Подари мне небо. Сломанные крылья

Треск его речи начинал меня раздражать. Особенно сейчас, когда я отчётливо видел перед собой не столько клиента, сколько задачу, которая резко стала казаться невыполнимой.

Я должен был отстаивать права не преступника. А человека, который недавно сидел со мной в одном здании суда, выступая как заявитель. Как обвинитель. Как человек, который от всей души решил утопить Марка Вольфманна. И этот человек не нашёл лучшей кандидатуры для адвоката, чем я.

Или он просто пытался бросить мне вызов?

Ричард Эйхарт сидел передо мной и сверлил меня взглядом, очевидно надеясь, что я помогу ему. Потому что несмотря ни на что, это была моя работа.

Вот только в этот момент меня что-то кольнуло – что же важнее – долг или мораль?

Глава 63. Кейт

Я начала догадываться о том, что планирует Марк, ещё в тот момент, когда он стал таинственно исчезать. Возможно, я знала его не так хорошо, как бы мне хотелось, некоторые стороны его личности так и оставались для меня загадкой, но сейчас я была уверена: Марк решил устроить свадьбу. Нашу свадьбу. Ту, которую мы очень долго ждали. Ту, о которой мечтал он, и ту… которой слегка боялась я. Нет, не самой свадьбы и замужества. Зная его страсть к самолётам, я была уверена, что он придумает что-то такое… На высоте.

Со штурвалом, прыжками с парашютами в попытках поймать обручальные кольца. И если с аэрофобией я справляться отчасти научилась, то преодолеть одновременно нервный мандраж перед свадебной церемонией, страх полёта и неизвестность того, где и как всё это пройдёт, казалось практически невозможным.

И даже сегодня утром он загадочно улыбался и спрашивал: «Готова?», но не уточнял, к чему именно и как я должна готовиться. Марк видел, что я нервничаю, не нахожу себе места, и предлагал действенные способы меня отвлечь. Но его способов, хоть они и были приятными, надолго не хватало. И я опять погружалась в мысли и страхи.

Он забрал мои документы, документы Каролины, и это дало мне окончательно понять, что самолёт будет. И полёт тоже. После Мадейры мы никуда не летали вместе, и чем дальше я была от полётов, тем меньше я их боялась.

Я перебирала вещи в шкафу, когда в дверь постучали, и, сжимая в руках то самое счастливое красное платье с нашего первого свидания, отправилась открывать. По пути посмотрела на часы и чертыхнулась. Совершенно забыла о том, что сегодня должны были приехать родители!

– Привет, пап, – опешила я, увидев его на пороге одного. – А где мама?

– Мама не смогла приехать – улетела по работе в командировку. Ты пригласишь меня войти?

– Войти? Что? Конечно! Проходи. – Я немного растерялась. Находиться с отцом наедине с каждым прожитым днём становилось всё труднее. Все те стены, которые я научилась строить, ограждаясь от него и его нравоучений, резко истончались, когда он появлялся рядом. Я была благодарна ему и маме за помощь с дочкой, но большего уже не хотела.

– Ты куда-то собираешься? – он бросил взгляд на платье. – Куда?

– Никуда, – быстро ответила я. – Разбираю свои вещи.

– А где твой Марк?

Твой Марк. Прозвучало примерно как «где этот идиот?»

– Мой Марк, – с нажимом произнесла я, – взял нашу дочь на прогулку.

– Неслыханная щедрость. Ты в курсе, что он задумал?

– Кто? Марк?

– Кейт, соберись с мыслями. О ком мы говорим?

– Мы говорим о нём, но я не понимаю, что ты имеешь в виду. И прошу снизить тон при разговоре со мной.

Отец нахмурился, но возражать не стал. Прошло то время, когда от такого тона и таких его слов я могла заплакать и уйти в себя. Но теперь пелена с глаз спала. Я любила и уважала своих родителей, но открывать дверь в свою новую жизнь отцу я не хотела.

– Что там с Марком? – напомнила я ему, пока он молчал. – О чём ты хотел сказать?

– Он приезжал ко мне. Чтобы поговорить. И попросить твоей руки.

Я выронила платье из рук. Ну и зачем это ему? Знал же, что отец устроит скандал…

– Хорошо, – осторожно ответила я. – Ты пришёл сказать мне, что не дал разрешения?

– Нет, я пришёл сказать тебе, что это безумие. Ты знаешь, что он задумал?

Две секунды на размышления…

– Да, – без зазрения совести соврала я, не желая узнавать от отца то, какой сюрприз меня ждёт. – Ты за этим пришёл?

– Кейт, открой глаза! Опять его выкрутасы с небом! Он уже втягивал тебя в это, и посмотри, что произошло! Если он не может понять, что ты боишься сесть в самолёт…

– Это ты боишься, чтобы я села в самолёт! И намного больше, чем я! – взорвалось моё терпение. – Это ты считаешь, что я не справилась со страхом до сих пор. Раньше я думала, что моя аэрофобия – это лишь моя проблема. Ты подарил мне сертификат на авиатренажёр, и во мне поселилась уверенность, что ты хочешь мне помочь. Но как только имитация самолёта перешла в реальность, как только в моей жизни появился Марк, ты вновь сорвался. Марк любит меня, а не желает мне смерти!

– При чём тут смерть? Кейт, он тащит тебя туда против твоей воли. Он выбирает не тебя, он вновь выбирает самолёты. Как ты этого не понимаешь?

– Да как ты не понимаешь, что никакого выбора нет! Я больше не девочка, которая боится сказать тебе «нет». Да, во мне живёт страх. Страх высоты, боли и падения. Он никогда не исчезнет. Но я буду идти туда, куда он меня зовёт, потому что он верит в меня, а я верю в него. В нас. И это не изменится.

Я перевела дух и тихо добавила:

– Марк пришёл к тебе. Несмотря ни на что. Несмотря на то, что ты столько раз унижал его. Столько боли причинил нам, мешал нашим отношениям. Давал шанс и вновь отбирал его. Он пришёл, пап. Потому что он уважает вас. Но ты обложил себя какими-то непонятными идеями и не хочешь посмотреть вокруг, не хочешь увидеть главного. Если ты любишь меня, то пожелай мне счастья. Или просто отпусти. Потому что я давно тебя отпустила.

Засунув руки в карманы, отец буркнул что-то под нос и вышел из дома. Он не обернулся, не сказал мне слов прощения или прощания. Просто ушёл. А я, смотря ему вслед, не чувствовала ничего. Не потому что мне было всё равно, а потому что я слишком много сил вложила в отношения между отцом и дочерью. И, не получив отдачи, перестала переживать и чувствовать.

Я даже не узнала, дал ли он добро на нашу с Марком свадьбу и придёт ли он вообще. Да я и про свадьбу не знала! Лишь догадывалась, хотя кусочки пазла складывались в картинку, и она была очевидной.

Я посмотрела ещё раз на платье, с улыбкой вспоминая наше с Марком свидание у него дома. Неловкость и неуверенность… Могли мы тогда подумать, какими мы станем? Как быстро повзрослеем, хотя и тогда не были детьми? Я прижала к себе этот кусок ткани… который, по сути, был просто одеждой, но хранил в себе воспоминания, которые никто не мог отобрать. Никто и никогда. И, возможно, повторить то, что было, мы уже не сможем. Но создать новые воспоминания вполне.

Я бросила взгляд на часы. Марк должен был вернуться через час. И мне пришла в голову безумная идея.