Подлинная жизнь мадемуазель Башкирцевой

Карла-Людвига, стала женой Александра I, приняв православие под именем Елизаветы

Алексеевны.

Кто здесь только ни бывал из российских писателей, сановников, государственных

деятелей. Достаточно только перечислить тех, кто здесь умер, чтобы было понятно, как

моден был Баден на протяжении всего 19 века. В Баден-Бадене после долгой болезни умер

большой русский поэт Василий Андреевич Жуковский. Здесь умер князь Петр Андреевич

Вяземский, друг Пушкина, известный поэт и сановник, обер-шенк двора его величества; за

много лет до этого в Бадене умерла младшая дочь князя Надежда. Умер в Бадене и князь

Козловский, известный дипломат первой трети 19 века и литератор, которого печатал в

своем журнале “Современник” А.С. Пушкин. Провел здесь последние дни и тихо угас Го-

сударственный канцлер Российской империи светлейший князь Александр Михайлович

Горчаков, однокашник Пушкина по Царскосельскому Лицею, за много лет до его смерти

здесь умерла горячо любимая его жена Мария Александровна, урожденная княжна Урусо-

ва, в первом браке графиня Мусина-Пушкина.

Жорж Дантес, после дуэли с Пушкиным высланный из России, летом 1837 года лечился в

Баден-Бадене. Здесь же находился в то время и брат царя, великий князь Миха-ил

Павлович.

У многих русских в Бадене и его окрестностях были дачи. Например, князь Вязем-ский

подолгу живал на киселевской даче, которая принадлежала Софье Станиславовне

Киселевой, урожденной Потоцкой, дочери знаменитой красавицы-гречанки Софьи Кон-

стантиновны Клавоне-Потоцкой. Софья Потоцкая, одна из первых красавиц Петербурга, за

которой ухаживал Пушкин, вышла замуж за боевого генерала двенадцатого года Павла

Дмитриевича Киселева, а впоследствии бросила его, переселившись за границу. Говорят, что в Бадене она даже прижила от любовника двоих детей. Про Софью Потоцкую (за гра-

ницей она предпочитала свою девичью фамилию) говорили, что чертами лица она похожа

на французскую актрису Рашель. Павел же Дмитриевич Киселев, ее муж, был долгое вре-

мя министром государственных имуществ и в последние годы своей жизни (умер он в

1872 году) послом в Париже.

П.В. Анненков пишет о маленьких германских городах, называя их “столицами

космополитизма”, они “не принадлежат уж никому, принадлежа всем, как будто одобри-

тельно помахивают головой сближению всех народов и будущему скорому уничтожению

их родовых отличий”.

“Сколько в них шума и сосредоточенной общественной жизни, - пишет он дальше в своих

“Письмах из-за границы”, - которая от этого приобретает немаловажное значение!

Особенно важны они для нас в том отношении, что сделались живыми геральдическими

книгами русского дворянства. Я видел в Бадене доктора, который знал почти все дворян-

ские фамилии России, в том числе и мою...”

И далее:

“Не праздники, не балы, не фейерверки этих вод составляют их главную прелесть, а

легкость, с какою приводят они человека в непосредственное соприкосновение с обще-

ством Европы, со многими важными людьми ее и с бесчисленным количеством характе-

ров: это их заслуга”.

Один британский наблюдатель, посетивший Баден-Баден, также заметил, что “по-

ложение, формальности этикета и титулованная надменность в значительной степени от-

брасываются во время непринужденного общения на водах”.

Знаменитые воспоминания бывшей фрейлины А.О. Смирновой-Россет, дружившей с

Пушкиным, Жуковским и Гоголем, в одной из своих редакций названы “Баденским ро-

маном”.

У баденских сезонов были богатые традиции: с 30-х годов 19 века здесь собирались и

другие парижские знаменитости русского происхождения: княгини Долгорукая и Голи-

цына, до самой своей смерти ездила сюда княгиня Ливен, конфидент русского царя, в те-

чение двадцати лет бывшая любовницей знаменитого французского политика Гизо и дер-

жавшая в парижском особняке на улице Сен-Флорантен, который раньше принадлежал

Талейрану, а после его смерти был куплен Джеймсом Ротшильдом, и где она много лет

занимала антресоли, политический салон.

Свой дом был в Баден-Бадене у Ивана Сергеевича Тургенева. Долгое время он сни-мал

квартиру неподалеку от собственной деревянной дачи знаменитой певицы Полины

Виардо, пока не построил на Тиргантенштрассе, под № 3, настоящий каменный замок, где

в домашнем театре разыгрывались пьески, написанные им вместе с Полиной Виардо. Эти

представления посещал даже герцог Баденский с семьей.

Кроме Тургенева, в Баден-Баден наезжали и другие русские писатели: Достоевский,

Гончаров. Достоевский проигрывался на рулетке в пух и прах, Гончаров играл осторожно

и всего не проигрывал. Он корил Достоевского, зачем он проиграл все, а не половину.

Вот как происходила игра. Описание рулетки нам оставила в своем дневнике 1867 года

Анна Григорьевна, жена Федора Михайловича Достоевского.

“...Мы отправились с ним в вокзал. Это довольно большое здание, с прекрасной большой

залой посредине и с двумя боковыми залами. Этот вокзал называется “Conversation”.

Наконец-то я увижу рулетку, думала я, входя в залу. Но я, право, ее пред-ставляла себе

гораздо великолепнее, чем я теперь увидела. За большим столом, посредине которого

находится самая рулетка, сидят шесть крупье, по двое у каждой стороны стола, для

раздачи денег, и по одному в концах стола”.

Больше описывать нечего, довольно скучное на первый взгляд заведение, но стра-сти в

нем кипят нешуточные:

“Вот уже два раза я вижу здесь одну русскую, которая играет всегда на золото и постоянно

выигрывает. Она ставит большей частью на цифры, но также и на zero. Но вот что