Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

И все-таки, пройдя через частое сито препятствий, Алекс сумел попасть в морские десантники. "Сорок на сорок, на сорок!" " С сорока килограммами на спине сорок километров по шельфу, где сорок сантиметров - глубина воды..."

Дома плакали, но гордились.

Никто из домашних никогда не знал, где и в каком море он со своим аквалангом и какая ему грозит опасность. А он - не рассказывал...

Иногда домашние слышали его разговоры по телефону с друзьями, и стихийный разряд страха разжигал воображение.

Засады, минные ловушки, артобстрелы, ночные рейды во вражеские порты, атаки на базы террористов. Но с ним на эту тему беседовать никто не смел: табу!

В девятнадцать лет Алекс привел ночевать подружку: она служила с ним в одной части.

– Ты на ней женишься ?
– стараясь, чтобы это выглядело, как можно будничней, спросила мать, учительница музыки.

– С чего ты взяла?
– удивился Алекс.

– Но ведь вы - вместе... Ты ее любишь ?

– Она мне нравится, - пожал плечами Алекс.
– А я - ей. Мы ничего плохого не делаем. А что будет через несколько лет - кто знает ?

Сестра Алекса, на два года моложе, устроила родителям разнос:

– Какого черта вы лезете ? Хотите, чтобы он ночевал с ней во вшивом отеле, куда шлюхи приводят клиентов ?..

Она не дала ни отцу, ни матери произнести ни слова.

– Почему родители его подружки не вмешиваются, а вы лезете со своими вопросами ? Это дело Алекса и ее, а не ваше...

И здесь тоже срабатывал комплекс:

" Быть - как все!.."

Отец - инженер давил на Алекса, чтобы после армии он поступил в технический вуз. Но Алекс делал все, что хотел ни к кому не прислушиваясь.

Вначале - прошел офицерские курсы, и из-за этого отслужил в армии лишние два года. Потом, получив свое дембельское пособие, отправился, не как принято, побродить по миру, - ненадолго съездил в Австралию, а, вернувшись, отослал документы в полицию.

Романтике странствий он предпочел другую, куда более опасную ее ипостась: борьбу с преступностью, с террором, с транзитом наркотиков...

Марс вошел в дежурку неожиданно.

Бесстрастный, медлительный, неотвратимый, как Бог Войны.

И сразу словно что-то переменилось в дежурном помещении.

По другому, словно актеры на сцене под пристальным взглядом режиссера, задвигались милиционеры. Помощник, считавший деньги одного из доставленных, мгновенно малозаметным движением пальца подозвал понятых. Теперь он внятно и громко называл каждую купюру. Ну, просто образцовый страж порядка...

Дежурный майор буквально расцвел, увидев начальника розыска Аэропорта. Могучий зад его ловко задвигался, из улыбки можно было выдавливать сахар, а руки взметнулись широко в стороны от восторга и радости. Формально, конечно, янги-юльский дежурный Марсу не подчинялся, но он отлично знал, кто поставил Марса на его место и чьим человеком он является.

Чернышев с интересом наблюдал за происходящим.

Там, в аэропорту, Марс предложил свое покровительство в обмен на янги-юльский адрес Ченя. Протекция эта стоило дорого: Марс ведь не был держащим нос по ветру ловким министерским вертухаем. За начальником розыска в о з д у ш к и можно было чувствовать себя, как за каменной стеной. Долги за такими не пропадали. Поэтому, взвесив все, его собеседник и сдал Ченя.

Сейчас, в дежурке, Марс только давяще молчал.

На Востоке все выглядело нагляднее, откровеннее.

Быстро и заискивающе лебезя говорил только майор. Он чуть не захлебывался от счастья видеть такого гостя у себя в дежурке. Это ведь такая честь, такая удача... Сколько раз он мечтал принять желанного гостя...

На бесстрастном, как у индейца, лице Марса нельзя было ничего прочитать.

Эйфория выходила из майора, как воздух их проколотой шины.

В голосе появились просительные ноты. Интонация стала глуше.

Наконец, он и вовсе умолк.

Марс удостоил его всего нескольких фраз. Но и их было достаточно. Дежурный явно повеселел. Напряжение в дежурке сразу спало.

Майор крикнул помощника.

Гадюшник, в котором находился Чернышев, был немедленно открыт.

Дежурный наполнил пиалу свежезавареннм чаем, приблизился к Виктору мелкими шажками, положив руку на сердце. " Кто старое помянет..."

Чернышев, не останавливаясь, обошел его по кривой.

Марс шел впереди, он был уже у дверей.

Гуськом вышли на улицу. За ними обоими трусил дежурный. Он должен был выполнить до конца все, о чем ему сказал Марс.

У здания РОВД их ожидали Анастасия и Алекс Крончер.

Майор вынул из кармана конверт. Шагнул к Крончеру.

– Тут ваши пятьсот долларов...
– он улыбнулся.
– Произошла досадная ошибка. Я очень сожалею...

Он пожал руку ничего не понявшему Крончеру. Надо было спешить. Симпатичный узбекский истукан, выручивший их из беды, уже садился в машину.

Ближайшим аэробусом Марс отправлял их в Москву.

Китаец, как он успел шепнуть Чернышеву, улетел предыдущим рейсом.

3.

Вечером следующего дня Чень уже сидел с импрессарио профессора Бреннера Панадисом во все том же "Шанхае".

Вышколенная обслуга ни словом, ни жестом не выдала, что видит обоих не впервые.

Их снова усадили за дальний столик рядом с аквариумом.

Как и в прошлый раз, Чень лишь щелкнул пальцами, и тут же возникший официант, как и тогда, поставил на стол чашечки с курящимися дальневосточными благовониями.

– Вы мой гость...
– объявил Чень, против обыкновения не удостаивая импрессарио даже взглядом.
– И заказывать буду я...

Что-то в лице китайца привлекло на этот раз особое внимание Панадиса. Он пригляделся: вон оно что- ссадина над бровью! Темная полоска, аккуратно зашпаклеваная тональным кремом. " И вам, выходит, приходится получать по морде, мистер Чень?!
– злорадно подумал он.
– Это даже приятно!"

Проявляя деликатность, он повел разговор о столичных новостях.

– Увы, - скорбное движение бровей должно было подчеркнуть его крайнее огорчение.
– Москва становится все более криминальной...

Панадис любил порассуждать:

– Кто он сегодня, нынешний преступник? Тот же вор, грабитель... Ну квартиру очистит: и много возьмет?! А что завтра? Опять воровать?

Чень отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

– Сейчас уголовник - другой. Перестал быть профессионалом. Был инженером - стал рекетиром. Вчера - врач, сегодня преступник. Врачам ведь мало платят...