Поцелуй для Джулии

– Почему нет?

– Не такую девушку, с которыми вы встречаетесь. То есть… – Она заволновалась. – Она ожидала бы супер-ресторана и танцев, и смокинга, и все такое. Это место неромантично.

– Неужели для романтики нужен смокинг? Я бы подумал, что романтичность можно проявить здесь, в кухне, если испытываешь к этому склонность. – В голосе профессора звучало веселье. – Найдем вашу маму и Эсме? Думаю, у нас есть время сходить на набережную.

Там они провели полчаса. Джулия и Эсме развлекались, выигрывая небольшие суммы на фруктовых автоматах и теряя их вновь, а миссис Бекуорт и профессор прогуливались вокруг. Джулия взглянула на них раз или два – кажется, они прекрасно поладили. Хотя понять, доволен ли сам профессор, было невозможно.

Затем все отправились в Лэйнс – поглазеть в окна маленьких магазинчиков. Здесь было на что посмотреть: украшения, антиквариат, крошечные бутики с эксклюзивной одеждой, наброшенной на стулья в витринах, и приморские лавки, открытые, несмотря на окончание сезона. Здесь путешественники выпили чаю в старинной чайной с официантками в чепцах и изящными столиками, окруженными хрупкими стульями. Профессор осторожно опустил свое крупное тело на стул, и тот хрустнул и застонал.

Все поели подсушенные кексы, тосты с маслом и шоколадные эклеры и заказали еще чаю. Джулия, во второй раз передавая чашку профессору, беспокойно подумала, сколько же стоит ему их выезд. «Следовало сразу отказаться от предложения и не упоминать маму и сестру». Она не оставила начальнику выбора, кроме как пригласить и их тоже…

Джулия задумалась, не станет ли он теперь дружелюбнее. В конце концов, мама и Эсме с ним поладили, называют его Саймоном. Сама Джулия весь день старалась никак его не называть и заметила, что и он избегал обращаться к ней по имени.

Наконец они вернулись к машине и до Лондона добрались, уже когда сумерки сменились темнотой. К немалому удивлению Джулии, профессор принял приглашение ее матери на кофе.

– Я быстро выведу Блотто, – предложил он. – Должно быть, пес устал, но пять минут ему не повредят.

Ласкомб уже вернулся.

– Я подумал, что вам, возможно, захочется перекусить, – объяснил он. – Чайник на плите, а я нарезал бутербродов. Шеф ведь зайдет?

– Он вывел Блотто на короткую прогулку. Ласкомб, как мило с твоей стороны. Ты сам поужинал? Хорошо провел день с сестрой?

– Первоклассно, миссис Бекуорт. Стоило дожить до того дня, когда я прокачусь в «бентли». А как вы?

– Чудесно. Мы прошлись по всему городку, столько всего увидели и божественно пообедали. Не выпить ли нам кофе в гостиной?

– Только не из-за меня, миссис Бекуорт. – Вошедший в кухню профессор кивнул Ласкомбу: – Вы тоже хорошо провели день?

– Да уж. У моей сестры лучшие рыба с картошкой в городе.

Все уселись за стол в теплой кухне, Ласкомб нарезал еще сэндвичей и приготовил кофе. Завязался оживленный разговор, в котором солировали Ласкомб и Эсме, миссис Бекуорт мягко вставляла слово тут и там, а временами тихим голосом вступал и профессор. Что же касается Джулии, она тоже участвовала в разговоре, пытаясь игнорировать неотступную мысль, что на следующей неделе она вернется за свой стол, а ван дер Дрисма – в свой кабинет. Изменит ли что-то эта дневная поездка? Возможно, теперь начальник станет дружелюбнее, возможно, прекратит называть ее «мисс Бекуорт».

В понедельник утром профессора на месте не оказалось, но на своем столе Джулии нашла записку: «Если понадоблюсь, я в лаборатории», – с нацарапанными внизу его инициалами. Она открыла почту, ответила на телефонные звонки, разобралась с ежедневником шефа и принялась за собственную работу. И проработала уже какое-то время, когда зашел профессор, положил на ее стол какие-то бумаги и строгим тоном сказал:

– Доброе утро, мисс Бекуорт.

Джулия вздохнула. Они снова вернулись к началу. Она бесцветным голосом ответила на приветствие, добавив резкое «сэр» и «доктор Макфинн хотел бы увидеться с вами этим утром, если возможно».

Ван дер Дрисма замер и уставился на нее, что жутко нервировало. Джулия опустила руки на клавиатуру:

– Я закончу эти записи, сэр.

И быстро отвернулась, радуясь поводу отвести взгляд от его задумчивых глаз.

Глава 5

После этой первой неудачной встречи Джулия мало видела профессора. Она говорила себе, что рада этому – и знала, что лжет. Она хотела нравиться ему, хотела, чтобы он общался и смеялся с нею, как с матерью и Эсме. Джулия не страдала тщеславием, она привыкла к восхищенным взглядам и отклонила не одно соблазнительное предложение от молодых врачей, но профессор продолжал смотреть на нее безразлично и не проявлял желания добавить теплоты в их отношения.

«Да и с чего ему это делать, – рассуждала Джулия, – если в Гронингене его ждет девушка». Или не ждет. Возможно, перед ними лишь безнадежное будущее с украденными встречами, чтобы поддерживать их любовь. Понимая, что ее мысли слишком романтичны, Джулия заставила себя вернуться к текстовому редактору.

Утром на ее столе зазвонил телефон.

– Я не могу связаться с профессором ван дер Дрисмой, – пожаловался оператор. – Его телефон не отвечает. Вы примете звонок?

Радуясь перемене, Джулия ответила и услышала юный женский голос:

– Вы секретарь профессора ван дер Дрисмы? Я хотела бы с ним поговорить, пожалуйста.

– Сейчас его нет на месте. Вы подождете, пока я узнаю, смогу ли его найти? Как вас представить?

– Мефру ван Грааф. Я подожду.

Опуская трубку, Джулия услышала легкий смешок.

– Пропади ты пропадом, – пробормотала она и пошла проверить телефон на столе начальника.

Трубка оказалась сдвинута. Неудивительно, что оператор не мог с ним связаться. Джулия поправила аппарат и без особой надежды позвонила на пейджер профессора. И удивилась, когда он перезвонил примерно через минуту.

– Надеюсь, это срочно, – сказал раздраженно, прежде чем Джулия успела вставить слово. – Я занят.

– Мефру ван Грааф ждет вас у телефона.

Профессор помолчал, потом попросил:

– Спросите у нее номер, хорошо? И скажите, что я перезвоню в течение получаса.

И отсоединился, а Джулия вернулась к своему столу.

– Мефру ван Грааф? Профессор не может сейчас подойти к телефону. Он просил меня записать ваш номер, и перезвонит в следующие полчаса.

– Очень хорошо. Вот номер. Я подожду. – Послышался счастливый легкий смех. – Я долго ждала, а теперь в этом нет необходимости. Я не хочу говорить по телефону, вы понимаете…

– Да, понимаю, – оборвала Джулия и повесила трубку

Должно быть, что-то произошло. Мефру ван Грааф свободна. И может выйти за профессора. Думать об этом не хотелось. «И хорошо, что стол завален работой».

Вскоре вернулся ван дер Дрисма:

– Вы записали номер?

Джулия вручила ему обрывок бумаги, и профессор ушел в свой кабинет, оставив дверь открытой. «Надо бы закрыть». Как бы ни жаждала Джулия узнать, о чем пойдет речь, подслушивать она не собиралась. Но закрывать дверь не пришлось. Профессор говорил на родном языке, хотя первое произнесенное им слово она поняла. «Ливелин» – дорогая. И в каждом звуке – нежность, на которую голландец был не слишком щедр.