Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн
Шрифт:
– Лика, почти год не навещала, детка моя, - радовалась бабушка. – Я уж думала, забыла своих стариков. Папа-то с семьей недавно приезжали, Нот чуть Эмми вашу не клюнул, дедушка обещал с него суп сварить, если не успокоится… Ой, Эм-то тоже колдунья оказалась, отец в школу ее отправлять будет на следующий год, - бабушка рассказывала мне про жизнь в Америке, ставя передо мной на стол явно все содержимое холодильника. – Ты сама-то как? – когда я уже объелась пуддингом и индейкой, бабушка с умилением наблюдала за мной все время моего завтрака. Вместо ответа я закатала левый рукав кофты, а бабушка схватилась за сердце.
– Недавно в газете писали, что такую метку носят в Британии темные колдуны… Там вроде как что-то
– Нет. Я шпион, если можно так выразиться, - я коротко посвятила бабулю в проблему и попросила помочь с Долоховым.
– Я-то не против, а вот дедуля тебя удушит, - всплеснула бабушка руками. – Ты его дождешься?
– Я с ним сама поговорю, это очень важно… Вам нужно обязательно понравиться Антонину, - я прикусила губу. – Он почти не владеет Легилименцией, так что…
– Ой, Ликуша, во что же ты вляпалась… Ну да что от аврорки ждать-то, - вздохнула бабушка. – Ладно, не горюй, сделаем в лучшем виде, в восторге может и не будет, но думаю его устроим. Так, ладно, мне бежать надо, у нас совещание на работе, ты пока посиди дома. Нота не трогай, не забывай, он у нас птица нервная. Все, я через пару часиков вернусь, - бабуля расцеловала меня в обе щеки, махнула палочкой, убирая со стола, и испарилась. Я же, ожидая дедушку и бабушку, слонялась по особняку, заглянув и в свою здешнюю комнату… Нот летал за мной, недобро кося глазом, и пару раз мне приходилось его отпугивать. Заглянув наконец в маленькую семейную библиотеку, я увидела старый дедушкин Омут Памяти, семейный артефакт Блаттон. И внезапно вспомнила о мыслях Долохова… Я от души хотела, чтобы он попросту не заметил пропажи, ведь вечером я все верну на место. Но сейчас меня съедало любопытство, и в итоге я не удержалась. Вылив содержимое флакончика в Омут, я погрузилась в мир чужих мыслей…
***
Кингс-Кросс, огромная толпа суетящихся детей и провожающих их взрослых, платформа 9 3/4 . Шум, гам, смех и умиляющиеся мамы-бабушки-тети, провожающие первокурсников…
Мужчина с заостренным, искривленным лицом, худощавый, с чуть впалыми щеками, одетый в роскошную дорогую черную с серебряным узором нитью мантию и черные перчатки, нервно оглядывается кругом.
– Давай живее, поезд вот-вот тронется! Первый гудок уже был, - командует он мальчику, облаченному в черные брюки и темно-серую рубашку с рукавом до локтя. Мальчик, а это был, как я догадалась, маленький Долохов, был очень похож на отца, но лицо его было круглее. Долохов-старший сдавал чемодан в багаж, а Антонин оглядывался кругом, с любопытством глазея на товарищей по школе. Отец вручил ему какой-то сверток и открыл было рот, но тут взгляд мальчика упал на девочку в выцветшем ситцевом зеленом платье, рядом с которой шагал сухонький пожилой маг, кативший тележку с огромным чемоданом. За спиной девочки висел видавший еще Мерлина рюкзачок.
– Пап, давай поможем! – Антонин дернул отца за рукав. Долохов-старший оценивающе поглядел на странную пару и кивнул. Долоховы поспешно протискиваются к старику и девочке и помогают им с чемоданом, во время второго гудка. Быстрое прощание, третий гудок, девочка с каштановыми кудряшками запрыгивает в вагон, протягивая руку Долохову-младшему и что-то крича магу, провожавшему ее… Антонин влетает в поезд и тот трогается…
– Вух, успел! – радостно выдыхает мальчик, отдышавшись.
– Я Розалина, можно Роззи, - улыбнулась ему девочка. – А тебя как зовут?
Меня, как-то автоматически оказавшуюся в поезде, поразил ангельский, добрый взгляд и сияющее каким-то внутренним светом лицо маленькой Розалины. Буквально с первого взгляда на нее она располагала к себе…
– Антонин, - мальчик пожимает
девочке руку, от чего та хихикает.– Спасибо, что помогли с чемоданом, - Долохов как-то робко улыбается ей в ответ.
– Пустяки! – хмыкает он. Пока они проходили по вагонам, ища пустое купе, Антонин нес какую-то ерунду, все сильнее смеша Розалину. Наконец дети отыскали свободные места, Роззи уселась у окна, Долохов плюхнулся рядом.
– Это был твой дедушка? – спросил он. Девочка чуть покраснела, отводя глаза.
– Мой папа… Я поздно у них родилась. Сестры уже взрослые, одна даже вышла замуж…
– У тебя есть сестры?! – Розалина недоуменно посмотрела на удивившегося Долохова.
– Две. А у тебя? – пожала она худенькими плечиками.
– Я один в семье, у папы тоже поздний… Он меня провожал, мама магла, - завязывается разговор, про грядущую учебу в Хогвартсе, дети улыбаются, у обоих явно прекрасное настроение… К ним подсаживаются темноволосая девочка с резкими чертами лица и чуть змеиным прищуром, надменно взглянувшая на Розалину в ее потрепанной одежде, и мальчик-блондин с длинными волосами.
– Люциус, - представляется он, сев напротив Розалины.
– Беллатриса, - высокомерно произносит его спутница, усаживаясь на сиденье поезда, как принцесса на трон.
– Розалина, - улыбается девчушка, но в ее взгляде на Беллатрису мелькнула легкая неприязнь. Во взгляде на Люциуса, к слову, такого не наблюдалось.
– Антонин, - разговор возобновляется, но меняется и сцена…
Большой зал, перед распределением. Антонин и Розалина о чем-то шепчутся, уже держась за руки, уже в школьных мантиях.
– Блэк, Беллатриса! – та самая темноволосая девочка из поезда медленно и чинно шагает к табурету, и, едва касаясь ее головы, Шляпа кричит:
– Слизерин!
– Я следующая, - успевает шепнуть Роззи, убирая ручку из руки Долохова…
– Браун, Розалина!
– Равенкло!
– Бруди, Джереми!
– Гриффиндор!
– Коул, Саманта!
– Гриффиндор! – шеренга чуть редеет, наконец вызывают уже Антонина.
– Долохов, Антонин!
– Слизерин! – мне показалось, что Шляпа даже не успела оказаться у него на голове, как уже отправила маленького Антонина за стол слизеринцев… Он улыбается, здороваясь с новыми друзьями, но при взгляде на Розалину, тут же заговорившую с соседями и уже явно вызвавшую у них то же самое расположение к себе, что было и у меня, в глазах мальчика промелькнул странный оттенок грусти…
Сцены стремительно сменяли друг друга. Первая пара Трансфигурации, общая для их факультетов, дети сели вместе и вместе же после пары шли на обед, о чем-то оживленно болтая…
Совместные занятия в библиотеке, прогулки вокруг озера, подарок Розалине на день рождения – Долохов подарил ей книжку по Защите от Темных Искусств, которую та хотела купить на Рождество, но… Семья девочки была бедной и денег ей не хватило. Как только она вышла из магазина – Рождество Роуз проводила уже у Долохова и в Косой Переулок их повел его отец – Антонин тут же купил книгу, отказавшись от той книги мага-путешественника, что хотел купить себе. И в марте, в день рождения девочки, подарил ее Розалине. Та же, радостная, обняла друга и чмокнула в щеку. Антонин слегка покраснел…
Очередная сцена, спустя уже года три-четыре, была менее приятной. Роуз и Антонин сидели под деревом на берегу озера, подавленные.
– Мне не нравится, что ты дружишь с Беллой, она плохая! – тихо возмущается Розалина. – Я слышала, как она говорила со змеей! На парселтанге!
– Она чистокровная, - пожимает плечами Антонин.
– Парселтанг – язык Слизерина, а он, как ты знаешь, был темным магом! – возбужденно шепчет девушка. – Блэк злая и хитрая, она мне не нравится! Я чувствую, что в ней есть зло… Малфой и то лучше. Он конечно склизкий, как рыба, но зла и желания всеми повелевать в нем меньше…