Подгорное золото

– Я первый, – Фиох замешкался за ее спиной. – Перестанешь меня видеть – иди следом.

Кинни выждала дольше... прежде чем поняла, что альв дает ей возможность уйти.

И тогда она глубоко вздохнула, села на краю и осторожно нащупала ногой опору.

Страшно стало, когда небо вдруг обрело границы – неровные каменные границы. Кинни довольно долго продолжала смотреть вверх, спускаясь все ниже и ниже.

В какой-то момент ей показалось, что камень давит на нее, не пускает дальше, она ужаснулась, беспомощно всхлипнула и попыталась вырваться из каменных объятий... И провалилась, не успев даже вскрикнуть.

Дыхание и голос вернулись вместе с твердью под ногами – оказалось, Кинни запаниковала в самом конце спуска. Она вновь посмотрела вверх – оттуда еще падал утренний свет.

– Пригнись, – сказал Фиох, едва различимый здесь, и потащил ее куда-то за собой.

Там вновь был спуск – уже ровный и плавный, – а через миг Кинни очутилась в царстве абсолютнейшей тьмы. Она даже не увидела своей ладони, поднесенной к глазам.

Да и Фиох куда-то делся.

– Альв, – дрожащим голосом позвала девушка.

Никто не откликнулся. Кинни повертелась на месте и сделала пару шагов, вытянув перед собой руки... Ее пальцев коснулись чужие.

– Фиох?..

Кто же придумал такое имя? Дыхание ветра, короткий свист – не имя для живого существа из плоти и крови!

– Фиох!

Он бы не стал проводить пальцем по ее ладони и не стал бы молчать. Дыхание на коже ее руки было слишком холодным для человека.

Кинни дернулась назад и в сторону, хотела закричать, но из горла вырвался только сип.

– Куда же ты?

И голос! Чужой, совершенно не знакомый – слова произносятся как будто через силу, как будто что-то мешает говорить...

– Где мой проводник? – Кинни старалась говорить твердо, но не получалось.

– Фиох здесь... Да куда ты? – она умудрилась увернуться только один раз и пребольно стукнулась головой о камень. Второй попытки избежать цепкой хватки не было.

– Фиох здесь! – ладони обхватили ее лицо. Как позапрошлой ночью... Кинни вздохнула и склонила голову, стараясь унять нервную дрожь.

– Я не узнала твой голос, – выдохнула она.

– Нет, – произнес альв. – Ты просто меня не увидела. Люди бы день, а может, два, чтобы научиться не только слушать, но и слышать.

Он обнял ее плечи и медленно сказал:

– Фиох хотел напугать тебя. Немного. Чтобы ты могла представить, что чувствует альв, впервые выбравшийся на поверхность... И все же мы очень быстро учимся жить и там, и тут.

– И ты тоже вот так... – Кинни усмехнулась. – Вот так метался?

– О да, – весело отозвался альв. – А еще я трогал все, что попадалось мне под руку, ползал на коленях, собирая и какие-то растения, и грязь... словом, все, что не походило на камень.

Здесь, в темноте, казалось, что и нет ничего больше. Только вот есть она, Кинни, есть альв-проводник, а шаг в сторону или назад – и ничего. Пустота.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Может, ты захочешь рассказать Фиоху что-то, кроме тех сказок. Рассказать в ответ.

– Расскажу, – пообещала Кинни. – Когда доберусь до Слепого Дракона.

– Тогда Фиоху будут не нужны твои истории, – глухо ответил альв. – Они все тогда становятся одинаковыми. Жалкими, пустыми, глупыми.

Он не разъяснил ничего, а Кинни не стала спрашивать. Альв повел ее на этот раз гораздо медленнее, не выпуская ладони, время от времени заставляя пригнуться. И очень скоро, через час или меньше, остановился и произнес:

– Тебе нужно завязать глаза.

Его голос Кинни не понравился – слишком неуверенный, нервный, совсем не похожий на обычный голос Фиоха. Она и так ничего не видела, но альв сказал, скоро сможет – и видеть то, что сможет, ей нельзя. И... раз всем путникам необходимо было завязывать глаза, то у проводника, вероятнее всего, должен был быть на такой случай шарф или вроде того – но у альва ничего не оказалось. И все же он настаивал и вроде собрался отрывать край свой рубашки.

– Не надо, – остановила его Кинни. – У меня рукав позавчера порвался, как раз по шву...

Из-за обнажившейся кожи стало зябко.

– Ничего, – коротко вздохнул альв. – Идти совсем не долго, но путь сложен. Здесь ямы и ловушки – как раз для той люди, которая смогла бы пробраться сюда без нашей помощи.

Сначала он вел ее все так же, держа за руку, потом – за плечи, еще медленнее, чем до того, буквально выверяя каждый ее и свой шаг. Кинни была уверена, что он либо соврал, либо приукрасил местные ужасы, а потому не слишком волновалась о том, куда ступать. Но когда девушка почувствовала дуновение свежего ветра, она рванулась вперед и тут же едва не оглохла от жуткого, страшного окрика. Застыла как вкопанная, боясь не то что шевельнуться – даже вдохнуть, а альв, вцепившись в ее плечи, шепотом принялся проклинать торопливость люди.

Это было мучительно – двигаться медленнее улитки, когда уже чувствуешь свежий воздух и легкий ветерок. На какое-то время альв замер, держа ее за руки, а потом сделал последний шаг и увлек за собой.

– Сейчас, – тихо сказал он, встав за ее спиной. – Ты забудешь все, что случилось с тобой за этот год.

И снял повязку с ее глаз.

Кинни не сразу смогла вздохнуть.

Прямо у ее ног начиналась узкая, выбитая в камне лестница, она круто уходила вниз, прямо в... Прямо в долину, со всех сторон окруженную горами, маленькую, закрытую тенью. Там зеленела трава, там бежал ручей, там раскинулись шатры... Там были люди!