Плохое путешествие. Том 3

— О-хе-хе, пожалуйста.

Мавика открыла рот и выпустила на волю свой длинный розовый язычок, который тут же приступил к работе. Я испытывал странное чувство наслаждения от вида того, что близняшка сидела передо мной на коленях и облизывала меня таким хитрым взглядом прищуренных глаз, словно всё было наоборот. Её язык спиралью обвился вокруг моего члена, а затем затянулся, словно хомут. Даже если я сейчас очень захотел высвободиться, у меня возникли бы проблемы.

Бесилка сглотнула, а Мавика начала плавно двигать головой. Сперва начинал движение язык, а затем она.

Я уже собирался расслабиться и откинуться в кресле, как близняшка схватила мою руку и положила себе на рог. И только после того, как пальцы крепко сомкнулись на нём, в её хитром взгляде появилась нотка удовлетворения.

Возбуждение нарастало в геометрической прогрессии вместе с темпом её работы. Дура, наблюдающая за происходящим, заметно задышала чаще, и вскоре моя вторая рука оказалась втянутой под её одежду, в то время как сама бесилка принялась теребить собственную грудь.

К привычному скрипу рессор и грохоту колёс добавились новые звуки — приглушённые стоны, влажное причмокивание и учащённое дыхание, сливающиеся в откровенную симфонию.

Мавика очень хорошо чувствовала, когда нужно ускориться и, к моему несчастью, когда замедлиться. Она буквально издевалась, дразнила, пока до меня не дошло, что можно взять её за оба рога. И вот тогда я начал насаживать её голову в нужном мне темпе.

Дуру это завело ещё сильнее. Судя по тому, как сжались её мышцы, вид того, как я насильно имею рот близняшки, ей дико нравился. Впрочем, и Мавика, похоже, получала от этого удовольствия не меньше.

— Угх…

В момент пика близняшка нарочно подалась назад, но лишь для того, чтобы я натянул её как можно сильнее, буквально по самое горло. Слева от меня так же довольно забила ногой Дура.

— М-м-м… Скажи честно, Хью, — Мав плюхнулась обратно на своё кресло и деликатно протёрла губки мизинчиком. — Ты скучал по этому.

— Что это вообще было?! — возмутилась бесилка. — Какой-то неправильный секс!

— О-о-о, да-а-а… — протянула Мавика и ухмыльнулась. — Наверное, тоже хочешь попробовать? А дочери Анабара не стыдно будет на коленочках постоять?

— Ой, иди в щель, — фыркнула Дура и отвернулась.

В общем, рынок владыки Маммона мы покидали в приподнятом настроении. Всё у нас получилось, всё у нас удалось.

Сутки спустя.

— Как же бо-о-олит жо-о-о-опа! — простонал кто-то из моих подруг.

За бортом был всё тот же пустынный пейзаж, карета потихоньку катилась по протоптанной дороге, а мы страдали. Да, сидения в карете были куда мягче и значительно удобнее, но на таких расстояниях ЭТО НЕ РАБОТАЕТ! Мы уже начали поглядывать в сторону телеги, потому что там хотя бы на полу можно вытянуться, а здесь хер. Сидишь такой весь из себя важный и чувствуешь, что у тебя скоро копчик отвалится.

— А-а-а! Всё! Мне надоело! — бесилка страдальчески прогудела, упала на пол, задрала и закинула ноги на кресло. Ещё с минуту поёрзала и затихла.

— Ты же вроде аристократка. — Мавика приоткрыла глаза и взглянула на неё из-под ладони, подпирающей лоб. — Аристократы не спят на полу.

— Хью…

— Что? — Я тоже был в состоянии амёбы.

— Скажи ей. Она меня дразнит. — прозвучало со стороны пола.

— Мавика…

— Виктория. — пришёл переполненный страданием ответ.

— Виктория.

— Да?

— Не дразни её.

— Постараюсь.

В общем, чем дольше мы ехали, тем более интеллектуальными становились наши диалоги. Для себя решил, что длительные поездки всё же совершать на более крупном транспорте. Но что поделать, в этот раз повелись на внешний вид и мягкие сидушки, которые в итоге вышли боком.

Как и в прошлый раз, на ночёвки мы не останавливались. Я и Дура чувствовали себя вполне спокойно. Что касается Мавики, — Виктории, чёрт тебя дери! Я Виктория! — Простите, Виктории и наших попутчиков, то они немного нервничали. Можно храбриться сколько угодно, но непроглядная тьма вместе с шумом ночи неслабо нагоняли тревогу.

Второй день был самым трудным. Задница уже отваливалась, а ехать предстояло ещё много. Я даже был не против какого-нибудь дорожного нападения, каких-нибудь грабителей или просто засранцев, которых будет не жалко поколотить. Однако дорога была тихой, если не считать постоянные завывания Дуры и Мави.., — ВИКТОРИИ! — И Виктории.

Третий день ничем не отличался от двух предыдущих, кроме чувства предвкушения, что скоро этот ад вечной маршрутки закончится.

И, наконец, к вечеру мы прибыли в Копперхил.

— Приехали! — раздался голос Ноздри, и мы начали выбираться из кареты.

Дура буквально выпала наружу, несколько минут стояла на четвереньках, громко возмущаясь и проклиная всё подряд — от жёстких сидений до самого понятия путешествий. Виктория держалась чуть бодрее, но лишь потому, что её целиком поглотило любопытство к новому месту. Остальные пассажиры выглядели растерянными, будто их вытряхнули из мешка в незнакомом мире.

Потребовалось минут десять, чтобы прийти в себя и собраться в более-менее организованную группу. Демоницы перешёптывались, а затем выдвинули ко мне парламентёра — вернее, парламентёршу — в лице Коши.

— Куда теперь, господин Хью? — спросила она, сложив руки перед собой.

— Да, куда теперь, господин Хью? — ехидно передразнила Вика, сверкая зубами в ухмылке.

— Кажется... туда, — задумчиво протянула Дура.

Я тоже замер в лёгком недоумении. Там, где ещё недавно стоял полуразвалившийся трактир Джима, теперь красовалось новое здание — минимум в два раза больше прежнего, с аккуратной деревянной обшивкой, которая ещё пахла свежей краской. И самое странное — оно не выглядело перестроенным. Ни следов старого фундамента, ни заплат на стенах. Будто кто-то взял и возвёл его с нуля — ровное, монолитное, слишком уж новое для этих мест.

— Ну что, — я вздохнул, — идём. Разведаем обстановку.

***

Чем ближе мы подходили к заведению, тем громче становился шум. Гул голосов, звон кружек и хлопанье дверей сливались в оглушительную какофонию. Похоже, дела у Джимм шли более чем хорошо — если это, конечно, было её заведение.

— Четыре эля к шестому столу! Нести уже!

— Эй, усатый! Мясца подкинь, а то кости одни!

— У меня в пиве палец плавает! В следующий тоже положите!

Переступив порог, мы окунулись в густую атмосферу забитого трактира. Запах жареного мяса, прокисшего пива и едкого пота висел в воздухе плотной пеленой. Усик, как ужаленный, носился между столами, едва успевая подносить заказы. С кухни доносилась отборная ругань повара — судя по интонациям, он был на грани нервного срыва.

— Ус, где хозяйка? — я перехватил бармена, когда тот проносился мимо с подносом.

— Второй этаж, первая дверь направо! — выпалил он, не сбавляя шага. — Открыта — не промахнётесь!

Действительно, ошибиться было невозможно. Джимм сидела за грудами бумаг и деревянных дощечек с записями, вся погружённая в расчёты. Она даже не сразу заметила наш приход, пока я не постучал по косяку.

— Джимм?

Хозяйка подняла голову, несколько раз моргнула, будто пытаясь стряхнуть сон.