По образу и подобию

Зак хмыкает.

— Навострился ты язвить. Раньше такого не было. Ладно, поехали. Айзек сегодня готовит, а готовит он хорошо. Составишь компанию?

— Непременно. Я голоден, как киборг.

Стоянка флайеров на крыше забита почти до отказа, но вокруг черного с серебром красавца необычного дизайна образовалось небольшое пустое пространство, а посетители больницы проявляют к такому редкому экземпляру обостренное внимание — некоторые бросают взгляды украдкой, некоторые откровенно пялятся.

Высокий русоволосый пилот в строгом костюме делает шаг им навстречу; на малоподвижном лице с правильными чертами явные признаки тревоги и озабоченности. Зак протягивает ему здоровую руку, которую тот пожимает с большой осторожностью.

— Привет, Дикон.

— Здравствуйте, сэр. Рад, что вы в порядке.

Их бывшую полицейскую «шестерку», оказавшуюся разумной, они с Морсом два года назад спасли от утилизации — Морс выкупил парня и пристроил в свой штат. Теперь Дикон для него телохранитель, личный помощник и пилот в одном флаконе, и один из немногих, кому Морс доверяет целиком и полностью.

До дома Зака лететь четверть часа; проживание в тихом спальном, но при этом респектабельном районе, обжитом обеспеченными буржуа, было бы не по карману простому полицейскому, не поселись здесь семья Зака до того, как он пошел работать в полицию. Пристроить громоздкий флайер на крошечном пятачке земли рядом с уютным одноэтажным строением с верандой, — задача не из легких, но Дикон успешно с ней справляется.

***

Первое что видит Морс за распахнувшейся дверью — большущие светло-карие глаза, что вперились в его лицо с выражением восторга и благоговения, и два тугих белобрысых хвостика над слегка оттопыренными ушами.

— Здрас-с-с-сьть… — Девушка замирает на пороге и хватает ртом воздух, то ли силясь что-то сказать, то ли сделать вдох.

— Иви, кого там принесло?

Айзек, одетый в клетчатый кухонный передник поверх джинсов и майки, с половником для соуса в руках, вырастает за ее спиной. Углядев гостей, расплывается в улыбке, в которой, помимо радости, явственно ощущается растерянность — хоть они с Дио Дуэйном и общались вполне по-приятельски, когда тот дважды брал парня на гастроли стажером в команду технического обеспечения, но на пороге их дома знаменитая рок-звезда появилась впервые.

— Ого, вот это нежданчик.

Переступив порог, Зак принюхивается.

— Хм, пахнет вкусно. Я так понимаю, обещание насчет обеда в силе?

— А то. С самого утра на кухне торчу. Ну, вы это… — парень неловко поводит плечами, — проходите, располагайтесь.

Морс, следуя за Заком в гостиную, слышит за спиной громкий восторженный шепот девушки.

— Эй, Айк, какого черта ты молчал?! Почему не сказал, что твой старик встречается с самим Дио Дуэйном?! Ва-а-ау, это просто чума!

— Да я и сам не знал, что они встречаются, — растерянно бормочет Айзек.

Зак оборачивается на пороге.

— Эй, хватит там глупости болтать! Стоит человеку зайти в гости, вы уже навоображали себе невесть что. А ну — марш готовить, оба!

Молодежь будто ветром сдувает; Дикон деликатно просачивается следом за ребятами на кухню с намерением предложить посильную помощь — некоторые DEX’ы вполне полезны и в домашнем хозяйстве.

В гостиной Зак с удовлетворенным вздохом плюхается на диван, а Морс опускает пакет с апельсинами на журнальный столик, извлекает оттуда один ярко-оранжевый плод и принимается чистить, попутно с любопытством оглядываясь по сторонам.

Фотографии на комоде привлекают его внимание; приблизившись, он пристально рассматривает один из снимков, на котором молодого Зака обнимает за плечи коренастый рыжебородый мужчина с широким лбом, улыбающийся в точности как Айзек. В ответ на вопросительный взгляд через плечо Зак поясняет:

— Это Давид, биологический отец Айзека и мой супруг. Он погиб, когда мелкому было восемь.

От Морса не стоит ждать банального «мне жаль». Он просто сжимает губы в тонкую полоску и понимающе глядит — как человек, который знает, что значит потерять близкого.

— Погиб?

— Давид был врачом в отделении скорой помощи. К ним тогда привезли раненного парня — члена одной из банд. Те, кто его порезал, явились завершить начатое, а Давид попал под горячую руку.

— И после этого ты бросил работу дизайнера и стал полицейским?

Зак отводит глаза.

— Я не собирался мстить. Просто… Чтобы это пережить, надо было что-то менять. Коренным образом.

Морс лишь кивает; дочистив апельсин, разламывает пополам и протягивает половинку Заку.

— Ты, наверное, сейчас ни с кем не встречаешься, поэтому Иви подумала, что ты встречаешься со мной.

Щеки Зака слегка розовеют; Морс делает вид, что разглядывает остальные снимки, а в это время тщательно сканирует человека, отмечая изменившийся гормональный фон.

— Не обращай внимания. Подростки… Болтают ерунду.

— Ну, они же не знают, что я не человек.

Глаза Зака удивленно распахиваются.

— Ты? Не человек? И каким же местом? Ты выглядишь как человек, ты можешь думать, можешь чувствовать. Ты не просто способен творить — у тебя талант. Твой последний альбом побил по рейтингам самый успешный проект Дио Дуэйна, насколько я знаю.

— Каким местом? — Морс многозначительно касается пальцем виска. — Процессором. Он позволяет мною управлять. Сейчас строка с именем хозяина пуста, но ведь ее можно заполнить. Когда тобой управляют, это как если бы твое сознание запихнули в куклу-марионетку — ты все понимаешь и чувствуешь, но твое тело тебе не подчиняется. Нет, я не человек. Человека отличает свобода воли.

Зак хмыкает.

— Глупости. Людьми всегда управляли и управляют. Для этого есть множество механизмов — подкуп, ложь, страх, лесть. Еще с давних времен сознанием масс манипулировали с помощью СМИ. А если подсадить человека на наркотики, то получаешь послушного киборга — за дозу он убьет кого угодно по твоему приказу. Свобода воли… Скажешь тоже.

— Я не совсем это имел…

Морс не успевает закончить фразу — просунувшая голову в приоткрытую дверь Иви торжественно объявляет, что обед готов.

Пару часов спустя они собираются в гостиной уже впятером, но Дикон и Зак почти сразу выпадают из разговора — Айзек и Иви принимаются активно обсуждать с Морсом современные музыкальные тенденции, забрасывают его вопросами, ожесточенно спорят, окончательно забив на его статус рок-звезды.

Дикон украдкой таскает домашнее печенье с тарелки, а Зак, вынув левую руку из перевязи, сжимает и разжимает кулак, с удовлетворением отмечая, что пострадавшая конечность почти не болит. Мысли в его голове текут неторопливо и расслабленно — он думает о том, что ему чертовски приятно видеть Морса в их доме, как будто он член семьи, и о том насколько быстро эта троица мело-маньяков нашла общий язык. Впрочем, учитывая тот факт, что ребята играют в рок-группе в своем колледже, это не удивительно.