Поцелуй гадюки
Шрифт:
– Так поздно? – спросил из-за ворот один из них. Он выглядел старше, крепкий мужчина с аккуратной бородкой и скрещенными на груди руками, иссечёнными бледными шрамами: закалённый ветеран.
– Я задержался, – Арвин примирительно развёл руками. Он достал рекомендательное письмо, которое ему вручил Танджу – письмо, написанное одним из писцов Леди Дедианы и скрепленное гербовой печатью Дома Экстаминос: долото каменщика и корабли по обеим сторонам волнистой линии, изображающей змею. – Может, хотя бы покажете письмо послу Экстаминосу и спросите, готов ли он меня принять?
Бородатый стражник вытянул покрытую
– Не самая удачная ночка торчать на улице, – сказал псион. – Ни разу не видел такой холодной зимы.
Стражник кивнул.
– Да. Хотя уж лучше служить здесь, чем на галере. Он перевёл взгляд на лицо Арвина. – Что с тобой произошло?
Арвин дотронулся раны на щеке, всё ещё красной, но уже начавшей покрываться корочкой. Этим утром он не брился, и скорее всего не будет ближайшие несколько дней.
– Происшествие на реке, – ответил он. – Нас атаковала нага.
Глаза молодого расширились.
– Так вот что тебя задержало?
Он собирался было сказать что-то ещё, но тут вернулся старший напарник.
– Посол примет вас завтра утром, – объявил он, возвращая письмо Арвину.
– Но я приехал издалека, – возразил тот. – У меня срочное дело.
– Утром, – твёрдо ответил ветеран.
Арвин молча проклял вора, из-за которого был вынужден задержаться. Барон Крушила ожидал Арвина во дворце к завтрашнему утру, и – насколько было известно псиону – был не из тех, кто наделён терпением. Арвин надеялся расспросить Дметрио этим вечером. Если тот собирался идти спать, так было бы даже лучше: проще было бы наложить на него очарование.
– Я понимаю, что уже поздний час, – сказал Арвин, одновременно активируя магию очарования на бородатого стражника. – Но утром у меня не будет времени вернуться сюда. Я лишь перекинусь парой слов с послом и уйду, – он улыбнулся и вынул из сапога мешочек с деньгами. – Понимаю, он рассердится, что вы беспокоите его второй раз, но я готов компенсировать хлопоты. Прошу, позвольте мне переговорить с ним. Сегодня.
Ветеран наклонил голову – затем тряхнул ей, будто очнулся от дремоты.
– Нет, – решительно произнёс он.
Арвин выругался про себя. Сила духа стражника, похоже, была столь же тверда, как и его тело.
Молодой с жадностью уставился на мешочек Арвина.
– Сержант, – проговорил он тихим голосом. – Может, мы просто…
– Нет, Рилис, – сержант положил руку на рукоять меча и упёрся взглядом в Арвина. – Торговец может прийти утром, как все нормальные люди… или пусть вообще не приходит.
Арвин убрал руку с кошелька.
– Что ж, значит утром, – со вздохом произнёс он. – Ладно, тогда скажите хотя бы, где тут найти приличную гостиницу?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Следующим утром Арвин проснулся задолго до рассвета. Он надел свой лучший наряд и наскоро позавтракал жареным сыром с толстым
ломтём хрустящего хлеба. От предложенного трактирщиком эля он отказался; сегодня ему нужна была ясная голова.Он вышел на улицу. Лёгкие наполнились морозным колючим воздухом. На востоке сквозь облака пробивалась розоватая заря. За ночь выпал снег; редкие хлопья до сих пор падали с неба. Арвин зашагал по улице, похрустывая снегом под ногами. Торговцы уже открывали ставни лавочек, мальчишки разжигали огни в печах наполненных глинтвейном телег, мужчины тащили на плечах тяжёлые мешки, разнося ранние грузы по заведениям и жилым домам. Эти люди выполняли рабскую работу, однако ни на одном из них не было видно клейма с буквой «Р».
Насколько было известно Арвину, рабство в Сеспече существовало, однако масштабы его были весьма скромными. Те немногочисленные рабы, жившие в баронстве, были привезены в Сеспеч их хозяевами. Но одно дело было слышать, и другое – видеть это своими глазами. Довольно непривычно было ходить по улице, наводнённой свободными людьми. Ещё более непривычным было отсутствие над головой виадуков – сверху над улицами не было ничего, кроме неба. Наверно впервые в жизни Арвин шёл по улице, не испытывая подсознательной необходимости хоть немного, да сгорбиться, к чему были привычны люди Хлондета – постоянное осознание того, что над головой по виадукам скользят юань-ти создавало психологическое давление и заставляло пригибать голову. Здесь же Арвин чувствовал себя спокойнее, увереннее и легче.
Он улыбнулся.
Но улыбка исчезла, как только что-то острое ткнулось в его спину. На плечо легла чужая рука и повернула его в сторону двери.
– В дом, – приказал мужской голос.
Арвин рискнул слегка повернуть голову вбок. Это был высокий вор, замеченный им вчера ночью. Несмотря на то, что капюшон его плаща был низко надвинут на лоб, псион с лёгкостью узнал человека по острым выдающимся скулам.
– Мой кошелёк в сапоге, – сказал Арвин, указывая вниз; как только тип нагнётся, он вытащит кинжал и вонзит ему в спину, преподнеся вору неприятный сюрприз. Псион даже придал дрожь своему голосу. – Прошу, оставьте меня. Возьмите деньги и уходите.
Вор надавил острым предметом – скорее всего кинжалом – в спину Арвина сильнее. Лезвие было холодным, как лёд; мышцы в месте укола тут же свело от боли.
– Стоит мне надавить, и тебя скуёт холодом, – произнёс мужчина мрачным тоном. – Не думаю, что с замороженными потрохами ты протянешь долго, – он слегка толкнул Арвина. – Давай, внутрь.
– Послушай, друг, – начал Арвин, поднимая руки так, чтобы вор мог их видеть. Он намеревался прибегнуть к языку жестов, чтобы убедить незнакомца, что тоже принадлежит Гильдии, пусть даже и хлондетской, а затем наложить на него чары. – Я один из…
Кинжал ткнулся сильнее, заставив псиона охнуть от боли. Ощущение было таким, словно в спину вонзилась ледяная игла.
– Никаких фокусов, – сквозь зубы произнёс вор. – Я здесь не один. Если со мной что-то случится, тебя пристрелят. Одно неверное движение, маг разума, и ты труп.
Арвин моргнул. Откуда вор мог знать, что он псион? Он заставил себя не оглядываться по сторонам. Угроза была не пустой; воры почти никогда не работают в одиночку.
– Чего тебе надо? – спросил он.
– Поговорить, – ответил вор.