Под тенью мира. Книга вторая

– Сколько здесь?

– Я не знаю, - честно ответила я.

Дард рассмеялся. Я закусила губу, глядя на гуля, и тот ухмыльнулся мне в ответ.

– На мою заядлую ощупь – тут не меньше двух тысяч, - сказал он.
– Что ж, тогда как только я пересчитаю, мы выдвигаемся?

– Да, но…

Дард снова выставил ладонь.

– Не волнуйся, детка, - сказал он, подмигивая мне.
– Я доведу тебя до Марго, а затем решите, когда тебе надо вернуться, и я буду в этот час у её хижины, чтобы отвести тебя обратно.

– Отлично!
– радостно воскликнула я, сжимая кулаки.

– Так, а теперь дай мне посчитать, что тут у нас… - проворчал Дард, зачерпывая костлявой рукой горсть крышек из мешка.

***

Мы снова отправились к Марго по той же дороге, что и вчера. И снова она мне казалась невероятно жуткой, страшной, неприятной. Однако после сегодняшнего путешествия с Надин, когда мы едва-едва дошли до пристани живыми, всё было не так плохо. В конце концов, Дард был одним из лучших в своём деле. Рэй бы оценил.

Мы не меньше часа пробирались через болота, над которыми уже начинал клубиться вечерний туман, в котором замелькали светлячки. Кое-где мелькали и факелы - болотный народец не спал, и нам нужно было быть очень осторожными. Время-то уже было седьмой час… К счастью, мы добрались до Марго без приключений.

Когда мы подошли к хижине самогонщицы, было уже семь вечера. Под ветвистыми деревьями темнота казалась гуще и злее. Мне было страшно оставаться посреди леса и болот одной, без Дарда, но у меня сейчас не было времени бояться, Догмит был от меня в нескольких шагах, и я спешила к нему.

– Давай, - сказал Дард, пропуская меня на крыльцо, а затем открывая дверь хижины.

Я всё оглядывалась вокруг, чуть ли не до седины пугаясь каждого звука, шороха, шипения. Я до сих пор была в ужасе при одном лишь воспоминании о представителях болотного народца.

Я кивнула и поспешила войти в хижину Маргариты. Дард зашёл за мной. В хижине было тепло и уютно, Марго сидела на кухне, раскуривая сигарету. Догмит лежал у её ног, рядом с металлической миской, в которую была налита чистая вода.

Как только мы зашли, Марго сразу посмотрела на нас своим затуманенным взглядом красивых глаз и улыбнулась. Догмит встрепенулся, услышав нас. Он приоткрыл глаза и поднял голову, принюхиваясь. Увидев меня, мой пёсик радостно завилял хвостом, его глаза заблестели счастьем. Он попытался встать, но не смог. Моё сердце сжалось – мой пёс был совсем плох.

– Дружочки мои пришли, - произнесла Маргарита. Она мягко улыбнулась мне. – Привет-привет. Солнышко, ты проходи сюда, а ты лежи, лежи, пушистик, куда ты собрался…

Марго махнула мне тонкой рукой, призывая подойти к ней поближе, затем наклонилась и погладила Догмита по голове.

– Добрый вечер, - улыбнулась я Маргарите, затем со слезами на глазах опустилась рядом с Догмитом, крепко обняв его.

Маргарита с улыбкой кивнула мне, затем повернулась к Дарду.

– Чай будешь, Дард?

Гуль кивнул.

– Отчего же нет?
– ухмыльнулся гуль.
– Жаль, что без сладенькой.

– Будет, будет ещё на твоём веку сладенькая, солнышко, - грустно сказала Марго, поднимаясь с места и проходя к плите, где у неё стоял чайник.
– Починим и будет. Я сама уже еле-еле держусь.

Я закрыла глаза, проливая слёзы. Догмит был совсем плох. Он уже плохо видел, и слишком тяжело дышал. Мы должны торопиться.

– Сейчас, малыш, - прошептала я Догмиту, поднимаясь.

Я подошла к плите, где стояла Маргарита и, вынув из кармана коробочку с деталями, протянула ей.

– Возьми, Марго, - прошептала я.
– Это детали.

Я видела, как глаза женщины заблестели от удивления и радости.

– Боже мой! Умничка ты моя, какое счастье, - кладя руку на сердце и тепло улыбаясь, сказала Марго, принимая коробку. Она обняла меня худыми руками и поцеловала в лоб.
– Спасибо тебе большое! Ну, тогда за дело сразу… Времени у нас немного.

Я кивнула, затем снова вернулась к Догмиту.

Опустившись на пол, я обняла его. Мой пёс был так слаб…. Мне казалось, что он исхудал так сильно, что может запросто рассыпаться в моих руках.

– Догмит, мой Догмит… – со слезами на глазах прошептала я и уткнулась носом в мягкую шерсть Догмита.
– Ничего, всё будет хорошо, слышишь? Мы совсем скоро тебя вылечим.

– Марго, сколько ты будешь возиться со всем этим делом?
– спросил Дард, усаживаясь за столик и вытягивая сигарету из пачки.

– Пару часов на починку, - сказала Маргарита, сбрасывая пепел старое блюдце, служившее пепельницей. Чайник начал закипать на плите, и белый пар повалил к потолку. Марго тут же подхватила прихватку и перетащила чайник на кафельную подставку у плиты.
– Может, больше. Лекарство – час двадцать. Ну и солнышкам моим оклематься надо.
– Марго посмотрела на меня и мягко улыбнулась, в её глазах я видела покой и тепло.
– Кайли, детка, ты ложись спать у меня в комнате. У меня там диван, всё есть. Отдохнёшь, малыш. А я как починю всё, так сразу за лекарство сяду. Пушистик через три часа уже бегать будет, хворь быстро отпустит. А там и пойдёте сразу.

– Хорошо, - сказала я, улыбнувшись Марго.
– С большой радостью останусь у тебя.

Я души не чаяла в этой женщине – она была сама доброта и тепло. Таких, как она, я точно никогда в жизни не встречала.

– Дард, а ты как?
– спросила Марго у гуля, разливая заварку по трём чашкам и заливая её кипятком. – Пойдёшь обратно? Путь не близкий, уже к восьми время.

Скрипнула деревянная дверца кухонного ящика. Маргарита достала узкую бутылку с каким-то травяным бальзамом. Алкогольным, конечно. Женщина плеснула бальзама в каждую из трёх наших кружек – запахло травами и спиртом. Покрепче закрыв бутыль, Марго тут же убрала её обратно.

– Прорвёмся, - буркнул Дард, принимая кружку горячего чая из рук самогонщицы.
– Не в первой мне. У меня там у Панады дел ещё выше крыши. Так что ждите завтра. Ко скольки приходить-то, кстати?
– делая глоток и обжигаясь, недовольно спросил гуль.
– Мне ж девчонку забрать надо, а потом пёхать чуть ли не на самую окраину острова.

Марго поправила серую повязку на голове и сказала:

– Приходи к пяти, зайчик, - сказала она мягко. –Как раз всё успеем.