Подопытный материал

Планы Иллидо совпали с моими желаниями. Выйти к морю и построить порт — думаю, любой наместник не отказался бы от этого. Выбранный залив — идеальная природная гавань. Конечно, он замерзает зимой, но лед держится всего два месяца. Зато глубина там достаточная — можно хоть сейчас принимать корабли, только нет причалов и складов. Все это предстоит соорудить.

Увы, рядом с заливом слишком холодно. Барас тянется почти на пятьсот верст и изгибается дугой, концы которой обращены к материку, то есть к югу. Наша гавань находится в самой северной точке острова. Кроме того, берег здесь омывает холодное морское течение. Поэтому строить столицу на побережье я раздумал.

Мы обосновались на самой холодной территории. В ста верстах западнее или восточнее намного теплее, поэтому и народу там живет больше. Сунешься туда — воевать с лесовиками придется. Сюда же мы зашли мирно, сохранив солдат, а это немаловажно. В общем, порт здесь будет, а столицу мы построим в другом месте.

Иллидо ткнула пальчиком в большой прямоугольник на плане, красовавшийся рядом с изображением ее домиков:

— Здесь будут жить работники. Своя земля, свой дом — если у них будет это, люди и работать будут от души, и не попытаются убежать к другому хозяину.

Судя по всему, рабочие будут приезжать с семьями. А ведь жены и дети — это новые люди и дополнительные рабочие руки. Правда, детей учить надо — придется школу открывать.

В общем, задумался я о собственности, о том, что каждый человек хочет иметь принадлежащее только ему: свою семью, свой дом, свой участок земли, свое дело.

Совещались вчетвером: я, Пухлян, Ван и Десятник.

— Конечно, некоторые хотят заняться своим делом, — подтвердил Мачан.

Мы решили предложить нашим ветеранам создать артели. Со строительством завода дел прибавилось — работы хватит всем. Одних домов, сараев и навесов предстоит поставить немало, а ведь у всего этого должна быть кровля.

В столице у многих домов черепичные крыши, но производство этой глиняной плитки нужно еще организовать. Дело долгое и сложное, везти черепицу через перевал слишком далеко.

Лесовики свои дома кроют корой, обмазывают глиной и заваливают землей. Мы делаем крыши из дранки — тонких деревянных пластинок; длина — чуть менее полуметра, ширина — пять-десять сантиметров.

Нужно напилить чурбаки из бревен, каждую дощечку отколоть большим ножом, постукивая по нему деревянным молотком. Потом каждую пластинку приходится строгать другим двуручным ножом. В общем, работа трудоемкая, требующая сноровки. Занимаются дранкой одни и те же люди. Почему бы им не сделать это дело собственным?

У нас уже сложились бригады, строящие бревенчатые дома. Дорожную артель тоже легко организовать: дать им в аренду дробилку, продать лошадей в рассрочку — пусть работают и чувствуют себя хозяевами.

На вольные хлеба не пошел никто. Да, некоторые мои подчиненные хотели стать самостоятельными, но все они много лет провели на службе и боялись поменять привычную жизнь на неизведанную свободу. Главной отговоркой стала наступившая осень. И пусть только-только начали желтеть листья, и до морозов было еще далеко, но люди вели речь о холодной зиме, о том, что не всякую работу можно делать, когда земля покрыта снегом.

— Надо начинать с малого, — сказал Пухлян. — Вся земля здесь принадлежит короне, но наместник имеет право продавать небольшие участки под жилые дома.

Я и так не запрещал никому из ветеранов и солдат строить свои дома и не требовал с них денег. Однако зарегистрированную собственность можно продать или оставить детям или другим родственникам. Цены на участки я установил смешные, налог на землю и строения сделал минимальными.

Дело пошло. Все ветераны, имевшие дома, оформили в собственность и жилища, и участки. А затем к нам потянулись друзья и родственники отставников. Ходили, приценялись и, несмотря на осень, покупали участки и лес для домов.

У нас наступила горячая пора. Участки мы нарезали в трех местах: там, где наметила Иллидо, рядом с домами, построенными прежде, и неподалеку от прииска. Все зависело от того, где планировали трудиться переселенцы.

То, что Иллидо будет предлагать работу новым людям, я предполагал. А вот Рожан меня удивил.

— Солдаты будут охранять, а вольнонаемные пусть работают, — заявил тысячник.

Пожалуй, краснолицый пузан опять меня обставил. Впрочем, я на него не в обиде: увеличится добыча золота — больше денег будет выделять король. Гурчан не дурак и, похоже, привык платить только за выполненную работу.

На переселенцах мы заработали совсем немного, ведь участки и лес мы им продали за копейки. Главное — у нас появились люди, желающие наниматься на работу, а не пасти коз и охотиться. Думаю, и лесовики скоро поймут, где выгоднее трудиться.

Разумеется, я радовался и новым людям, и тому, что на моей земле строится завод. Однако изменения были не слишком значительными. А вот по другую сторону гор все шло гораздо быстрее и серьезнее.

Приехала Катя и привезла дурные вести.

* * *

Ларгас — большой остров, расположенный западнее Бараса. Разделяет два государства пролив шириной в двадцать верст — есть у королевства ближайший сосед. Говорят на Ларгасе на том же языке, заселили остров одновременно с Барасом. Площадь соседний остров занимает примерно такую же, как и наше королевство, считается тоже богатым государством.

Есть и различия. Барас — остров длинный и узкий, а Ларгас почти круглый. У нас феодалов в свое время вырезали, и страной руководит король, а у соседей владетельные господа сумели договориться и создать единое правительство. В Барасе добывают золото, а в Ларгасе — серебро.

Страны, расположенные рядом, нередко враждуют. А уж превзойти друг друга, используя мирные способы, соседи стараются почти всегда. Тут Барас вырвался вперед: армия и флот имела лучшее вооружение, промышленность королевства развивалась быстрее. Зато разведка Ларгаса оказалась намного сильнее.

Гурчан построил мощный флот и отправил его в плавание вокруг острова. Самый обычный учебный поход, чтобы посмотреть в деле новые корабли и опробовать пушки, сделанные на королевском заводе. Благо, безлюдных островков вокруг Бараса немало — в мишенях недостатка нет.

Флот из столичной гавани отправился к восточной оконечности острова, а в это время к Барасу отплыли корабли Ларгаса. Вооружение на них почти отсутствовало, зато трюмы и палубы были заполнены солдатами. К сожалению для нас, шпионы соседей заранее узнали время убытия флота Гурчана и сумели обеспечить высадку вражеских войск. Думаю, без предателей тут не обошлось.

Армия Ларгаса ранним утром высадилась в гавани королевского завода. Нападающие выбрали удачное место и время. Рабочие на завод еще не пришли, кораблей Бараса в гавани не было, случайные свидетели отсутствовали. Потребовалось только нейтрализовать охрану завода и гавани. Видимо, были в королевстве сторонники Ларгаса, поэтому вражеский флот вошел в залив без сопротивления.