Под защитой твоей тьмы

А потом Мартан направляет меня, приподнимая и опуская, показывая, как будет ещё слаще. И сам вбивается снизу, подталкивая к нужному темпу. Пока я наконец не улавливаю тот ритм, который очень быстро окунает нас обоих в штормовое море удовольствия.

Кажется, мне очень нравится быть наездницей.

– Мартан, можно спросить? — вспоминаю я кое-что, спустя маленькую вечность, когда наше дыхание немного выравнивается и светлое тепло, подпитанное тьмой моего демона, сворачивается в моей груди пушистым согревающим клубком. Приподнимаю голову с мускулистого плеча, заглядывая в лицо.

– Спрашивай, конечно, - смотрит на меня, прищурив один глаз.

– Ты позавчера кое-что сказал… Что у тебя есть доказательство моего осознания нашей предначертанности. Что ты имел в виду? Тебе что-то известно о ленталях, чего я не знаю.

– Нет, Рин. О ленталях я знаю немного. Но зато знаю почти всё о демонах, - усмехается Мартан.

– О демонах? Но ведь ты говорил обо мне, - непонимающе хмурюсь.

Может, я что-то путаю. Или не так поняла?

– Помнишь, я тебе многое рассказывал о том, что помолвки нужны, чтобы узнать, подходят ли друг другу мужчина и женщина?

– Да.

– А как ты думаешь, пара узнаёт об этом? — кривовато усмехается демон.

– Они должны это как-то почувствовать? — вскидываю брови.

– Иногда это бывает неубедительным доказательством, - хмыкает. — У нас есть более наглядный и верный способ. Когда мужчина понимает, что нашёл свою избранницу, его тьма… создаёт на ауре этой девушки печать. При заключении помолвки и добровольном согласии избранницы, у него появляется такая же. А когда пара становится близка, печать закрепляется, знаменуя начало образования связи. Но связь необязательно бывает двусторонней и равноценной. В зависимости от того, кто больше желает этого союза, печать может сильнее и полнее закрепиться либо у мужчины, либо у женщины.

С этими словами Мартан поднимает руку и буквально у меня на глазах на его предплечье начинает проявляться замысловатый узор, сплетённый вокруг трёх рун древнего демонского языка, прочесть которые я, конечно же, не могу. Демонским наречиям меня никто не обучал.

– Если бы ты не признала меня своим избранным, на моей печати не было бы руны избранности светом, - показывает мне красивую загогулину жених.

Но я только и могу, что пришибленно смотреть на этот рисунок на смуглой коже, осмысливая всё услышанное.

Словно во сне поднимаю руку и смотрю теперь уже на неё. Только теперь, будучи инициированной сильной светлой, зная, что искать, я начинаю чувствовать ювелирно выполненную метку на моей магической ауре.

Почему-то вспоминается, как Мартан первый раз спас меня от Ларуса, ещё в королевском дворце в Аделхее. Тогда он выжег магию перевёртыша своей тьмой. И я чувствовала, как что-то обожгло моё запястье.

Словно в подтверждение моим мыслям и догадкам, на белой коже тоже проявляется красивый объёмный рисунок. И в центре три руны, пульсирующие тьмой.

Получается… он ещё тогда поставил на мне свою печать? Пометил, как свою. И за всё это время ни разу мне об этом не сказал.

– Почему… - сглотнув вмиг пересохшим горлом, я закрываю глаза. Стараясь не давать волю вновь поднявшим голову и разъедающим душу сомнениям. — Почему ты до сих пор скрывал это от меня?

34.2

Чувствую, как Мартан прижимает меня ближе. Зарывается лицом в волосы, касаясь губами макушки.

– А ты бы поверила мне, если бы я раньше сказал, что моя печать это не присвоение, что ты по-прежнему свободна в своём выборе?

– Не знаю, мне и сейчас в это сложно поверить, - признаюсь, потираясь о его плечо щекой в поисках утерянного душевного уюта. — Я, правда, принимаю то, что ты мой истинный, мой будущий муж и хранитель. Но… порой мне всё равно страшно, что и я ошибаюсь…

С губ едва не срывается «ослеплённая любовью», но что-то снова меня останавливает. Он не просит моей любви. Только доверия. И я уже доверилась, разве нет. Раскрыла ему всю себя, вручила в руки свою судьбу. И даже могу понять, почему он не сказал… хоть меня и царапает эта ситуация. Что ещё он мог мне не сказать из благих побуждений?

– Наверное, только время излечит меня от остатков старых убеждений и призраков прошлого, - вздыхаю.
– А что вчера случилось в городе? Зачем тебя вызвали? — меняю тему, не желая больше себя накручивать по поводу этих печатей.

– Ничего серьёзного, Мышонок. Нужно было решить кое-какие вопросы с городским гарнизоном. Мне придётся и сегодня отлучиться, скорее всего, после обеда. Первую половину дня я хочу посвятить учётным книгам, посмотреть расходы на оборону замка.

– А на хозяйственные расходы тоже посмотришь? — поднимаю голову. — Я вчера уже изучила часть записей, и хотела с тобой посоветоваться.

– Что-то срочное? — смотрит он на меня.

– Нет. Со срочным я пока сама справляюсь, - улыбаюсь уверенно.

– Даже не сомневался в тебе, малышка. Если не срочно, тогда давай уже завтра. Сегодня закончу разбираться с оборонной частью и буду весь в твоём распоряжении.

На этом мы и сходимся. Утро, начавшись столь чувственно и сладко, продолжается уже более приземлённо, но от этого не менее приятно. Я узнаю, что с любимым мужчиной хорошо не только просыпаться, но и завтракать вместе, обсуждать планы на день и предстоящие дела. А потом — одеваться, чувствуя на себе его пылкие взгляды, смущаться, краснеть, а внутри — таять от удовольствия.

Покидая вместе с женихом наши покои, я снова чувствую себя такой воодушевлённой и вдохновлённой, что кажется, будто ничто не способно испортить мне настроение в этот замечательный день.

Препоручив меня Моррайе, Мартан уходит заниматься своими делами, а я, поздоровавшись с демонессой и вторым охранником, первым делом спускаюсь на первый этаж, чтобы переговорить с тау Ледрис и обсудить сегодняшние первостепенные задачи. А потом отправляюсь проведать Ладу, чтобы потом с чистой совестью взяться за свои обязанности.

Сегодня нас с Морой везде сопровождает Эвард. Я ещё после Легрина заметила, что между сестрой Мартана и «блондинистым снобом», как она его вечно называет, что-то существенно изменилось. Они стали меньше ругаться, чаще смотреть друг на друга, касаться, вести себя так, что сразу становится понятно, какие на самом деле страсти бурлят между этой парочкой.

Вот и сейчас Моррайя идёт рядом со мной, но то и дело поглядывает назад, на сопровождающего нас демона. Безразличием тут и не пахнет.