Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений

МЕТАФИЗИКА

Рожденья плач и смерти стоны — В них биологии права, Неумолимые законы Физического естества. И тут же, дикие вне меры, Растут, ничем не смущены, Ума дерзанья, крылья веры, Души пророческие сны. А потому узоры тленья Основой жизни не зови: Не победить им вдохновенья, Не потушить земной любви.

БЛИЗНЕЦЫ

У смерти и любви Один и тот же нрав. Они, как ни живи, Придут вне норм и прав. Душа тревогу бьет, Бунтуя и горя, Почуя их полет — Зигзаг нетопыря. Висит над жизнью сеть Предчувствия беды. Любовь — прыжок в бассейн, В котором нет воды.

ВЗЛЕТ ИЗ ПРАХА

В жадных лапах жизни грубой Глух мой стих, беззвучны губы. Но внезапно изнемог Время быстрого поток. Брошен в воздух камень острый, Он стремится к точке мертвой. Мне на миг один даны Крылья светлой тишины. Озаряет всё земное Солнце вечного покоя… Камень пал, и вновь растет Скрежет временных забот.

СТРАХ

Люди жмутся, как птицы, — Не уйти от беды, И повсюду на лицах Беспокойства следы. Очевидно, недаром, Несуразный на вид, Беспросветным кошмаром Страх над миром висит. От тревоги всегдашней Отзвук жути во мне, И не то чтобы страшно, Только всё как во сне. Напряженнее, строже Повторяю: «Не трусь, Нет причины», — а всё же Испугаться боюсь.

СОЮЗ РАЗДОРА

«Но» — какая польза в нем В жизни иль в стихотворенье?.. Осторожность и сомненье, Неуверенность во всем. С трезвой горечью, с улыбкой Ясно каждому одно: Нет дыхания без «но» На планете нашей зыбкой.

ПУТЬ В НИКУДА

Вотще злорадство наше, Бессмысленна работа. Смех невеселый страшен, Как смертника икота. В кошмарах сновидений Реальная основа: Мир искажен в сплетеньи Сетей сарказма злого. Гротеск ощерен щебнем, В нем судорог арена, Как в зеркале волшебном Из сказки Андерсена.

УМОРА

Что делать: изверившись в счастье,

От смеха мы сходим с ума.

Александр Блок

Внезапный сумасшедший смех Бил очередью пулемета Среди бессмысленных утех, Среди житейского болота. От хохота вразброд, навзрыд Дрожали и мотались плечи, И домостроя жалкий быт Был судорогой искалечен. Смех сокрушил, перетолок Надежды все и все сомненья, Прорвал разбухший потолок, Сознания разрушил звенья. В изнеможении тупом, В гримасах — вместо дара речи Надвинулись кошмарным сном Мук адских явные предтечи. Хихиканье, захлеб и гром: Сплошная дикая потеха… Ни в этом мире, ни в другом Нет ничего страшнее смеха.

ПОРФИРА САТИРЫ

Безароматным ароматом, Во избежание любви, Соборности расщеплен атом: Один попробуй поживи. И в одиночестве голодном Без вдохновения потей В совокуплении бесплодном Формалистических затей. Пусть полыхнет по темной туче Сарказма дьявольского блеск, Чтоб встал из недр змеей гремучей Эсхатологии гротеск.

НЕПОРЯДОК

Труп дельфина средь камней, Деформированы линии. Крабы уползли в унынии; Час от часу смрад сильней. Как же это получается?.. Надо б штраф на первый раз И в печати дать указ: «Разлагаться воспрещается».

ВОЗРАСТАНИЕ

Бойко плавает средь ила Головастик в луже стылой. Как личинка, он безличен, Но до неприличья взвинчен. Извивается весь, дабы Обрести осанку жабы.

NOBLESSE OBLIGE

Дуги гнутся и гнутся шеи, Коль ты лошадь – лезь в хомут, Если глуп, то поумнеешь, Если слаб – поможет кнут. Если ты из класса гадов, Полагается ползти, Коль овца – вливайся в стадо, Если птица, то лети. Будь доволен нравом птичьим: Крыл размах, перната грудь… Стань хоть воробьем обычным, Только курицей не будь.

МНИМАЯ ПОБЕДА

Смеется солнце, океану радо. Купанье, яхта, ласковый песок И шепот волн у обнаженных ног. Такой восторг, что умирать не надо. Отливом смыт неумолимый рок. Воды соленой грозная громада Встает в сияньи счастья, как награда; Мир городской совсем увял, поблек. Существованье наше скоротечно, Но, зная это, дышим мы беспечно, Не слушая докучного сознанья. Нам дорог гордости самообман. У наших ног — ровесник мирозданья, Бесчеловечно вечный океан.

БЕДНАЯ ЛИЗА

Холодное бесчувствие наук Давно пора поставить под сомненье. Трактат научный — не стихотворенье, И всё же творческих в нем много мук. Не губит мысли сочность изложенья. Не рабский труд — беспечность и досуг Помогут вскрыть дедукции недуг И силу мудрого непредрешенья. Пора рассеять косности дурман: Заимствовав Карамзина затею, Сентиментальный написать роман, В нем показать, что в пику суховею, Изнемогая от жестоких ран, Науки тоже чувствовать умеют.