Поэты 1880–1890-х годов

180. «Снилось мне утро лазурное, чистое…»

Снилось мне утро лазурное, чистое, Снилась мне родины ширь необъятная, Небо румяное, поле росистое, Свежесть и юность моя невозвратная… Снилось мне, будто иду я дорогою, — Ярче и ярче восток разгорается, Сердце полно предрассветной тревогою, Сердце от счастья любви разрывается. Рощи и воды младенческим лепетом Мне отвечают на чувство приветное; Шепчут уста с умиленьем и трепетом Имя любимое, имя заветное!.. 1884

181. М. П. МУСОРГСКОМУ

Дорогой невзначай мы встретились с тобой — Остановилися, окликнули друг друга, Как странники в ночи, когда бушует вьюга, Когда весь мир объят и холодом и тьмой. Один пред нами путь лежал в степи безбрежной, И вместе мы пошли. Я молод был тогда; Ты бодро шел вперед, уж гордый и мятежный; Я робко брел вослед… Промчалися года. Плоды глубоких дум, заветные созданья Ты людям в дар принес, — хвалу, рукоплесканья Восторженной толпы с улыбкою внимал, Венчался славою и лавры пожинал. Затерянный в толпе, тобой я любовался; Далекий для других, ты близок мне являлся; Тебя я не терял: я знал — настанет час, И, блеском суетным и шумом утомись, Вернешься ты ко мне в мое уединенье, Чтобы делить со мной мечты и вдохновенье. Бывало, в поздний час вечерней тишины Ко мне слеталися видения и сны, То полные тоски, сомнения и муки, То светлоокие, с улыбкой на устах… Мечтанья изливал в правдивых я строфах, А ты их облекал в таинственные звуки, Как в ризы чудные, — и, спетые тобой, Они нежданною сверкали красотой! Бывало… Но к чему будить воспоминанья, Когда в душе горит надежды теплый свет? Пусть будет песнь моя не песнею прощанья, Пусть лучше в ней звучит грядущему привет. Туман волшебных грез, таинственных стремлений, Безумной юности самолюбивый вздор Прогнал я от себя — и новых вдохновений Открылся предо мной неведомый простор. «Без солнца» тяжело блуждать мне в мире стало, Во мраке слышался мне смерти лишь язык; Но утра час настал, и солнце заблистало, И новой красоты предстал мне светлый лик. Душа моя полна счастливого доверья, Уму сомненья дань сполна я заплатил, Храм творчества открыт, и грозного преддверья Я, осенясь крестом, порог переступил. Я верю, в храме том мы встретимся с тобою, С живым сочувствием друг к другу подойдем, Мы вдохновимся вновь — но красотой иною И песню новую согласно запоем! 1884

182. «Прекрасен жизни бред, волшебны и богаты…»

Прекрасен жизни бред, волшебны и богаты Живых его картин одежды и цветы, Светила знойного восходы и закаты И ночи, полные чудес и темноты. Прекрасны дней земных обманы и виденья, Порывы страстных чувств, полеты смелых дум — Полеты на крылах надежд и заблужденья В пространствах радужных земного наслажденья, Напевы юных грез и бурь житейских шум!.. Но если в трезвый миг душевного досуга, В случайной тишине сквозь этот долгий бред Внезапно прозвучит, как дальний голос друга, Грядущего конца таинственный привет; Но если, как весны желанное дыханье, Вдруг душу обовьет иной красы желанье И сквозь туман вдали, как ранняя заря, Займется тихий свет иного бытия, — Какие призраки, какие сновиденья Дерзнут с улыбкою мне повторять: «Живи! Живи и позабудь о счастье пробуждения Под солнцем вечного покоя и любви!» 1884

183. «Для битвы честной и суровой…»

Для битвы честной и суровой С неправдой, злобою и тьмой Мне бог дал мысль, мне бог дал слово, Свой мощный стяг, свой меч святой. Я их приял из божьей длани, Как жизни дар, как солнца свет, — И пусть в пылу на поле брани Нарушу я любви завет; Пусть, правый путь во тьме теряя, Я грех свершу, как блудный сын, — Господень суд не упреждая, Да не коснется власть земная Того, в чем властен бог един! Да, — наложить на разум цепи И слово может умертвить Лишь тот, кто властен вихрю в степи И грому в небе запретить! 1884

184. «Так жить нельзя! В разумности притворной…»

Так жить нельзя! В разумности притворной, С тоской в душе и холодом в крови. Без юности, без веры животворной, Без жгучих мук и счастия любви, Без тихих слез и громкого веселья, В томлении немого забытья, В унынии разврата и безделья… Нет, други, нет — так дольше жить нельзя! Сомнений ночь отрады не приносит, Клевет и лжи наскучили слова, Померкший взор лучей и солнца просит, Усталый дух алкает божества. Но не прозреть нам к солнцу сквозь тумана, Но не найти нам бога в дальной тьме: Нас держит власть победного обмана, Как узников в оковах и тюрьме. Не веет в мир мечты живой дыханье, Творящих сил иссякнула струя, И лишь одно не умерло сознанье — Не то призыв, не то воспоминанье,— Оно твердит: так дольше жить нельзя! 7 декабря 1884

185. «Обнял землю ночи мрак волшебный…»

Обнял землю ночи мрак волшебный, Одинок, под гнетом утомленья, Я уснул; глубок был сон целебный, И прекрасны были сновиденья. Смолкли жизни темные угрозы; Снилось мне… не помню, что мне снилось, Но в глазах дрожали счастья слезы И в груди надежда тихо билась. Был любим я — кем? — не угадаю, Но мне внятен был тот голос юный; Я любил — кого любил? — не знаю, Но призывно пели сердца струны, И ответно в душу чьи-то очи Мне смотрели с пристальною лаской, Словно с неба звезды южной ночи, В тьме мерцая неземною сказкой. Бестелесно было то виденье, Повторить не мог бы я те звуки, Но когда настало пробужденье, Сердце сжалось — полное разлуки! 2 октября 1885

186. РОДНОМУ ЛЕСУ

Здравствуй, лес! Ты мой возврат заметил; Помешал твоим я тихим думам, Но, как друга, вновь меня ты встретил Стародавним, мне знакомым шумом. В оны дни, когда — дитя — порою Прибегал твои я слушать сказки, Добрый дед, мохнатой головою Наклонясь с заботой надо мною, Расточал ты мне дары и ласки. Их потом всей жизни труд и слезы Ни на миг в душе не заглушили… Те дары — младенческие грезы, Что мне юность светом озарили. Их твои вершины нашептали, Их навеял сумрак твой волшебный, И доныне в злые дни печали Душу греет пламень тот целебный. Здравствуй, лес! Твой мир, твое мечтанье Я тревогой жизни не нарушу; Я пришел на краткое свиданье Отвести тоскующую душу. Но когда моя настанет осень, Стариком в твои приду я сени И под ровный шум дремучих сосен Весь отдамся отдыху и лени. В ожидании жизненной развязки Успокоюсь, дряхлый и усталый, И опять твои я буду сказки Жадно слушать, как ребенок малый. Той же самой властью вдохновенья Будет вновь душа моя объята, И зарю я вспомню пробужденья На заре печального заката, Надо мной раскинешь ты свой полог, Полог тот, как ночь, широк и чуден; Я усну — и будет сон мой долог, Будет долог, тих и непробуден! 1885

187. КОСТЕР

Сумрак, холод, сон глубокий, Пустырей немых простор; Где-то в поле одинокий Пламенеющий костер. Чьи-то тени, чьи-то лица, Озаренные огнем, И — как черная темница — Ночь бездонная кругом. В мраке луч тепла и света, Средь пустыни страж ночной, Ты — не образ ли поэта В безрассветной тьме земной? 1885

188. А. А. ФЕТУ

Словно голос листвы, словно лепет ручья, В душу веет прохладою песня твоя; Всё внимал бы, как струйки дрожат и звучат, Всё впивал бы цветов и листов аромат, Всё молчал бы, поникнув, чтоб долго вокруг Только песни блуждал торжествующий звук, Чтоб на ласку его, на призыв и привет Только сердце б томилось и билось в ответ… Декабрь 1887

189. А. Н. МАЙКОВУ (30 апреля 1888 г.)

Как солнце горные хребты Златит от глав и до подножий, Так ты, поэт, — светильник божий, — Жизнь озаряешь с высоты. Твоим лучам равно доступны И высь умов, и глубь сердец. Глашатай правды неподкупный — Ты ими властвуешь, певец. Ты будишь правые надежды, Караешь лживые мечты, Ты облекаешь мир в одежды Нетленной, чистой красоты; Страстей смиряешь злые бури, Сомнений гасишь тщетный спор И от земли в предел лазури, От праха к небу манишь взор. И вот, за дар твой лучезарный, За подвиг многих славных лет, Ты днесь отчизны благодарной Приемлешь радостный привет. Внимай: на голос твой родные Отвсюду отклики звучат, Сердца, как светочи живые, Тобой возжженные, горят — Тобой — носителем желанным Святой поэзии даров, Тобой — преемником избранным Руси прославленных певцов! О, верно, их родные тени Сюда слетелись в этот час, И в хоре дружном песнопений Звучит и их хвалебный глас! В пылу признательного чувства Слилися все в мечте одной, На светлом празднике искусства Любуясь и гордясь тобой! 1888

190. «Когда, святилище души…»

Когда, святилище души Замкнув пред суетной толпою, Поэт молчит — его покою Не верь: он бодрствует в тиши. Не верь молчанью грозной тучи: Раздумья вещего полна, Свой вихрь, свой дождь, свой огнь летучий, Свой гром таит в груди она… Но миг придет — и заповедный В глубоких недрах вспыхнет жар, И тьму пронижет луч победный, И грянет громовой удар! <1888>