Под тенью мира. Книга первая

Я стояла на улице, на трапе, ожидая, пока Рэй приведет Эмбер и Джона, и смотрела в сторону Мемориала Джеферсона, куда нам предстояло отправиться. Я думала о том, что сейчас пойду в то место, где родилась, о том, что буду ходить там, где ходила моя мама, когда была жива, о том, что там проходила жизнь моих родителей… Я думала о своей жизни, о том, что теперь всё будет по-другому. Мысли путались в голове, давили на меня, досаждали.

Мне захотелось отвлечься, поэтому я включила радио и почти сразу услышала голос Тридогнайта.

“Эй, Эй! Все слышат меня, а, детки-конфетки? Да, да! Вы не ошиблись, это я, Тридогнайт - лучший ди-джей лучшей радиостанции на Столичной Пустоши! Заценили мой голос без шипящего белого шума? Круто, правда? И теперь так будет всегда. Теперь ваш покорный слуга будет рассказывать вам сказки на ночь и жестокую правду с утра, где бы вы сейчас ни были. Хоть в Республике Дэйва, хоть в Парадиз-Фоллз! Вы всегда будете слышать меня. Наверняка, вы думаете, откуда я знаю, слышно меня или нет, а я вам вот что скажу, мои любимые слушатели… Для начала напомню вам про отличного мужика Джеймса, что завалился ко мне пару дней назад. Напоминаю, помните такого, да? Молодцы. Так вот тут недавно, я рассказывал вам про ещё одного выходца из Убежища. И знаете, кто это был? Малышка Кайли Смит и дочка Джеймса! Ура! Так вот, детка из Убежища Кайли Смит отправилась искать своего папочку, а нашла меня. И знаете что? Я поведал ей о “Светлой стороне” и “правом деле”, я сказал, что бедняжки-жители пустошей не слышат меня, и она так прониклась сочувствием к вам, что достала мне новую ретрансляторную тарелку! Теперь Тридогнайта слышит ВСЯ Пустошь и, прежде всего, вы, как и я, должны сказать спасибо за это детке из Убежища 101! Запомните, друзья, Кайли - самый настоящий маленький ангелок, так что помогите её при встрече всем, чем сможете. А теперь, послушаем же музыку…”

Я грустно улыбнулась, послушав Тридогнайта, и тяжело вздохнула. Дверь позади меня открылась, я обернулась и увидела, как на улицу выходит Рэй, а за ним и наши сопровождающие.

И вот мы с Рэем, Эмбер и Джоном во всеоружии отправились к Мемориалу Джефферсона, что белел великолепным старинным зданием на горизонте.

С Эмбер мы с Рэем довольно быстро нашли общий язык. Она была интересной женщиной, хотя и казалось мне чем-то опечаленной.

В глазах на её усталом лице читалась некоторая печаль, хотя на тонких губах почти всегда играла улыбка, да и сама она была весёлой, хоть и жестковатой по характеру. Такая спуску никому не даст. Офицер, что ещё сказать.

Мемориал Джефферсона с купольной крышей был украшен колоннадами и мрамором. Это было очень красивое здание, хоть и обветшавшее за долгие годы. Вокруг здания вились выстроенные металлические мостки и строительные леса. Огромные трубы тянулись по воде от Мемориала в сторону Ривет-сити, старое техническое оборудование и многочисленные строения проекта были видны и у здания и возле труб на специальных мостах.

Оглядывая всё это, я ощущала просто распирающую меня гордость за моих родителей. Ведь всего этого не было бы без них! Мне так и хотелось всем-всем на свете рассказать, что я дочь этих великих людей, работавших над таким важным проектом.

Мы шли по металлическим мосткам. Рэй курил, щурил бесподобные серые глаза на солнце, и шёл, задумчиво посматривая вокруг.

Эмбер щурилась и напряженно смотрела в сторону Мемориала.

Джон…Джоном оказался Мистер Храбрец. Это был старый робот-шар, такой де, как и все роботы типа Мистер Помощник. Только этот робот был боевым. Помимо всего остального, у него был встроенный огнемёт и лазер.

Робот был тёмно-зеленого цвета, на корпусе у него красовалась белая звезда.

Краска, правда, весьма облезла с его металлических боков, но Джон не особо из-за этого переживал.

Он всё время тихонько напевал гимн США, пока мы шли.

Догмит шёл впереди, когда я вдруг заметила трупы супермутантов. Они валялись под мостками, по которым мы шли, вонь стояла ужасная.

Я в ужасе оглядывалась, когда неожиданно Догмит с диким лаем бросился вперёд. Я посмотрела вперёд, и должно быть от отвращения перекосилось лицо.

Это было ужасно. По направлению к нам по мостку ползло что-то просто необыкновенно жуткого вида. Это существо размером с собаку было розово-красного цвета. Его уродливая голова с напоминающим человеческое лицом была будто бы примята, а из огромного рта торчали три огромных склизких щупальца, мотающиеся из стороны в сторону. Тело было покрыто язвами и рытвинами, и склеенные руки, подобные человеческим, поддерживали гадкое тело, помогая ему передвигаться.

– А ну ложись!
– крикнула Эмбер громким голосом, когда эта тварь изрыгнула из пасти что-то гадкое и крепко пахнущее падалью и плюнула в нас.

Я упала на колени, почувствовав, что меня начинает тошнить, Рэй ловко ухватился за перила, отпрыгнул в сторону и выстрелил из лазерной винтовки в сторону существа. То заверещало, опалённое лазером, проевшим огромную чёрную дыру в его груди, и безвольно обмякло и сползло за ограждение, упав с мостка далеко вниз.

– Гадость какая, - произнесла я, поднимаясь на ноги и чувствуя, как меня похлопывает по плечу Эмбер

Она протянула мне железную флягу с водой. Я сделала два глотка и подавилась - не водой, водкой. Эмбер криво ухмыльнулась, покачав головой. Я ничего не успела сказать, только почувствовала ощущение тепла в районе груди.

– Это кентавр. То ещё дерьмо. Особой опасности не представляет, но выглядит отвратно, - произнёс Рэй, отнимая у меня фляжку и делая несколько больших глотков.

Я почувствовала себя расслабленно. Мы все вместе стояли на этом узком мостике, Джон громовым голосом объявлял, что расстреляет любого врага, что приблизится к нам ещё раз, Догмит метался из стороны в сторону, виляя хвостом, Рэй доставал из сумки сигареты, а Эмбер спрашивала меня о самочувствии и… Всё это было как-то так по-семейному, что ли. Даже учитывая то, что мы едва друг друга все знали.

Мы ходили у Мемориала долгих двадцать минут, пока в серой каменной стене возле лестницы, не нашли маленькую стальную дверь в магазин сувениров Мемориала Джефферсона.

Рэй позвал меня, придержав дверь, и я шагнула в тёмные коридоры того самого места, где я родилась.

***

Коридоры были плохо освещены, поэтому часть деталей сначала просто ускользала из виду, но только сначала. Потом, когда глаза привыкли к полумраку, а легкая тошнота стала привычной, вызванная отвратительным запахом разлагающейся плоти, я смогла внимательнее рассмотреть окружающее меня здание. Это был один из самых прекрасных шедевров, который только мог бы быть построен человеком. Здесь всё было сделано из мрамора и камня, украшено лепниной и скульптурами, но все это было разрушено от времени и условий.

Мемориал был практически полностью приспособлен под научный проект моих родителей.

По низким потолкам тянулись провода, н астолах стояли компьютеры, у стен терминалы. Здесь было очень много старого, целого, но давно неработающего научного и лабораторного оборудования.

Разрушения давно поглотили это место. Моему взгляду попадались перевёрнутые столы и сломанные стулья, валяющиеся в коридорах, залах и комнатах. Я так же видела и ржавые кровати с пропыленными матрасами, а ещё разбитые мониторы, лампы и смятые картотечные шкафчики.

Мы шли медленно, прислушиваясь к каждому звуку. Я чувствовала себя странно, мне было неприятно осознавать, что место, где жили мои родители, где они работали над проектом своей жизни и место, я родилась, было практически полностью разрушено временем и монстрами.

Мы шли по коридорам, и редкие фонарики на стенах перемигивались от скачущего напряжения.

Здесь все пребывало в хаосе - было сдвинуто, опрокинуто, измято. К тому же, нам везде встречались следы жизнедеятельности мутантов. И это было просто ужасно.