Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн
Шрифт:
Анжелика
Он стоял у окна, глядя на закатное небо, хмурый больше, чем обычно, когда я взмахнула палочкой из дверного проема. Заклинание, надевающее магические наручники. То первое, чему меня научили, когда приняли в аврорат… Я понимала, что он не ожидает от меня такого, что он полностью мне доверяет, но работа требовала от меня того, что я сейчас делала, уже давно. Меня и так в лучшем случае после всего, что я наделала, уволили бы… Точнее, и уволили бы – за меня бы сказал дядюшка, Джеймс Ричард Горгенс, возглавляющий отдел стажировки при аврорате. Мой непосредственный начальник. Сейчас передо мной стоял человек, ставший причиной моего увольнения, и во имя исполнения своего поручения хотя бы частично я просто обязана была предать доверие этого человека, что бы он для
– Долго же ты решалась, Анж, - усмехнулся он.
– Что? – я не сводила с него палочки, готовясь отбить его атаку, если потребуется. Но Антонин и не торопился предпринимать какие-либо действия.
– Признаться, я думал, ты попытаешься меня арестовать раньше, - усмешка его стала шире. – Я даже допускал такую возможность в октябре. У меня лишь один вопрос, аврор Блаттон, - он склонил голову на бок жестом, ставшим таким знакомым. – Кто именно подослал тебя именно ко мне?
– Кэтрин, - отозвалась я. Антонин легким жестом указал на кровать, где еще прошлой ночью мы спали рядом и его рука обнимала меня за округлявшийся потихоньку животик, нежно, бережно. – Но я согласовала все с начальством.
– Как мило, - кивнул он. – Я так и думал. Может, сядешь? – он скрестил ноги и развел руками. – Отбери палочку, если тебе так спокойнее. И давай поговорим напоследок, - в его серых глазах мелькнуло что-то странное. Словно оттенок какой-то тщательно им убиваемой боли.
– Я стажер, а не аврор, - заметила я, не двинувшись с места. – Я не окончила Денбридж. И не окончу.
– Из-за меня? – его усмешка была такой привычной… Сердце сжималось, когда я смотрела на лицо, покрытое щетиной, и усмешку в его серых глазах.
– Я не выполняю задание, вступила в личные отношения с объектом. Меня уже уволили, скорее всего, или вот-вот уволят и отчислят, - я понимала всю нелепость и трагичность этого момента. Я обязана была его арестовать и доставить в Ирманаз, для допроса, обязана была сообщить о том, что вот-вот состоится то сражение, разузнать о котором и предупредить аврорат Трансильвании, собственно, и входило в мое нынешнее задание. И это было уже практически единственным, что я еще могла сделать. Та неопределенность, то странное и такое неуместное в нашей ситуации чувство, что я испытывала к человеку, с горькой усмешкой протянувшему мне палочку рукояткой ко мне, опасным концом к себе, сейчас болезненно сжимали мои внутренности, на глаза наворачивались слезы, которые я сдерживала всеми силами. Он – преступник, я – аврор, и этот финал был предрешен заранее. Задержать его было выше моих сил, хотя он даже не сопротивлялся…
– И в чем же оно заключалось? – осведомился Тони, когда я забрала палочку, которую он вместе со мной же и купил. – Арестовать меня? И что ж ты так долго тянула? Я десятки раз вообще без палочки перед тобой стоял. Кстати, а брак со мной тоже входил в часть твоего задания? – он усмехался, но в его глазах застыло странное выражение, разрывавшее мою душу на части. Боль.
– Это те самые личные отношения. Задание было другим. В общем-то, как я теперь понимаю, Трансильвания давно тебя заметила за сотрудничеством с Хранителями и потому-то я и следила именно за тобой. Так что сидеть тебе в Ирманазе.
– Веди, - он вытянул руки, сложив их вместе. – Тебя я не трону, хотя бы поэтому, - он посмотрел на мой чуть округлившийся животик.
– Просто скажи мне, где и когда они нападут, и я уйду, - я с трудом удерживала дрожь в руках. Под прицелом волшебной палочки находился он, но у меня было такое чувство, словно это в меня нацелена палочка, из которой вот-вот вырвется заклинание, которое полностью разрушит все, что у меня осталось. – Я даже палочку тебе верну.
– Вот спасибо, - он пожал плечами. – Я точно не знаю, но Бэлз собирается нынче ночью, через пару-тройку часов, навестить Хог. С нами, само собой. А поскольку сообщить о том, что можно прислать Хранителей и устроить оппозиции и Реддл два фронта, вызвался и получил разрешение я, о чем меня,
собственно, просили, то могу сказать, что Хранители придут уже утром. Я сделаю для этого все возможное. Так что утром приводи трансильванцев в Хог, думаю, не прогадаешь.– Как ты легко сливаешь мне информацию, - вздохнула я. – Не вынуждай меня применять силу…
– У меня нет ни единой причины тебе врать, девочка. Я уже давно и глубоко не заинтересован в победе Леди, собственно, я никогда не был в ней заинтересован. В мои интересы входит дать нашей общей подруге Кэтрин шанс уцелеть, и присутствие там международников этому явно не помешает. Хочешь, пытай, я озвучу то же самое.
– Я не могу тебя пытать, - вырвалось у меня. Голос предательски дрогнул. – Еще ты снимешь с меня чары, чтобы я могла предупредить о нападении Ордена Равновесия Кэтрин.
– А если нет? – он склонил голову набок.
– Чары умирают вместе с наложившим их, - я попыталась усмехнуться.
– И ты убьешь? – вкрадчиво спросил он. Взмахом палочки я зажгла светильник, так как за окном окончательно стемнело. Свет падал на его лицо, образуя странное переплетение теней и освещенных участков. Серые глаза блестели. Я поняла, что не смогу его арестовать, окончательно. Голый расчет, руководивший мной летом, в самом начале задания, окончательно испарился в тот день, когда он вручил мне Микки Мауса, сейчас усмехавшегося с моей тумбочки, как напоминание о любви, которой просто не должно было быть. О чудовищно неправильных чувствах… О романе, который заранее был обречен на такой финал. Что бы ни произошло в ту ночь, я понимала, рядом нам уже не быть. Останемся ли мы оба живы, сбежит ли он, будет ли арестован – не имело значения. В любом из этих случаев это были последние минуты, когда я его видела. И с какой-то спрятанной глубоко в душе жадностью я вглядывалась в его лицо, избегая проницательных глаз.
– Нет… - прошептала я. – Я не смогу…
– Почему? Это ведь просто задание, - хмыкнул он с горечью.
– Сначала да, это был только голый расчет и работа. Я получила поручение и выполняла его. Но потом… Когда мы остались здесь вдвоем, когда я увидела те твои воспоминания… Я действительно начала испытывать к тебе совсем другие чувства. И потому-то тогда и сказала, что люблю тебя. Ну а идея с браком была твоей…
– И что это на самом деле? – он скрестил руки на груди, я подошла ближе на шаг. Рука с палочкой предательски дрогнула.
– Я не знаю… - покачала я головой. – Я правда не знаю…
– Однажды я уже слышал это, - я заглянула ему в глаза и вздрогнула, осознав, сколько в них было какой-то странной боли, горечи и сожаления. Он привычно и в то же время так по-человечески горько усмехался, что хотелось отшвырнуть эти палочки, обнять его и оказаться далеко от того, что происходило. Там, где не нужно будет арестовывать, предавать, уходить. Где не нужно будет прощаться, чтобы не увидеться больше никогда… Но я прекрасно понимала, что это невозможно. Несбыточно, запретно, недостижимо и от того лишь только более желанно… - В тот день меня бросили.
– Ты мне дорог. Наверное, по-своему это и правда любовь, - я выдавила слабую улыбку, сдерживая слезы. Мне стало лучше всего с неделю назад, беременность протекала весьма тяжело поначалу, дошло даже до того, что я неделю пролежала в клинике Святого Мунго. – Я просто уйду, не арестую. Так нам обоим будет проще…
– Отлично, - он поднялся на ноги и медленно преодолел несколько шагов, разделявшие нас. Его рука скользнула по моей щеке, палочка в моей руке уперлась ему в грудь. – Я не могу сказать тебе больше, девочка. Все, что знаю, уже сказал. Хранители будут с ифритами и со своими биологическими достижениями, так что примите меры. Цель Димитра – Поттер и Кэтрин. Да, я слышал немного, что внутри Ордена Сов есть некие три девушки, орудующие на мессира. Двое из них – из Совета, обе достаточно молоды и из Европы. Я не слышал имен. Если успеешь, предупреди свою подружку, лишним не будет. Вот теперь мне точно больше добавить нечего… Кстати, а это? – он коснулся моего животика. Теплая ладонь… Я находилась уже на двадцатой неделе по словам сотрудников Мунго. Почти пять месяцев…