Подгоряне

малейшей возможностью, чтобы быть рядом с мужем. Сейчас она стояла рядом с

главным оркестрантом и пыталась уговорить его выпить вместе с нею:

– Да вы хоть рюмочку!.. А на ребенка зря сердитесь. Он ведь боится

идти к вам... Что с вами, артистами, бывает?.. Стоит прославиться какому-то

из вас, стать любимцем народа, его отравляют...

– Как?.. Кто... кто отравляет?! - Бычьи выпуклые глазищи скрипача

полезли из орбит от крайнего изумления.
– Где... кто их отравляет?..

Вместо ответа Аника медленно выпила стаканчик. Деликатненько вытерла

губы. Ее цесарочная головка по величине едва ли была больше вислого носа

прославленного музыканта. Но она с такой легкостью и непринужденностью

осушила стакан, что скрипач смотрел на нее уже не только с удивлением, но и

с испугом. Он даже подошел к ней поближе, словно бы хотел разгадать: куда же

исчезло вино? Не слышно было ни плеска, ни характерных звуков глотательных

движений. Не ситечко же в птичьем горлышке этой крохотули?!

– Кто отравляет артистов?
– взревел знатный гость после минутного

замешательства.

– Как будто вы не знаете!.. Отравили же недавно Сулака!..

– К-к-к-то его от-ра-вил?!

– Артистки - кто же еще!
– решительно объявила Аника.
– Не я же!..

– Чушь!.. Не хочу больше слышать ваши сплетни! - вконец рассвирепел

музыкант.
– И минуты не останусь тут более!..

Несчастный бадица Василе! Он надеялся, что Аника будет его союзницей в

беседе с "высоким гостем" и в уговорах упрямого Ванюшки, чтобы тот все-таки

пошел в музыкальную школу. А она, клятая, все испортила, опрокинула полное

ведро с молоком прямо посреди хаты своей глупой выходкой: дался ей этот

Сулак, который никогда не чувствовал себя таким живым, как сейчас!..

Выплеснула псу под хвост с таким трудом надоенное молоко, глупая сорока!

Бадя Василе доил свою символическую корову по-крестьянски неторопливо,

осторожно. А ее черти вынесли с длинным языком! И что же?.. Все полетело

вверх тормашками!..

Разгневанный музыкант из "Чобанаша" не мог найти свою кепку. А бадица

Василе вертелся вокруг него совершенно несчастный: он знал, что эту

жар-птицу не скоро поймаешь еще раз. "Выйти" на знаменитого скрипача ничуть

не легче, чем на какого-нибудь министра. Его оркестр гастролировал постоянно

едва ли не по всему белу свету - попробуй захвати скрипача на месте! Когда

возвращался в Калараш, то и там был неуловим: то он в педучилище, то на

каком-то худсовете, то на репетиции в районном Доме культуры, то в райкоме,

то в райисполкоме - на разных совещаниях, активах, заседаниях.

Взяв всю вину на себя, бадица Василе попытался было проводить капризную

звезду до автобуса, но скрипач ничего не слышал и не видел. Отыскав наконец

свою кепку с маленьким козырьком, он сдвинул ее на одно ухо, долго потом не

мог зажечь спичку, чтобы прикурить от нее. Не знаю, как другие, а я наблюдал

за артистом с восхищением. Восхищала его преданность искусству. Он болел за

него не только душой, но каждым нервом на кончиках своих пальцев.

– Не отрави Сулака артистка, он бы и теперь выступал по телевизору и

радио!..

Этих последних слов "цесарки" скрипач вынести уже не мог. Так и не

справившись со спичкой, он разъяренным зверем вылетел из дому. Он буквально

спасался бегством от болтливой бабенки, бежал так быстро, будто кто-то

гнался за ним. Бежал с незажженной сигаретой в руке и был удивительно похож

на одного из героев романа Шолом-Алейхема "Блуждающие звезды". Жизнь не

скупится на сюрпризы. "Блуждающие звезды" великого прозаика когда-то

двигались на своих тарантасах, на балагулах как раз по дороге, по которой

приехал в Кукоару и теперь должен возвратиться в Калараш музыкальный

фанатик - герой нашего времени. Не было сейчас ни тарантасов, ни шарабанов,

и дорога была другой, и называлась она по-другому: шоссе. И катился по ней

знаменитый музыкант на автобусе по маршруту, стало быть, "Блуждающих звезд".

Мы расходились по своим домам при своих же интересах, то есть

безрезультатно. Неуместное вторжение Аники с ее дикой новостью черною кошкой

пробежало между нами. Уходили молча, пряча друг от друга глаза. Если б

скрипач не исчез так быстро, я попытался бы как-то успокоить его. Сообщил бы

ему, что и меня не обошли своей милостью деревенские сплетницы, заставившие

раздеться донага и бегать в адамовом костюме по ночной Москве, - за это-де

меня и вытурили из университета, а теперь не доверяли никакой работы.

Сейчас оркестрант сидит в автобусе и любуется пробегающим справа и

слева лесом. Скорее всего, этот лес, села и деревни с их новенькими

красивыми домами, монастыри, превращенные в места отдыха или санатории,

выглядывавшие из-за деревьев, развеют грустные мысли служителя муз,

выпустившего из рук талантливого мальчугана и наслушавшегося о своем собрате

вздорных небылиц. Окружающая человека красота способна иной раз врачевать и

более тяжкие сердечные недуги.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1

Когда я впервые надолго покидал родное село, в нем не было ни единого

телевизора. Люди только мечтали о том времени, когда к ним придет

электричество от государственной сети. А когда линия с током высокого

напряжения приблизилась к подгорянам, среди моих земляков начались яростные

споры и раздоры: каждому хотелось провести свет в свой дом поскорее. Не

хватало столбов. Добывались они всеми правдами и неправдами. Неправдами -

даже чаще. Счастливчиками оказались те, кто жил на центральной улице, по

которой проходила главная электролиния. Этим вполне было достаточно