По следам Алхимика

Дежурить этой ночью Следопыт не предлагал, полагаясь на своё знание местных реалий. Однако мне совсем не хотелось спать, наоборот чувствовалось заметное возбуждение после общения со страшным-престрашным деревом-стражем. Полежав пару часов с закрытыми глазами и ворочаясь с боку на бок, решил не мучить себя зря, и пойти наружу прогуляться по ночной прохладе, спустившейся с гор. Скинул с себя всю лишнюю одежду и оружие, даже бронежилет снял, дав подышать своему телу, взял в руки свой меч, решив провести лёгкую тренировку. Нужно хорошенько почувствовать новое оружие, привыкнуть к нему, чтобы потом действовать им на одних чувствах и рефлексах, как своей частью тела. Так нас когда-то учили обращаться с любым оружием или подходящим предметом, случайно попавшим в руки. Неважно, что это — палка или пистолет, принцип одинаков. Не могу сказать, что полностью усвоил эту науку, слишком поздно начал учиться, скорее — нахватался всего по верхам. Но хорошо стрелять научился очень быстро, да и простая палка в моих руках куда опаснее ножа будет.

В эту ночь небо над головой очистилось от плотных облаков, и бесчисленное множество ярких звёзд заливало окрестности своим холодным светом. Здешнее звёздное небо сильно отличалось от привычного земного, а луны или других крупных спутников пока не наблюдалось над горизонтом. Похоже, этот мир находился гораздо ближе к центру галактики, чем наш, а может быть и вовсе в другой галактике. Спустившись к ручью в звёздном сиянии, вышел на подходящее для разминки относительно ровное место. Взял меч двумя руками, подняв остриём вверх, и только тут заметил, как его лезвие периодически мерцает слабым зелёным огнём в такт биения моего сердца. Опять какая-то непонятная магия. Постояв неподвижно десять минут и выгоняя из головы все лишние мысли, настраиваясь только на меч и окружающее пространство, закрыл глаза и сделал медленный шаг вперёд и вправо. Потом полшага назад и влево, разворачиваясь назад, поведя мечом сверху вниз и обратно, сливаясь с ним в своём плавном движении. Снова шаг вперёд, потом назад, вбок, снова назад и вперёд. Меч, постоянно опускаясь и поднимаясь вверх, в движении захватывает всё ближнее пространство, где он всегда готов отразить любую атаку. Скорость движений моего танца всё больше увеличивается, но вместо постепенного накопления усталости, ощущаю только прилив сил. Даже не удивился тому, что прекрасно вижу вокруг себя с закрытыми глазами. Вижу не так как днём, в цвете и объёме, а в каких-то мерцающих контурных линиях, пронизывающих окружающее пространство, как бы более упрощённо, чем нормальным зрением, зато сразу полной панорамой, без мёртвых зон. И скорость реакции мозга явно больше. Пользуясь новыми возможностями восприятия и ещё больше взвинтив темп, существенно расширил площадь территории своего грозного танца, перепрыгивая через одни крупные камни и вскакивая на другие, перескакивая то вверх, то вниз по склону. Эйфория стремительного движения настолько захватила меня, что сильный болевой удар ментального нападения проскочил вскользь, не подавив, а ещё больше обостряя моё восприятие. Метнувшись вверх по склону к месту, откуда резко потянуло ощущением давящей злобы, едва увернулся от стремительного силуэта, обрисованного тонкими контурными линиями в моём поле призрачного зрения. Перекатившись по камням, в резком развороте, ударяю мечом по какому-то фиолетовому клубку, несущемуся к моей груди, разрубая его на две части. Сильнейший удар бьёт по руке, вырывая из неё рукоять меча, падаю на землю и опять перекатываюсь, спасаясь от следующего клубка, пролетающего над тем местом, где только что находился. Пролетевший мимо клубок ударил в большой валун, брызнувший при попадании фонтаном мелкого щебня. Окружающее пространство содрогнулось от звука громоподобного звериного рёва, придавившего меня ещё сильнее к земле. Подступило чувство полнейшей обречённости — «смирись, жалкая букашка, спокойно прими свою смерть». Что-то ужасное неумолимо несётся на меня в нестерпимом желании убить, раздавить, разорвать, и нет силы, чтобы остановить его. Остатками своей воли сжимаю окружающее пространство и как плёткой бью им по тому ужасу, находящемуся от меня уже на расстоянии вытянутой руки. Воздух дохнул космическим холодом, и всё чуть ли не моментально прекратилось, постепенно замещаясь звенящей тишиной звёздной ночи в горном ущелье. Лишь в висках всё ещё стучит разгорячённая кровь. Адреналин постепенно отпускает, призрачное зрение рассеивается без следа, вместе с потерянной концентрацией сознания. Холод быстро отступает, но я крупно трясусь всем телом, как осиновый лист на осеннем ветру. С большим трудом подавляя дрожь, отрываю себя от земли, поднимаясь сначала на четвереньки, а потом и ноги, медленно подсчитываю по постепенно приходящим новым ощущениям ссадины и места ударов, где вскоре будут красоваться хорошие синяки. Катание по острым камням даром не прошло. Во всём теле разлилась парализующая слабость, двигаться совершенно не хочется, но надо. Через силу открываю глаза, осматриваясь по сторонам. Всего в метре от меня на боку, вытянув передние лапы со здоровыми когтями, лежит большой серый зверь, похожий на тигра, за исключением светлого окраса шкуры и полного отсутствия тёмных полос. По его вздыбленной шерсти изредка пробегают синие разряды электрических искр, но все чувства говорят мне, что сам зверь мёртв. В двух шагах в стороне между камней валяется меч, переливаясь яркими красно-синими всполохами. Преодолевая слабость, подхожу и поднимаю его. Ко мне сразу же возвращается ощущение силы, но желания продолжать дикие скачки по камням — нет. Наоборот, есть настойчивое желание пойти куда-то прилечь и отдохнуть, мой организм потерял слишком много энергии, а чувствующийся прилив сил — всего лишь небольшой допинг магического характера. Дополнительная функция, вложенная в меч, дабы дать его владельцу биться до самого конца, пока силы организма полностью не оставят его. Сходил умыться к ручью, ощупывая себя и отмечая, что очень легко отделался. Можно сказать — всего лишь лёгким испугом, даже штаны стирать не придётся. А та тварь явно вернулась мстить, но опять немного не рассчитала свои силы. Если бы она с такой злобой и порывом нападала в первый раз — пистолет не особенно и помог. Уж больно сильная и ловкая зверюга, к тому же использующая какую-то боевую магию, помимо влияния на мозги. Но первый раз у неё случился «разрыв шаблона», когда сначала привычные способы убить во сне не помогли, да и ещё больно чем-то ужалили. Очень хочется понадеяться, что она здесь только одна такая, но на будущее что-то стоит придумать. Есть у меня веские опасения, что придётся ещё раз встречаться с её кровными родственниками, как бы того не хотелось.

Вернулся в пещеру, отмечая, что мои компаньоны опять спят мёртвым сном, пуская длинные слюни, обработал свои ссадины перекисью водорода из аптечки, оделся в чистую одежду и постарался уснуть, ерзая пострадавшими местами по неровному полу пещеры.

Утром, как всегда, опять встал первым. Как это ни странно, все мои ссадины уже затянулись свежей розовой кожицей, а синяки на местах ударов так и не появились. И это всего за несколько часов сна, вот это скорость регенерации…, интересно с чего такие подарки? Ещё одна загадка, хоть и эффект мне сильно нравится. Сходил к ручью умыться, разглядывая при дневном свете поверженного врага в зверином обличии. Что ни говори — вылитый тигр, может, немного поменьше и другой раскраски. Дымчатая шерсть с чуть более тёмными крупными контурными пятнами, когтистые лапы, огромные кривые клыки в пасти. Более внимательно осмотрев тушу, нашел затянувшуюся кожей и мелкой шерстью сквозную рану от пули на заднем правом бедре, но никаких следов того, чем его ночью прибил. Интересно, меч смог бы на него так подействовать, как та непонятная магия? Кстати, сам не понял, как у меня вообще что-то получилось, если попросят продемонстрировать ещё раз, не уверен, что смогу. Разве что окажусь в аналогичной ситуации, но ну её куда подальше, и одного раза хватит, чтобы всю остальную жизнь вспоминать, вздрагивая от ужаса.

Пока разглядывал свой трофей, ко мне спустился Следопыт и остановился, открыв рот с совершенно диким взглядом, когда увидел тушу.

— Ты знаешь, что это за зверушка такая? — спросил его, выводя через пару минут из ступора.

— Нет, — помотал он головой, словно пытаясь отогнать наваждение, — ничего о таких тварях даже не слышал. Похож на большого лесного кота, но шерсть более густая и длинная, цвет и окрас совсем иной, и ещё заметно крупнее.

Прикинул, в виде чего бы смотрелся этот зверь со стороны, если знать, что окрас у таких хищников — это средство маскировки. Куча снега…, снежный барс! Но те, вроде как на тигров не особо похожи, если мне не изменяет память.

— Значит это кот с горных вершин! — подвёл итог своим размышлениям. — Вы вообще хоть знаете, кто в этих горах обитает? Ибо он сюда явно оттуда пришел.

— Люди в горы не ходят, — задумчиво ответил Следопыт. — Только в предгорья. Даже на небольшой высоте уже мутит сильно от биения необузданной силы гор, а те, кто пытались превозмочь и идти дальше — обратно не возвращались. Животные там какие-то живут, но и они вниз обычно не спускаются.

— Некоторые, выходит, спускаются, — заметил я, пиная ногой мёртвую тушу. — Кстати, это тот самый зверь, что первой ночью нам тут на мозги давил, вернулся, чтобы отомстить. Дюже злой был, еле-еле завалил.

— Чем ты его? — всё ещё не веря до конца, что тварь мертва, и с опаской глядя, как её пинаю, спросил наставник.

— Ударом силы, — честно ответил я. — Амулет у меня был одноразовый…, - тут же вдогонку соврал, чтобы не раскрыть своих непонятных способностей, хотя при этом сказал почти правду, не зная, можно ли будет подобное повторить.

— Амулет алхимиков, — тихо про себя буркнул он. — Слишком редкая и дорогая вещь…, хорошо, что она у тебя была, а то мы бы даже не проснулись сегодня.

И немного постояв в тишине, борясь с какими-то внутренними сомнениями, добавил громче, обращаясь ко мне:

— Шкура убитого зверя только твоя по праву искателей и моему уговору о разделе добычи. Что общее — то общее, что личное — то личное. Мы поможем тебе правильно её снять и подготовить к продаже. Иди с ней сразу на Чёрный Перевал, не возвращаясь с нами в город. Дорога там относительно безопасная, просто старайся не попадать другим искателям и караванам на глаза, обходя их стороной, если заметишь. Там, на Перевале шкуру сразу и продашь — это твоя свобода и твоё богатство. Даже не знаю, сколько она может стоить, у столичных Лордов таких точно нет, я бы знал, они за неё конкретно передерутся, меряясь кошелями. Могли бы даже войну устроить, но им не позволят Слуги Истинного.

— Благодарю за предложение помощи и хороший совет, — кивнул ему. — Но до города нам всё равно идти вместе, так?

— Да.

— Тогда бы не отказался сначала от плотного завтрака…, - перевёл разговор на куда более актуальную для меня тему, желудок уже давно давал о себе знать.

Однако быстро позавтракать не получилось, Это у Носатого Следопыта мозги были крепкие, и он сам проснулся, всех остальных пришлось долго будить. А потом ещё помогать им прийти в себя от последствий «приятных» сновидений. И только через два часа мы, наконец, поели и ещё час занимались тушей. У наставника с собой нашлись специальные порошки для обработки снятых шкур. И ещё сильно помог Амикус своей магией, быстро отделив ей всё лишнее и вставляя какое-то укрепляющее плетение силы в шкуру, если всё правильно понял, наблюдая за ним. Так же в мои трофеи вошли когти и клыки зверя, которые пойдут на ожерелья в качестве украшений, а также печень и желчный пузырь, возможно, пригодятся для приготовления каких-то эликсиров, по словам наставника. Остальное пришлось по частям оттащить дальше от входа в пещеру и бросить. Видел тут в округе каких-то крупных птиц похожих на падальщиков, они с удовольствием подъедят.

Обратная дорога через лес вначале никаких сюрпризов не преподнесла. Существенно выросший груз за спиной, усталости не добавил, в теле пребывала даже некоторая излишняя лёгкость, словно на меня можно спокойно нагрузить в два раза больше, чем обычно. Хоть прямо сейчас беги пятнадцатикилометровый марш-бросок с оружием, тяжелым бронником, армейской рацией и полной выкладкой. Мы останавливались на привалы в тех же самых местах, и кроме наших прошлых следов там больше ничего не обнаружилось. Действительно непопулярный у искателей маршрут. После последнего привала троица молодых отпросилась у наставника пойти вперёд, головным дозором. Не придал этому особого значения, так как Следопыт не возражал, заметив лишь, чтобы особенно внимательно смотрели по сторонам перед выходом из леса на открытое пространство около дороги. До неё уже было не так уж и далеко идти.

По пути опять пытался разговорить Следопыта, у меня накопилась к нему кучка новых вопросов, но он легко отмахнулся от меня тем, что всякие разговоры в пути приводят к потере бдительности. Хотя места и относительно безопасные, и наши компаньоны где-то совсем рядом, но лучше не вырабатывать такую дурную привычку, которая потом может стоить головы. Однако повышенная бдительность нам так и не помогла в самый последний момент. Едва вышли на небольшую прогалину леса, от края которой начиналось свободное зелёное пространство, Следопыт немного напрягся, перехватив взведённый арбалет с плеча в руки, замечая какую-то опасность.

Поначалу немного удивляло, почему он всегда носит свой арбалет в заряженном состоянии. Помню, когда-то читал, у долго взведённого арбалета должны быстро ослабевать плечи, рваться тетива, да и вообще вся конструкция постепенно ломаться от постоянного механического напряжения. Но, приглядевшись внимательнее, обнаружил, что над этим оружием тоже поработали мастера местной магией — только это всё как-то могло объяснить.

Наставник присел и нацелился куда-то в густые кусты, растущие перед самым выходом из леса, потом спокойно встал и опустил арбалет вниз. От кустов нам махал рукой один из братьев-воров, показывая, что впереди всё чисто. Но едва мы неспешно подошли к выходу на поле, ощутил очень сильный удар в живот, сбивший мне дыхание и заставивший согнуться пополам, после чего под тяжестью рюкзака вообще завалился вбок. Боковым зрением заметил, что рядом падает Следопыт, из груди которого торчал короткий арбалетный болт. Бронежилет же спас меня от аналогичного «подарка». Пробить он его не пробил, но пришедший в печень удар, как от руки хорошего боксёра, не так-то просто удержать, даже имея стальной пресс. Пытаясь восстановить сбитое дыхание и прийти в какое-то чувство, беспомощно наблюдал, как из ближайших кустов к нам выходят братья-воры с разряженными арбалетами в руках, довольно улыбаясь при этом. До их засады меньше пяти метров, били в упор, чтобы завалить наверняка. Но со мной они конкретно просчитались. Так и не восстановив дыхание, свободной рукой выхватываю пистолет и стреляю в голову ближайшему вору, как его там, ещё при жизни звали — Касо, вроде бы. С такого расстояния трудно промахнуться даже в моём теперешнем состоянии. Бьёт выстрел, голова парня взрывается кровавыми брызгами, окатывая своим содержимым второго. Тот, показав единственно правильную в такой ситуации реакцию, не растерявшись даже на секунду, одним движением в развороте резко бросил в меня свой разряженный арбалет, не попав, но сбив прицел. И даже не схватившись за висящий у него на поясе меч, бросился бежать прочь. Причём бежал он тоже правильно, рывками хаотически кидаясь в разные стороны, чтобы в него нельзя было прицелиться. В один момент он попался-таки мне на мушку, но рука чуть дрогнула, выстрел — мимо. Вор только прибавил скорости, уже выходя из зоны уверенного поражения, когда рядом с ним что-то сверкнуло, и он громко надрывно закричав, вспыхнул с ног до головы ярким пламенем, сделав ещё несколько широких шагов, прежде чем упасть в траву, догорая там дымящейся кучкой жареного мяса. Что это было, магический удар? И где ещё один товарищ из той троицы, наш молодой Повелевающий, не его ли это работа? Постепенно восстановив сбитое дыхание, избавился от рюкзака и, выставив пистолет вперёд, огляделся по сторонам. Что-то мне совсем не хотелось точно так же оказаться цыпленком на вертеле для жарки. Пять минут прошедшего времени ничего не изменили в окружающем пространстве, после чего в кустах, оставшихся сзади, послышался сдавленный стон. Кому-то там явно было очень плохо, это чувствовалось даже мне. Постепенно начиная догадываться, кто это мог быть, убрал оружие в кобуру, и пошел смотреть. Да, там действительно обнаружился наш маг Амикус, получивший хороший удар чем-то тяжелым по своему затылку. Вроде крови много не потерял, зато шишка на голове образовалась знатная. Не исключено, что его тоже убить хотели, но у магов может быть силовой щит, который несколько снижает силу удара. Братья-воры, раз уж решились нас со Следопытом замочить, его бы обязательно добили, хорошо, что не успели. Маг пытался подняться сам, хотя получалось это плохо. Понимая, что у него сильное сотрясение мозга, взвалил его лёгкое тело на свои плечи, отнеся к своему рюкзаку, решив осмотреть и тело Следопыта, которого уже посчитал убитым. Арбалетный болт, насквозь пробивший грудь, очень сложно пережить. Как это ни странно, наставник был ещё жив, сердце не пострадало, пульс на шее присутствовал, правда дыхание было едва заметно, а изо рта текла тонкая струйка алой крови. Плохо дело, пробиты артерии в лёгком, долго не протянет, если не сделать срочную операцию. Только где тут взять способного на такое дело специалиста? С открытым переломом ещё кое-как смогу разобраться, изучал, а вот с полостными операциями при подобных ранениях — увольте. К нам на четвереньках подполз Амикус, думая, наверное, то же, что и я. Однако в своих предположениях был неправ.