Вступление к Антологии современной петербургской поэзии «Поэтический форум»

Вы держите в своих руках уникальное издание – антологию петербургской поэзии «Поэтический форум». Её весомость – не только в большом количестве страниц и авторов. В ней впервые собраны под одной обложкой образцы поэзии многих объединений, входящих в литературную ассоциацию «Поэтический форум» при СП России, а также свободных от любых обществ поэтов.

Данная антология является составной частью большой, рассчитанной на перспективу работы редакторского коллектива. Осенью 2010 года в свет вышла антология поэзии членов Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России «Точка отсчёта» (директор проекта – Борис Орлов, редактор-составитель – Владимир Морозов). И хотя в ней был представлен широкий спектр самых различных по своему настроению, взглядам и творческой манере авторов, она никоим образом не может претендовать на всесторонний охват петербургской поэзии.

Настоящая антология – попытка показать творчество в основном «несоюзных» поэтов, среди которых множество истинно талантливых авторов – будущих членов писательских союзов. Это не менее мощный пласт русской поэзии, который, мы надеемся, может заинтересовать и простого читателя, и исследователя современной литературы.

Редакционный совет

Татьяна ЕГОРОВА

Русский язык

Пускай вековая усталость Сгибает мне плечи, но всё ж От предков с тобой нам достались Не только паденье и ложь, Не только невзгоды и беды, Но мудрость Божественных книг, А с ней передали нам деды Великое чудо – язык. Мы приняли это наследство: Разящее остро, как меч, Духовное мощное средство — Родимую русскую речь. И в сердце горит и трепещет Той речи горящая плоть. Звенит, словно колокол вещий: Мария, Россия, Господь! И вечное Божие Слово Нам благовествует о том, Что Церковь есть тело Христово, Что Русь – Богородицы дом. Живут в нашем русском народе Бессмертные эти слова, Как живы Кирилл и Мефодий, Как вера и слава жива.

Лилия АБДРАХМАНОВА

Где ты, мама, теперь?

Где ты, мама, теперь? Протестую Против тьмы, разделяющей нас. Буду помнить тебя как живую, Как с живой, говорю я сейчас… Буду думать, Что, может быть, ныне Мы на разных планетах живём. Только кто же из нас на чужбине? Я не ведаю, мама, о том.

В чём жизни суть?

В чём жизни суть? Где кроется секрет? Что означает форма человека? Удастся вряд ли до скончанья века Найти на это правильный ответ. Вопросам и познанью нет конца. Природа, видно, пошутила с нами. Вот, например, как ни верти глазами, А не увидишь своего лица.

Стихи улеглись на поверхность листа

Стихи улеглись на поверхность листа. Его геометрия очень проста: Длина, ширина да четыре угла — Вот плоскость листа, что стихи приняла. Лишь чудится взору, что строки бегут, — Застыли слова на бумажном снегу: Наверно, вот так в состоянии льда От странствий своих отдыхает вода. Но в чьей-то душе, я надеюсь, в свой срок Оттают потоки замёрзшие строк.

Меж двух небес

Нахлынула волна морская С привычным привкусом слезы, Меня в объятья принимая И многократно отражая Огонь небесной бирюзы. Перехватило дух, а тело, Сливаясь с гибкою водой, Как бы меж двух небес летело И вес не чувствовало свой.

Импровизация

На родину фламенко, словно птица, Я прилетела через три границы — За тридевять земель, на склоне лет Танцую так, что свет кругом искрится Под стук послушных пальцам кастаньет. Танцую так, как будто здесь, в Гранаде, Всегда жила и в праздничном наряде, Закутанная в кружева мантильи, Внимала зову страстной сигирийи. Хотя в моей крови Восток живёт И свой характер проявляет смело, Но почему Испания поёт В движеньях рук моих, В изгибах тела? Я думаю порою, что ответ Скрывается в пучине древних лет…

Тибетский лама

Казалось, что ему присуще безучастье, Но, руки протянув, он сжал моё запястье И долго продлевал свой жест прикосновенный, Как будто изучал пульсацию Вселенной. И на волне такой несуетливой встречи Узнала – есть покой. И в жизни быстротечной Есть календарь иной, что годы не считает, И время не течёт, а тает… тает… тает…

Пылал расплавленный асфальт

Пылал расплавленный асфальт, К подошвам туфель приставая. Немало лет тому назад Узнала я о нравах края, Где мне, не ведавшей вина, Грузины, угощая соком, Сказали: «Не ходи одна, Чтоб не украли ненароком.» Не забывается пора, Когда всё внове и впервые: И та тбилисская жара, Прохладная река Кура, Мужчин призывы озорные, Что голову кружат, как в вальсе, — Недолго так и до беды. Хранятся ль там мои следы, Запечатлённые в асфальте?

Стою во тьме. Вот поднята рука

Стою во тьме. Вот поднята рука. Но вдруг, себе самой на удивленье, Я вижу над своей рукой свеченье И серебристый свет до потолка! Откуда он? Беззвёздный мрак в окне. Все разошлись. Квартира опустела. И вот теперь дано наедине Моей душе с моим общаться телом.

Мой журнальный портрет

Мой журнальный портрет познакомился с миром, Может быть, побывала я чьим-то кумиром, — Фотографию ту в разных видели странах, Показали на теле — и киноэкранах. А недавно сказал мне знакомый поэт, Что мой снимок нашёл, заглянув в Интернет. В первый раз приезжая куда-то из дома, Удивляюсь порой, что мне местность знакома, Люди – тоже, как будто их видела где-то, Неустанно с журнального глядя портрета.

Воспоминание

Дрожа от ветра, Запахнусь в пальто. Горит листва, И небо ярко светит, Сквозя сквозь чёрных веток решето, Напоминая мне о пылком лете. Безмолвен стылый сквер. Бездонно небо, Гнездящееся синью меж ветвей. Куда текут года? Был или не был Тот день, тот час, Когда была твоей?

Прости

В моё лицо дохнула гарь вокзала — Живучий запах горечи и встреч. Я до сих пор тебе не всё сказала, Хотя могла бы этим пренебречь. Могла бы наши годы молодые Не вспоминать, о них не говорить, — Ведь мы с тобой давным-давно чужие, Но что-то не даёт тебя забыть. Прости меня за то, что не простилась Ни словом, ни рукою и ушла, Приняв твоё молчание как милость, Прости за то, что снимок твой сожгла. За то, что по тебе я не скучала, Что твоего не помнила лица. Но всё же помню той любви начало, Которой не предвиделось конца.