Под жёлтым зонтом
Шрифт:
– Кирилл варит очень вкусный кофе, – похвасталась она. – Я хотела позвонить ему. Можно?
– Конечно, – отвернувшись к плите, разрешил Лари. – Телефон на буфете.
– У вас такая древняя мебель. Похожий буфет был у моей бабушки.
– Я не гонюсь за модой. Так легко потерять себя. Кирилл этого не понимает.
Заставив себя сделать глубокий вдох, Арина ровным голосом произнесла:
– Он тоже не гонится за модой. Он живет в ногу со временем. Это разные вещи.
Лари добродушно отозвался, пробуя рис:
– Ладно, ладно! Не защищайте. Я сам его люблю.
«А
– Можете взять телефон с собой, – сказал Лари.
– Спасибо, – отозвалась она, уже выходя из кухни.
На ходу набрав номер, Арина присела на крыльцо и толкнула дверь. Небо уже потемнело, но было высоким и ясным. «Взял бы да приехал, – уныло думала она, слушая бесстрастные гудки. – Совсем сожрал его этот ресторан! Да что это со мной? Я так хочу его видеть…»
Она торопливо набрала другой номер и наспех потрепала собаку. В ладони тотчас ожило воспоминание об упругих, густых волосах Кирилла. Ее внезапно пронзило подозрение, что кто-то ласкает сейчас эти волосы, и потому Кирилл не берет трубку. Ведь в мире не существовало такого, что могло бы оторвать его от наслаждения. Она не позволила мыслям пуститься этой опасной дорожкой и снова пробежалась пальцами по маленьким кнопочкам.
Кирилла не было нигде. Ни один из номеров не отвечал, и даже у него дома, куда Арина звонила только в крайних случаях, никто не брал трубку.
«Да разве сейчас крайний случай?! – рассердилась она на себя. – Мы не виделись всего сутки. Он пропадал и на больший срок… И ведь никогда ничего не объяснял, паршивец этакий! Откуда же эта чертова тревога?»
Проснувшийся ленивый ветер донес из леса шепот: «Прозевала ты своего королевича… Прозевала». Перед глазами мелькнул белесый берег реки, красные мундиры солдат… Красный – веселый цвет? Телефонная антенна ткнулась между ребер затупившимся кинжалом. Арина скорчилась, хотя боль была пустяковой.
«Да что все это значит?!»
Позади легко скрипнула дверь. Взглянув через плечо, Арина протянула трубку.
– Возьмите.
– Ну как он? – поинтересовался Лари. – Надо было мне дать. Я хотел узнать, как дела.
– Я не нашла его.
«Прозевала!»
– Как это – не нашли? – Лари насторожился. – А домой звонили?
– Там никого нет.
Лари с недоумением сказал:
– У него всегда телефон с собой. Я доставал его даже из ванны.
Арина разозлилась:
– Не травите душу!
– Может, неполадки на линии? Эти перемены погоды… Сейчас бы на юг! Хотите на юг?
– Не хочу, – безразлично отозвалась она.
– А то махнули бы на Канары… Туда теперь все ездят?
– Вы серьезно?
Он спокойно сказал:
– У меня отпуск. Я бы с удовольствием с вами прокатился. Без всяких дурных намерений.
– Да вы с ума сошли, Лари! О чем вы говорите?
– Вам ведь нужны новые впечатления?
– Не помешали бы, но…
– А за мной необходим присмотр, – он побарабанил пальцами по груди. – Старый сердечник путешественник ненадежный. Третий инфаркт меня доконает.
Арина с подозрением сказала:
– Меня пугает ваша разговорчивость.
Что вы задумали, Лари?– Избежать звания дедушки.
– А! Макс уже спихнул ее на вас?
– Пытается, – он глубоко вдохнул и потянулся, разведя руки. – Вы любите жечь костер?
– Костер? Не знаю. Подождите! Вы стараетесь меня отвлечь?
– А почему вы вообще забеспокоились?
Лари равномерно похлопывал трубкой по ладони, и Арине вдруг почудилось, что он не дает ей зазвенеть. Засмотревшись, она не ответила, и он снова спросил:
– Неужели соскучились? Кирилл уверен, что значит для вас меньше, чем это пес.
Они оба посмотрели на Цезаря, который без устали шнырял по кустам, ошалев от свежих вечерних запахов. От долгих дождей листья кое-где подгнили, и вокруг дома уже было заметно наступление осени. У Арины стало нехорошо на душе: скоро небо опять затянется сыростью, начнется сезон дождей, за ним – бесконечная зима, а Кирилл так и не вернется. Почему-то такой исход их спокойного романа никогда не представлялся ей возможным. Даже когда Кирилл уезжал из города, она ничуть не тревожилась, будто его длинная тень продолжала тихонько покачиваться в уголке ее комнаты. Теперь же его присутствие никак не ощущалось. Его просто не было.
«Прозевала королевича…»
Арине было противно думать, что его отвлек заурядный флирт с какой-нибудь официанткой, и уж, конечно, она ничего не стала бы выведывать у Лари. Тот наблюдал за ней в полглаза, но Арина упорно делала вид, будто не замечает.
– Давайте разожжем костер, – внезапно согласилась она, поддавшись надежде, что беспокойство огня, слившись с ее беспокойством, поглотят друг друга.
Не дожидаясь одобрения Лари, она быстро обошла край леса, подбирая сухие ветки, серые и уродливые, как лапы гигантского насекомого.
– Ах ты, холеный мерзавец, – бормотала она, пережидая приливы головокружения. – Тебе все же удалось сцапать меня целиком! Видит Бог, я сделала все, чтобы этого не случилось. У меня просто что-то не в порядке с головой…
Вчерашние обмороки ее вначале не очень встревожили, но сейчас именно в них Арина пыталась обнаружить причину своего беспокойства. Такого с ней раньше не было, и обмороков тоже не было, значит между этими явлениями существует какая-то связь. Она пыталась рассуждать, как здравомыслящий исследователь. Но ее медицинские познания были столь отрывочны и смутны, что Арина не бралась ставить себе диагноз. Но то, что всему виной был ее расстроившийся организм, казалось очевидным. Не влюбилась же она в Кирилла после семи лет близости, честное слово!
Держа ветки в вытянутой руке, она вернулась к дому, усмехаясь про себя: «Собственнический инстинкт проснулся, вот и все дела… Он был прав, называя меня хищницей. Почему – был? Разве Кирилла нет? А разве ты не чувствуешь, что его нет? Но этого же просто не может быть!»
Она швырнула ветки на землю и крикнула Лари, который все еще наблюдал за ней с крыльца:
– Киньте мне телефон!
– Киньте? – удивился он. – Это дорогая вещь.
– Черт с тобой, жмот несчастный, я подойду, – процедила Арина сквозь зубы и, приблизившись, почти вырвала трубку.