группа. Этих сил хватает, чтобы предупредить возможные атаки противника.

– Я это знаю, - кивнул Репер. – Давай короче.

– Сегодня с утра туда ушла группа Ганса. По пути потерялся один боец, ищем, но безрезультатно. Потом была поставлена новая задача, - Каштан кивнул в сторону ротного, - осуществить атаку лесополки «Зея», захватить её и организовать там оборону. При попытке атаки погибли два бойца, остальные отказываются выполнять задачу.

– А, так это я по «Зее» для них работал? – спросил Репер.

– Для них, - кивнул ротный и спросил у взводного: - И вы, товарищ лейтенант, решили отказаться от выполнения поставленной задачи?

– Товарищ старший лейтенант, - Каштан сверкнул глазами. – По всем признакам, перед нами на «Зее» находится усиленный передовой дозор, который противник обороняет по всей военной науке, а также он прикрыт дронами-камикадзе. А мы, вернее лично вы, своими приказами постоянно атаковать, как мне рассказали пока ещё оставшиеся живыми бойцы взвода, за последние две недели уже убили там шесть человек из моего второго взвода, не добившись никакого результата. Вы гоните людей на «Зею», а потом в течение нескольких часов противник убивает их артиллерией и дронами. Потом вы снова гоните туда людей, и всё повторяется по новой. Немцам остаётся только зайти, добить раненых и выйти. Все двухсотые там и лежат до сих пор. На днях вы получили пополнение, пришёл на взвод я, но всё у вас пошло по той же схеме. Я не понимаю, какой смысл кроется в этих постоянных потерях! И я не хочу дальше убивать своих подчинённых об эту лесополку, не получив соответствующее обеспечение – средства РЭБ от дронов, контрбатарейную борьбу, дистанционное минирование подходов. И люди – это не быдло, которое достойно такого отношения – быть посланными на заведомый убой! Мы же должны дать им шанс на выживание! И ещё, главный вопрос – почему на такие бессмысленные штурмы ходит только мой второй взвод? Почему в полосе обороны первого и третьего взводов вы не посылаете людей в подобные бессмысленные «мясные» атаки?