По ту сторону стаи

– Ну, хоть какой-то плюс, - шёпотом иронизирую я.

Со стороны Монфора раздаётся слабый стон. Лена подходит к... чёрт возьми, как его зовут... Эдварду - Создатель, хотя бы назвать додумались не каким-нибудь плебейским новомодным именем, - и бьёт по щекам.

– Ну же. Приходи. В себя, - этими словами она сопровождает хлёсткие удары. Потом берёт стакан с водой и брызгает ему в лицо. Стажёр мотает головой и открывает глаза. На его физиономии появляется такое выражение, что я не могу удержаться от смеха. Как у человека, который проснулся и обнаружил, что у его кровати стоит дракон. Или тролль с топором и не в самом лучшем расположении духа.

Лена смеётся, хлопает его по щеке - он при этом пытается отодвинуться - и выходит из комнаты. Стажёр испуганно озирается. В конце концов, его взгляд останавливается на мне.

– Сколько же от тебя проблем, Монфор!
– вместо приветствия говорю я.

– Что произошло? Там?
– уточняет он хрипло.

– Жизнь, придурок, - грубо отвечаю я.
– Я должна тебе. БЫЛА. Свою собственную. Теперь нет.

Монфор некоторое время осмысливает случившееся.

– Спа... Спасибо, - наконец выдавливает он.

– Пожалуйста, - неохотно говорю я.

Нет ни сил, ни желания поддерживать разговор. В доме тишина.

– Ты хотел угробить Легран. И что, смог бы?
– со слабым интересом спрашиваю я.

– Смог бы, - говорит Монфор, но уверенности в его голосе ни на грош.
– Меня убьют?

– Не знаю, - я и в самом деле не знаю.
– Мне всё равно.

– А с ней... что?
– подумать только, он ещё интересуется Легран.

– С ней ничего, - Создатель великий, как можно быть таким растяпой!
– Ничего хорошего. Хозяин, полагаю, рассержен.

В комнате словно взрывается бомба с краской. Монфор вздрагивает так, будто его ударили кнутом, потом по очереди краснеет, бледнеет, зеленеет, а потом его лицо приобретает какой-то уж и вовсе бурый оттенок. Я молча слежу за этой игрой цвета. Минуты две он не может вымолвить ни слова. Наконец, шепчет:

– Значит, он...

– Нет, - перебиваю я.

– А как же...?

– А вот так же, - говорю я.
– Пришёл новый хозяин. А теперь, будь добр, дай поспать! Мне досталось больше, чем тебе. Я устала.

И с этими словами закрываю глаза. Короткий разговор вымотал меня. Да, Лена всегда славилась силой внушения! Держу пари, её отец гордился бы ею сейчас, и это здорово, вот только мне от этого не легче. Наверное, пройдёт не один день, прежде чем удастся встать на ноги.

И с этой мыслью я проваливаюсь в сон.

Эдвард лежит неподвижно, не в силах пошевелиться. Прежде всего, это, конечно, последствия произошедшего. Но он не уверен, что, будучи в добром здравии, смог бы сейчас шевельнуть хотя бы мизинцем - такой шок охватил всё его существо.

Новый хозяин - главарь этой кучи "чистильщиков"?! Только этого не хватало! Интересно, а Джеймс знает? А кто-нибудь вообще - в Секторе, в Круге, наконец?

Так вот как все они покинули Межзеркалье! Теперь понятно. "Бежать, скорей бежать", - возбуждённо думает Эдвард, но понимает, что начисто забыл о своей немощности. Да даже будь это и не так - кольца на пальце нет. И неужели его бы оставили одного в доме, не защищённом опёкой владетеля, да ещё с каким-нибудь выкрутасом? Вряд ли.

Взгляд его обращается к Близзард. Её глаза закрыты, и грудь равномерно вздымается и опадает - она забылась сном. На ней простое чёрное платье, отороченное мехом, с длинными, до середины кисти, рукавами и с высоким воротником. Испачкалась, когда падала, - отмечает Эдвард. Его сердце сжимается: он был бы мёртв сейчас, если бы не она. А, может, лучше бы, если мёртв?

В комнате стоит звенящая тишина, плотная, как кисель, хоть ножом режь. Не сулящая ничего хорошего, это он знает точно. Чужая тишина чужого враждебного мира. Какой-то ветхий дом, чьи стены обступают его, готовые в любой момент раздавить. Ловушка для дураков. Создатель великий, чем он думал, когда заваривал всю эту кашу с игрой в знаменитых детективов? Куда в очередной раз подевалась его пустая голова?

Тонкая рука Близзард алебастром выделяется на чёрном материале платья. Эдвард ловит себя на том, что он уже полчаса смотрит на неё, и поспешно отворачивается к стенке. Так он и засыпает.

Глава 6

Утро начинается с того, что в комнату заходит экс-знахарь Гаспар Картер собственной персоной.

Вот кого я действительно рада видеть. Умнейший человек с холодным рассудком аналитика. Разум преобладает над чувствами и полностью подавляет их. Вот за что я его уважаю. Но сама так не могу.

Не могу, потому что у меня чувства всегда несутся впереди упряжки, я сначала делаю, а потом уже начинаю размышлять, что к чему. Вот и всю жизнь так: я слишком тороплюсь, слишком подвержена гневу, я отдаю себя целиком и сгораю в итоге без остатка.

– Близзард, - Гаспар улыбается уголком рта.
– Мистер Монфор, - добавляет он совершенно равнодушно. Но стажёру, наверное, кажется, что с издёвкой, потому что он демонстративно отворачивается к стенке. Ну и пусть. Буду я ещё смотреть, чем он занят!

– Выпей это, Близзард, - Гаспар протягивает мне маленький пузырёк с какой-то мерзостью.
– Мистер Монфор, - тот продолжает упрямо смотреть в стену.

Гаспар молча ставит второй пузырёк на столик. Потом садится ко мне на кровать, смотрит белки глаз, щупает пульс. Затем его внимание привлекает моя левая щека - он проводит длинным пальцем по шраму и говорит:

– Могу предположить, Дориш?

Услышав это имя, Монфор вздрагивает и, наконец, перестаёт пялиться в стену. Пялится он теперь на меня, - о, Создатель, нет!
– с жалостью в глазах.

– Дориш и Монфор, так будет правильнее, - мстительно отвечаю я. Нечего вести себя, как мальчишка.

Гаспар, удивлённо подняв бровь, оборачивается к стажёру. Тот медленно заливается краской.

– Вы далеко пойдёте, мистер Монфор, - констатирует Картер.
– Но вы заставили меня... удивиться. Помнится, в школьные годы вы не были таким жёстким человеком.

– Я не... делал этого, - тихо говорит тот.

– Полноте. Я ведь не в упрёк вам сказал, - спокойно продолжает Гаспар.
– Выпейте лучше лекарство, не капризничайте.