Подопытная крыса

Размышления на эту тему прервало появление дневной смены. Эллочка заскочила попрощаться, чмокнула меня в лоб и ушла отдыхать. Когда мне с ней ещё предстоит увидеться, решит случай, если, конечно, драконовы меры безопасности на базе не отменили. Хотя на это вряд ли можно рассчитывать. Я вторая подопытная крыса, которая едва коньки не откинула чуть больше чем за неделю. Нет, точно не отменят. Но пока меня эта ситуация не особенно волновала.

Продержали меня в медпункте ещё двое суток. Кормили дробно, кололи витаминами, брали жидкости на анализы. Восстанавливали, одним словом. Готовили для новых опытов. Я начал понемногу привыкать к вертикальному положению и ходить по палате, а к вечеру последнего дня стал чувствовать себя вполне сносно. Силы бы ещё в руках и ногах добавить, но это дело наживное. В общем, как и обещал Николай Иванович, наутро четвёртого дня меня отпустили, выдав напоследок лист с длинным перечнем рекомендаций и справку, позволяющую сегодня филонить в своё удовольствие.

До вечера ещё далеко, но и я никуда не торопился. Час простоял под горячим душем, смывая больничную вонь. С удовольствием переоделся в чистое, почувствовав себя обновлённым человеком. Даже в столовку сходил, подгадав момент так, чтобы никого не встретить. Остальное время валялся в постели и пялился в телевизор, периодически то засыпая, то просыпаясь. Кто-то может заявить: «какого хрена, две недели с гаком пролежал и снова в кровать»? Мне жаль таких людей. Они не понимают, что своя подушка, это совершенно другое. Между подушкой и человеком возникает поистине духовная связь, а с одеялом так и вообще. Даже отвечать не стану, буде возникнет такой вопрос.

Вечером в номер постучали, и едва я открыл дверь, как оказался в тройных объятьях. И в окружении приятной мягкости женских тел. По первым робким ощущениям этой мягкости стало гораздо больше, чем я представлял. Впрочем, я могу ошибаться после долгого перерыва в общении с представительницами противоположного пола, а уточнять не решился. Ну его. Настя может воспринять невинные вопросы за проявление харассмента и мужского сексизма. Момент портить не хотелось, как-нибудь своими силами выводы сделаю.

Визжащим клубком мы докатились до кровати, где и рассыпались на составляющие. Но, естественно, логического продолжения не последовало. Девчонки просто были рады меня видеть. Живого и относительно здорового. Да и я им радовался от всей души. Им, их реакции на моё возвращение и бесконечному потоку вопросов.

– Володь, мы так перепугались, когда тебя увезли.

– И никто толком не говорит, что случилось. А что случилось-то Вов?

– Мы хотели тебя навестить, а в медпункт нас не пускали. Тебя хоть нормально вылечили, Володь?

– А почему так долго?

– Вов, так хорошо, что ты вернулся, нам без тебя на Арене прямо беда.

– А мы уже восьмой уровень взяли.

– Ты как себя чувствуешь, Вов?

– Ой, а худой-то какой. Вова, тебя в больнице, что ли, не кормили совсем?

– Вов, тебя не выгонят по состоянию здоровья?

А я молчал и улыбался в ответ. Нет, слёзы радости, конечно, не утирал, но глаза предательски пощипывало. За последнее время между нами завязались крепкие отношения, грозящие в дальнейшем вылиться в настоящую дружбу. Когда друг за друга горой до последнего и последний хрен без соли напополам. Перспектива меня не то чтобы не радовала, просто между мужчинами и женщинами должны быть слегка другие отношения. Но в конкретном случае, такая точка зрения, похоже, ущербна. Эти три девахи, по сути, мои единственные настоящие друзья. Придётся мне концепцию пересматривать, но это потом. А пока я только молчал и улыбался.

Девушки на эмоциях тарахтели без умолку. Им хотелось и о моих злоключениях узнать и о своих поделиться, причём одномоментно. И сразу в три голоса, так что можно себе представить, под какой звуковой удар я попал. Слова нельзя было вставить. Да я и не торопился. Просто смотрел на радостные лица и наслаждался моментом. И чем больше смотрел, тем больше удивлялся.

Девушки изменились. Возможно, если бы не было двухнедельного перерыва в ежедневных встречах, то я и не сразу заметил, но сейчас это очевидно. У Милы прорезался решительный блеск в глазах, а от былой робости не осталось даже намёка. Настя стала женственнее и престала оставлять впечатление колючего сорняка. Куда-то подевалась Зойкина застенчивость. Они вообще стали гораздо увереннее в себе и раскованнее, что ли.

Но перемены коснулись не только характера, они даже внешне изменились. Фигура первой, и до этого была безупречна, но сейчас претендовала на статус идеальной. Вторая стала симпатичнее лицом и, несомненно, прибавила в размерах. А то, что подросло, приобрело потрясающие формы и в нужных местах приятно натягивало ткань. А третья... Третья...

– Зойка, ты похудела, что ли? — наконец я смог сформулировать впечатления в мысль, а мысль в предложение.

Одежда на ней висела и выглядела, как с чужого плеча. Эдак, на пару размеров больше. Да и сама она стала сильнее походить на своего игрового персонажа после последней модификации, чем на саму себя во время нашей первой встречи.

– Ты заметил? — раскраснелась от удовольствия Зойка.

И не просто раскраснелась, а собрала обвисшую ткань на спине и натянула. А после, выпятила грудь, отклячила зад и покрутилась на месте.

– Как я тебе в новом образе?

– Супер!

Я закашлялся. Узнаю, кто её этому научил — выпорю. И насчёт «супер» я слегка покривил душой. Несомненно, Зойка уже выглядит гораздо лучше, чем прежде, но пока со своими габаритами в мои представления о женской красоте не попадает. Но не портить же девушке настроение. Тем более что такими темпами, она, скорее всего, наверстает.

А что касается праздника — это всё враки, про бодипозитив и «принимай себя такой, какая ты есть». Беспардонная ложь и неправда. Никто не радуется лишним килограммам. Исключений в этом правиле нет. Рукой махнуть на избыточный вес, это, сколько угодно. Махнуть, чтобы жрать, как не в себя, и не переживать по этому поводу. Но испытывать положительные эмоции от обвисших боков и отложившегося в брюхе сала никто не будет. Кто бы там что ни говорил. Именно поэтому у Зойки постоянный праздник с того дня, как она начала худеть.

– А мы, а мы, — дурашливо запрыгали вокруг меня Мила с Настей, пытаясь изобразить танец «тверк».

Они подхватили игру, повторяя манёвр Зойки, с той разницей, что натягивать ткань им особой надобности не было. Там и без того всё натянуто до крайней степени. Настолько, что мне пришлось тут же сесть на кровать и положить на колени подушку. Но это только подхлестнуло негодниц, поскольку причина моего поступка для них загадки не представляла.

– Как тебе это, Вов? — Настя склонилась почти к самому лицу, и я чуть не упёрся носом в ложбинку между её подружками, уже преодолевшими барьер третьего размера.

– А это, — Мила проделала то же самое, но изобразила выход «Цыганочки».

– Девочки, хватит издеваться над больным человеком, — наконец сдался я, не выдержав пытки демонстрацией плоти, — а то я не утерплю и...

– Отшлёпаешь? — Настя насмешливо посмотрела мне в глаза, со всей ясностью подразумевая совершенно иное действие.

– Скорее в обморок упаду, — рассмеялся я, — от неправильного перераспределения крови. Придётся тогда вам меня тащить обратно в больницу.

Я сейчас ни морально, ни физически не готов даже одну из них отшлёпать. Не говоря уже о том, что подразумевала Настя. Тем более, если дойдёт дело до последнего, то всех троих я точно не осилю. А Зойка, боюсь, вообще, меня в могилу сведёт, и в медпункт тащить не придётся. Сразу в морг. Со счастливой и глупой улыбкой на лице. Так что спасибо девочки за предложение, но нет. Решительное и бесповоротное.