По образу и подобию

— Данди сделал то, о чем мы договаривались?

— Сделал. Он сказал, чтобы мы взлетали, не ждали его.

Лицо щеголя разительно меняется, словно трескается и осыпается маска, обнажая бурю эмоций, и Аш-Сэй успокаивающе кладет руку ему на плечо.

— Мы будет ждать. Сколько потребуется.

— Нет. У нас всего пара часов, время вылета уже согласовано с диспетчерской. Сколько там их было?

— Две «семерки», одна «шестерка». Кажется, «шестерка» осталась в том флайере, который мы подбили, так что ее теоретически можно сбросить со счетов.

— Многовато. У него есть в запасе несколько трюков, но все равно многовато. Если «семерки» загонят его в угол вместе…

В этот момент настрой Вадима достигает точки кипения. Бывшему космодесантнику и нынешнему копу в новинку роль спасаемого и подзащитного, и теперь, когда страх за мелкого и выброс адреналина из-за опасной ситуации на время отступают, Ковалева накрывает самое настоящее бешенство.

— Эй, вы! Или вы немедленно рассказываете мне что, черт вас задери, тут происходит, или я убираюсь отсюда вместе с сыном и звоню в полицию! Какого лешего вы заставили меня выкинуть мой комм, а?! У меня хорошие связи, я могу…

Лощеный тип поворачивается к нему, за секунду меняя выражение лица с напряженного и тревожно-решительного на светскую маску любезности — губы раздвигаются в улыбке, теплые карие глаза буквально излучают приветливость. Вадиму мало попадалось людей, с таким совершенством управляющих собственной мимикой.

— Простите меня за грубость, я ведь даже не представился и не поздоровался. Баскин, Стэнли Баскин. Можно просто Стэн.

Ковалев машинально пожимает протянутую руку, ощущая, как, помимо воли, отступает злость, а его собеседник тем временем продолжает.

— К сожалению, времени у нас в обрез, так что подоплеку всей этой кутерьмы вам в подробностях расскажут по пути на Кассандру. А если в двух словах — вашего сына заказали. Есть те, кто очень интересуется фрисскими технологиями клонирования, и совсем недавно всплыло, что мальчик не просто усыновленный вами сирота. Понимаете, о чем я? Это серьезные люди, у них везде свои глаза и уши, в полиции в том числе. Поэтому мы заставили вас выкинуть комм, по нему вас легко отслеживать.

Вадим хмурится. Услышанное ему категорически не нравится, уж лучше бы целью был он сам. И как теперь поступить? Как защитить Алика, не лишив его при этом нормальной жизни?

— Постойте… Вы, кажется, сказали, что мы летим на Кассандру?

— Там безопаснее всего, — подает голос Аш-Сэй.

— Ага, среди толпы сорванных киборгов, — ворчит Ковалев, хотя уже больше для порядка. Если выбирать между сорванными киборгами и перспективой для Алика закончить свои дни в лаборатории в качестве содержимого пробирки, то решение очевидно. — Что ж… Кассандра так Кассандра.

— Отлично, — резюмирует Баскин, — тогда готовьтесь ко взлету, а я отправлюсь за Данди.

— Эй, — с тревогой окликает его Аш-Сэй, — ты уверен?..

Невысказанный вопрос словно повисает в воздухе, а потом Баскин тепло улыбается одними глазами.

— Абсолютно уверен. Не ждите нас. Мы выкрутимся, не впервой. Догоним вас, или встретимся уже на Кассандре.

— Я пойду с тобой.

— Ты должен остаться рядом с мальчиком. За два часа много чего может случиться.

Вадиму кажется, что между этими двумя идет параллельный невербальный диалог, скрытый смысл которого ему не доступен.

— Я способен позаботиться о сыне, — ворчит Ковалев, недовольный тем, что его опять сбрасывают со счетов, — особенно если меня обеспечат оружием.

— Не сомневаюсь, — Баскин слегка приподнимает уголки губ. — Но у Ирэла получится лучше.

— Это с чего бы? — Вадим обводит то одного, то другого настороженным взглядом.

Прерывисто вздохнув, Аш-Сэй делает шаг вперед, его лицо странно каменеет, а глаза… Когда зрачки коллеги загораются алым, Вадим невольно шарахается в сторону. Впрочем, пора бы уже привыкнуть.

— И ты, Брут… — бормочет он потрясенно, а потом резко оборачивается к Баскину. — Только не говорите, что и вы тоже…

Тот негромко смеется.

— Нет, я далек от подобного совершенства. Но и хилый хомо сапиенс способен принести пользу, так что я иду за Данди.

— Я с вами, — вырывается у Вадима неожиданно даже для него самого. Удивленно задранная кверху правая бровь собеседника в совокупности с толикой скепсиса на лице его слегка задевают и, упрямо набычившись, он произносит. — Алику и вправду лучше остаться под охраной киборга, а еще один «хилый хомо сапиенс» вам не помешает. И я не привык отсиживаться в укрытии, когда другие рискуют жизнью ради моей семьи.

***

Небо после дождя сизо-серое; оно отображается на левом и заднем обзорном экране, а в правом виден столб дыма от рухнувшего вниз вражеского флайера. Вадим сжимает штурвал горячими пальцами, ощущая, как насквозь промокла рубашка под курткой, а сердце колотится, кажется, у самого горла. В голове проносится мысль — господи, как удачно, что они сбили тех парней над промзоной, может, обойдется без жертв среди гражданских… Ковалев машинально отмечает, что не такой уж хреновый из него вышел пилот, хотя до Аш-Сэя ему далеко, но он же не чертов киборг, в конце концов.

— Снижайтесь, я засек Данди.

Баскин даже не переоделся перед вылетом, и пижонский темно-синий галстук в серую полоску флажком полощется на ветру, а полусидячая поза, в которой он пристроился у открытого люка, исполнена естественной небрежности.

За последние сорок минут Ковалев сумел по достоинству оценить профессионализм своего временного напарника — тот стрелял из странной формы винтовки, высунувшись наружу на немыслимых виражах, рискуя вывалиться в любой момент, стрелял вполне успешно, и при этом сохранил прежний щегольский облик, даже прическа растрепалась совсем чуть-чуть. Лицо человека, которого Вадим с первого взгляда принял бы за банкира или воротилу шоу-бизнеса, все это время сохраняло выражение суровой сосредоточенности, без малейших признаков нервозности или страха.

Чуть снизившись, Вадим замечает маленькую фигурку, очень быстро карабкающуюся на крышу одного из безликих серых сооружений — то ли склада, то ли цеха. Киборг так и не выпустил из рук муляж в оранжевом детском дождевике, что, видимо, спасало его от выстрелов все это время — наемники боялись задеть ребенка, который был нужен им живым. Однако, судя по порванной куртке, пятнам крови и тому, как он подволакивает левую ногу, ему все же порядком досталось.

Шансы благополучно добраться до крыши у Данди невелики — одна из «семерок» с невероятной скоростью карабкается следом, быстро настигая измотанного противника, фигура второй виднеется на соседнем здании — киборг явно готовится к прыжку, и для «семерки» это расстояние вполне преодолимо. Не дожидаясь команды, Вадим опускает флайер еще ниже, чуть наклоняя на левый борт, так, чтобы Баскину было удобнее целиться.