Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Пограничье
Шрифт:

Но в отношении женщины к мальчику не было того омерзительного любопытства, которым сопровождается обычно тяга к уродству. Была забота и нежность, которую многие приняли за нечто большее. И во дворец потянулись все те, кто хотел приблизиться к трону, не забыв прихватить с собой своих юных сыновей.

Когда полукровка вырос, вектор поменял свою направленность. Но и Аугусте Нель, и Павлику Эро всегда было наплевать на глупые сплетни. Они знали, что это просто дружба. Которая родилась из ничего и… так позорно закончилась во время кукольного чаепития в маленькой гостиной розовых детских покоев.

Трясло.

Пока перебирал в голове все не замеченные сразу намеки и сигналы об опасности, пока принимал решения, ненавидел магию эльфов и глупость хранителей-недоучек, пока боролся с мучительным желанием разбить свою глупую голову о стену.

Сонья шла рядом молча, доверчиво вложив свою руку в его ладонь. И от этого трясло еще больше. Когда же с внутренним накалом уже стало невозможно бороться, когда чувства все-таки хлынули наружу, он сжал до хруста тонких косточек в теле и прошептал, втягивая ноздрями нежный осенний запах ее волос:

— Все равно не отдам!

Первый нашел. Первый увидел. Первый открыл весь океан скрытых под полупрозрачной кожей чувств и эмоций. И делиться этим океаном с кем-то еще не намерен. Поэтому пусть катится весь древний эльфийский род к чертям. Плевать на его потомков, плевать на все, кроме…

— Павлик, задушишь! — пискнула Сонья, но из объятий вырваться не спешила. Это хорошо.

— Что вообще происходит?

— Зачем ты согласилась на обязательства, глупая? — произнес импульсивно и внутренне застонал, поздно сообразив, что приставка про глупую была лишней.

— Я не соглашалась, — нахмурилась непонятно, с ней всегда все непонятно, все на грани: обижена, расстроена или испугана? — Она спросила, а я ответила. Вот и все.

Порывистым движением закатала рукав, демонстрируя Павлику древнюю бабочку Нель.

— Что это такое?

— Бабочка.

Глупый ответ. Неправильный. Но дай, пожалуйста, подумать, хотя бы секунду!

— Поль! — низким, чуть хрипловатым голосом и взгляд исподлобья, сквозь полумесяцы розовых очков. Твою же… Проклятье. Когда она ТАК произносит его имя, когда смотрит при этом укоризненно и строго, она достигает просто поразительного эффекта. И явно не того, на который рассчитывала. Совсем не того.

— Это… это просто… — дверь открылась бесшумно, но мама молчать не стала.

— Вы ведете себе неприлично!

Спасибо тебе, Мать-Хозяйка, за то, что Лорридис Рис умеет так вовремя и к месту появляться.

— Что подумают соседи? Что в моем доме негде уединиться молодоженам?

А может, и не спасибо. Потому что рыжеватые брови задумчиво приподнялись, придавая бледному лицу выражение испуганного изумления.

— Мам, правда, мы через минуту придем.

— Минуту! — дверь закрылась так же бесшумно, как и открылась, оставив Павлика наедине с разгневанной волчицей. А времени на размышления она давать ему не собиралась.

— Соня, у меня к тебе предложение.

— Да?

Полные губы подрагивают нетерпеливо, не зная, расплыться им в улыбке или скривиться в несчастной гримаске. Пусть это будет счастье! Зажмурился, и словно в омут с головой:

— Выходи за меня замуж, — и не выдержав, просительно и почти заискивающе:

— Пожалуйста.

Сначала она застыла, словно окаменела, похолодела, весьма не фигурально: Павлик почувствовал, как стремительно понижается

температура ее тела и только что теплые пальцы в его ладони вмиг стали ледяными. И еще она, кажется, перестала дышать.

— Соня?

Из заметной реакции только расширившиеся зрачки, полностью поглотившие зелень радужки, да еще едва ощутимая дрожь.

Отшатнулась так, словно он вдруг превратился в змею. Или в ту самую жирную и волосатую гусеницу, которая напала на нее ночью.

— Сонюш! — это уже было не смешно. Впервые в жизни Павлик озвучил предложение о свадьбе. Хотелось бы услышать хотя бы внятный ответ.

— Нет!

И лучше бы, конечно, это было «Да!»

— Пусти. Пусти! Пусти! — Сонья вдруг начала вырываться из его легких, не совсем настоящих объятий так, словно он ее убивать здесь собрался.

— Подожди, я…

Нет, ждать она не собиралась. С удивительной для ее хрупкого на вид тела силой она оттолкнула Павлика в сторону и ринулась в кусты. Конечно же, он бросился за ней следом. И, конечно же, замер, когда она, склонившись под маминым любимым жасмином, натужно застонала.

— Можно было ограничиться простым «нет», — пробормотал себе под нос Павлик и тяжело вздохнул.

Ну, что же. Видимо, бабушкина пословица о том, что первый блин комом, придумана не на пустом месте. И события сегодняшнего вечера превзошли все ожидания Павлика и повергли на колени даже его богатое воображение. Ибо молодой, успешный и весьма симпатичный мужчина никак не мог предположить, что после его предложения руки и сердца объект обожания рванет в кусты, чтобы распрощаться с ужином.

Ладно.

— Соня? — дотронулся до сгорбленной, вздрагивающей спины.

— Уйди, пожалуйста.

Лучше бы ее тошнило, честное слово. Потому что тошноту можно было бы списать на несвежее пирожное. Или, например, Аугуста Нель что-то в чай подсыпала. Или вирус кишечного гриппа, тоже неплохой вариант. Но слезы...

— Черт. Как же стыдно-то! — она закрыла лицо руками и тихонечко заскулила.

И тут снова появилась мама:

— Между прочим, тошнота на ранних сроках беременности...

МАМА!!!!

Сонья уменьшилась в размерах и застонала.

— Прости меня, пожалуйста! Это не из-за тебя, — она все-таки решилась посмотреть на Павлика влажными глазами. — Ты очень хороший, но...

Только не фраза про друзей! Это будет уже слишком!

— Но я не могу. Я неправильная...

Он порывисто притянул ее к себе за плечи, и она доверчиво прижалась к его рубашке мокрым лицом.

— Просто во мне что-то сломалось тогда...

И без какого-либо перехода, проигнорировав все правила риторики, будничным тоном закончила:

— Пойдем в дом? Заберем мои вещи. И Зойку... И еще надо же твоей маме что-то сказать... И ты мне про бабочку обещал объяснить...

Наивная. Она действительно решила, что тема закрыта. Пусть так. Сколько-то времени в запасе еще есть. Хорошо бы, его хватило.

Это было как в плохом сне, который повторяется каждую ночь. Где ты заранее знаешь, что произойдет, но все равно ложишься спать, чтобы с непременным криком проснуться ближе к утру в холодном поту. Я точно знала, что все это уже было один раз. И все происходило снова с зеркальной точностью. Зараза!

Поделиться с друзьями: