По образу и подобию

— … и как насчет нашего концерта ко Дню Влюбленных? — Иви кидает на Айзека вопросительный взгляд. — Может, покажешь Дио новую композицию?

Тот смущенно вжимает голову в плечи и машет на нее руками.

— Выдумала тоже. Песня еще не закончена, да и бредовая она.

Уговорить ранимого начинающего композитора удается минут за десять; Айзек приносит гитару, которую отдает Иви, а сам разворачивает клавиатуру виртуального синтезатора. Внезапный сейшн вносит больше оживления в их посиделки — Айзек заметно волнуется, Иви на пробу щиплет гитарные струны, а слушатели настроены вполне благосклонно.

Выступление проходит довольно гладко, хотя напряжение Айзека так и не отпускает — он никогда раньше не играл в присутствии Дио, и теперь происходящее кажется ему слегка нереальным. Тот, однако, воспринимает все вполне серьезно, без тени снисходительности — потеснив парня за клавиатурой, показывает, как улучшить аранжировку интермедии между куплетами.

А потом Иви с горящими глазами сует Морсу гитару и просит сыграть таким тоном и с таким выражением лица, что ей очень сложно отказать.

Он забирается с ногами в кресло, задумчиво пробует инструмент. В такой теплой домашней обстановке к месту пришлось бы что-нибудь легкое и романтическое, но пальцы, как будто сами по себе, начинают плести хитрый ритмичный рисунок — резкий, тревожный, скребущий по нервам.

Ты был моим укротителем.

А я, я был запрограммирован подчиняться.

Теперь ты мой кукловод,

А я, я буду выполнять твои требования.

Оставь меня в покое.

Я должен отделиться от тебя…

Зак ощущает, как чувство умиротворения покидает его почти мгновенно, а что-то внутри отзывается на услышанное, какие-то болезненные струнки. С тех пор, как тайна Дио Дуэйна перестала быть для него тайной, он начал гораздо лучше понимать тексты написанных Морсом песен. Музыкальные критики говорят — Дио Дуэйн сменил имидж и стиль исполнения. Что ж, каждая творческая личность должна расти и развиваться, двигаться дальше, пробовать новое и бла-бла-бла. И лишь один человек знает о том, что два последних альбома принадлежат уже не Дио.

…Я больше не буду делать так, как мне скажут.

Я больше не боюсь идти в одиночку.

Дай мне уйти, оставь меня в покое.

Я вырываюсь из твоей хватки.

Ты никогда больше не будешь мною владеть…

Морс завершает последний аккорд, резко дернув струны, делает глубокий вдох, оглядывается вокруг.

У Айзека расширенные зрачки и слегка расфокусированный взгляд, на лице Иви чистый незамутненный восторг. У Дикона вид какой-то слишком задумчиво-сосредоточенный, очень вероятно, что DEX уже вполне в состоянии выстроить ассоциации между текстом песни и реальностью. А Зак… Так много тревоги и сопереживания в его облике, это неожиданно приятно. Ощущение теплоты внутри, хотя система повышения температуры не фиксирует.

Никто из присутствующих не успевает ничего сказать — комм Морса начинает вибрировать и, кинув на остальных извиняющийся взгляд, он возвращает гитару Иви и выходит.

Зак прерывисто вздыхает, ощущая эмоциональный спад и легкую усталость, непроизвольно прислушивается к обрывкам фраз, доносящимся из коридора.

— … Что? Откуда они? Из ОЗК, значит… Странно… Нет, я не знаю. Спроси у них. Почему только со мной? Думаю, ты в состоянии ответить на все их вопросы. Если кому-то из наших киборгов нужно пройти тестирование, то это можно устроить. Что?.. Я не знаю, когда. Завтра у меня с утра интервью, потом встреча с клипмейкером, вечером фуршет в издательстве. Сегодня я хотел просто отдохнуть. Ладно… Вот черт…

Завершив разговор, Морс возвращается в гостиную, ловит понимающий взгляд Зака.

— Что — не дают покоя?

— Странное дело — ребята из Общества защиты киборгов жаждут со мной пообщаться. Дикон, ты случайно с ними не связывался?

DEX, украдкой дожевывающий очередное печенье, судорожно проглатывает кусок и яростно мотает головой.

— Я бы ни за что этого не сделал — они же все бывшие дексисты. Не верю я им.

— Ну… — подает голос Зак, — ты слишком категоричен. Я слыхал, они многим помогли.

— Любопытно, чего они от меня-то хотят? — Морс привычным жестом отводит челку со лба, задумчиво хмурится. — Думаю, не стоит откладывать эту встречу.

***

Миниатюрная рыжеволосая девушка в закрытом облегающем платье протягивает Морсу планшет с виртуальными визитками посетителей.

— Вот. Я провела их в твой кабинет, как ты и просил.

Морс легким движением раскрывает все три вирт-окна, изучая лица и имена.

— Надо же, сама Гибульская… А остальные кто? — Внешность и имя лидера ОЗК знакомы ему по инфранету, а информация о двух прилетевших с ней мужчинах в открытом доступе ему ни разу не попадалась, это совершенно точно. Тот, что постарше, угрюмого вида, то ли военный, то ли секьюрити, а второй, с неприметным лицом, скорее всего, личный ассистент или что-то в этом духе. — Впрочем, неважно. Марго, принеси нам чай и проследи, чтобы нас не беспокоили.

— Хорошо, Дио, как скажешь.

Морс делает шаг по направлению к кабинету, но вдруг останавливается.

— Марго, у тебя все в порядке?

Его секретарь выглядит бледнее обычного, движения слегка нервозные, уровень адреналина и кортизола повышен.

— Да просто… — девушка силится улыбнуться, — Мой бывший звонил… Ничего страшного, не стоит внимания.

Морс думает — как странно, что уровень искренности всего сорок два процента, но, с другой стороны, большинство людей не особо любят выносить на публику свою личную жизнь, а о том, что у Марго проблемы с бывшим бойфрендом, и так знает весь офис… Ладно, можно поговорить с ней завтра.

Стоит ему переступить порог кабинета, как внутри будто яркой лампочкой вспыхивает сигнал тревоги и истошным воем сирены разносится по всем закоулкам сознания — фигура мужчины лет пятидесяти, нахально занявшего его любимое кресло, производит эффект разорвавшейся бомбы. За доли секунды у Морса словно бы отпечатывается на сетчатке глаз квадратное лицо с тяжелыми чеканными чертами, волевой подбородок, стриженные ёжиком волосы цвета ржавой меди, пристальный изучающий взгляд, серый пиджак, похожий на военный френч.

Он делает рывок обратно к двери, но его грубо и сокрушительно останавливают — DEX «семерка» сбивает его с ног, буквально впечатывает в пол и заламывает ему руки назад; правое плечо с хрустом вылетает из сустава и перед глазами на мгновение темнеет.

Морса насильно усаживают на стул; его мутит и отчего-то трудно дышать, а система методично перечисляет повреждения — плечо, ребра, гематома затылочной области, легкое сотрясение…

— А ведь тебе больно, — приблизившись, незваный гость поднимает опущенную голову Морса за подбородок, вглядывается в его лицо. — Чем больше нейронных связей в мозгу, тем сложнее процессору блокировать болевые импульсы. Такова плата за разумность — становишься более уязвимым. Прости за грубость, но я не мог допустить, чтобы ты покинул эту комнату. Понимаю, моего появления ты никак не ожидал, секретарша доложила, что в кабинете находятся совсем другие люди. Ах, Марго, Марго… Так сложно в наше время найти надежных помощников, верно?

Морс чуть дергается на стуле, и тут же стальной захват смыкается на его шее. А что если…

«Запрос на обмен данными» — «Запрос отклонен». «Семерка» ощущается каменной горгульей без единого уязвимого места, но он послал ответ на сообщение, а значит взлом системы лишь вопрос времени. Не обязательно перехватывать управление, стоит лишь «закольцевать» последнюю команду, и процессор зависнет на пару минут…

Между тем незваный гость продолжает рассматривать лицо Морса с выражением, сильно смахивающим на умиление.