Похождения Штирлица (Операция 'Игельс')

Еще через минуту стол уже ломился от пищи и выпивки. Венчала пиршество крупная банка советской тушенки.

***

Штирлиц возвращался из ресторана под вечер, точнее, даже, под утро. На его левой руке висел Томпсон, громко вопя " Мы красная кавалерия и про нас... ". Штирлиц еще держался на ногах.

– П...

Пойдем, я тебя п...

П...

Провожу, - сказал он бодро.

– Пойдем, - сказал Томпсон, вытирая капающие изо рта слюни, чтобы не намочить пиджак.

– Ты где ж...Живешь?
– вежливо поинтересовался Штирлиц.

– Там, - сказал Томпсон, махнул рукой в неизвестном направлении и захрапел. На его красной роже отразилось величайшее блаженство.

Штирлиц потащил его в указанном направлении. Спустя полчаса он оказался на набережной и стал думать, как надо форсировать реку.

Светало. На берегу Потомака, катящего свои грязные воды в неизвестном направлении, сидел Штирлиц, и, сняв носки, бултыхал ногами в воде. Рядом, подперев голову смятым мусорным баком, храпел его начальник, шеф разведки. Вскоре Штирлиц, напряженно поморщившись, вспомнил, что он, кажется, русский разведчик, и ему надо выполнять соответствующую работу. Он никак не мог вспомнить свою настоящую фамилию. В голове вертелись какие-то обрывки. Вспоминалась какая-то странная фамилия, отдаленно связанная с тишиной, но Штирлиц знал наверняка, что ошибается.

Наконец Штирлиц махнул головой, отгоняя непрошенные раздумья, и, вздохнув, обшарил карманы Томпсона.

Пистолет системы Вальтер был слишком тяжел и пах плесенью, и Штирлиц швырнул его в воду. Кошелек он освободил от содержимого и это самое содержимое положил себе в карман, а кошелек последовал за пистолетом.

В удостоверении личности Штирлиц грязью подрисовал Томпсону бороду и усы и сунул его обратно в карман своему шефу.

Затем он набрал в ладони порядочно холодной воды и плеснул ее в распухшую физиономию начальника. Тот мгновенно проснулся и шумно рыгнул. Штирлиц счел свою миссию выполненной и решил исчезнуть. Он поднялся на набережную и увидел стоящий у обочины "Мерседес" совершенно без хозяина. Штирлиц решил, что должен же кто-то на машине ездить и, подойдя к ней, решительно дернул ручку двери на себя. После шести энергичных движений дверь распахнулась. Штирлиц сел за руль и с удовлетворением обнаружил, что ключи болтаются в приборном щитке.

Он завел машину и поехал куда глаза глядят.

Глаза глядели на только что построенный и покрашенный свежей краской салатового цвета забор.

Почувствовав удар, Штирлиц вылез из "Мерседеса" и с сожалением осмотрел помятый передок машины. Отряхнув с пиджака битое стекло, он высморкался в собственный рукав и пошел туда, где виднелся шпиль Капитолия.

***

Войдя в свой собственный кабинет, Штирлиц сразу же почувствовал, что он здесь не один - по характерному запаху тухлой селедки в воздухе.

– Хайль Гитлер, товарищ Штирлиц!
– сказал кто-то насмешливо.

– Хайль, хайль, - сказал Штирлиц и вздрогнул. Голос был на редкость знакомым.

– Вы меня не узнаете?
– из-за занавески вышел оборванец с золотым зубом, блестящем от зверской улыбки говорившего и в помятом, со следами побелки полосатом тюремном пиджаке.

– Как же, - недовольно сказал Штирлиц.
– Клаус, провокатор...

– Вот именно, - сказал Клаус.
– И зачем это надо было в меня стрелять?

– Разве ж я не попал?
– огорчился Штирлиц.

– Не-а!
– и Клаус распахнул пиджак. Под ним оказался бледный волосатый живот с татуировкой, изображавшей узника концлагеря в полосатом костюме, пастора Шлага с сейфом и надписью "Не забуду товарища Штирлица".

– А ты сам-то хорош, - сказал Штирлиц, обидевшись на недвусмысленный сюжет татуировки. Сожрал у меня все печенье, и хотел весело смыться.

Они некоторое время угрюмо посопели, глядя друг на друга исподлобья.
– Ну, как живешь?
– спросил наконец Штирлиц весьма миролюбиво, ощупывая в кармане кастет.

– Фигово, - сказал провокатор.
– Работы нет никакой...

– А чего же ты так долго не появлялся?
– поинтересовался Штирлиц.

– Да все дела...
– замялся Клаус и потупил взор.

– За что сидел?
– спросил Штирлиц.

– За женщину, - шепотом сказал Клаус, пытаясь сковырнуть ногтем край кожаной обшивки дивана.

– А как она, ничего?
– тем же шепотом спросил Штирлиц.

– Ничего, - тягостно вздохнул провокатор.

– Ну как, - он сразу перешел к делу.
– Пастора-то этого вонючего шлепнули?

– Тебе-то что, - хмуро сказал русский разведчик.

– А работа есть еще какая-нибудь?

– Найдется, - сказал Штирлиц. В его голове стал созревать один из самых коварных планов.
– Слушай, Клаус, ты документы воровать умеешь?
– Не пробовал, - огорчился провокатор.

– А терракты совершать можешь?

– А сколько дашь?

– Триста.

– Зеленых или рублями?

– Пожалуй, зеленых.

Провокатор со скрежетом почесал подбородок.

– Тут же надо много работать, - сказал он.

– А кто чего говорит?
– запальчиво сказал Штирлиц.
– Ну как, договорились?

– Да я всегда готов, - сказал Клаус.

– К борьбе за дело?
– насмешливо спросил Штирлиц.

– А хотя бы.

– Ну, заходи вечером в ресторан.

– В какой?

– А в какой захочешь, - и они по-дружески пожали друг другу руки и расстались до вечера.

***

Штирлиц пошарил в кармане в поисках "Беломора" и обнаружил небольшую бумажку, попавшую к нему, наверное, вместе с содержимым карманов его начальника. Штирлиц развернул ее и прочел.

"Поручается, - гласила бумажка, - мистеру Томспону организовать терракты, подрывную деятельность и т.

П.

В Советском Союзе, используя своих агентов."

"Своих агентов - кого это они имели в виду?" - Штирлиц яростно разорвал документ и стал кипеть от злости.

Высунувшись в окно, он увидел в конце улицы уходящего Клауса.

– Стой!
– заорал Штирлиц.

Провокатор вздрогнул и пригнулся, как будто на него упала здоровая бочка с цементом.

– Не бойся, иди сюда!
– орал Штирлиц. Клаус обернулся и быстро пошел обратно.

Пять минут спустя он был в кабинете Штирлица.

– Чего надо?
– спросил он весьма грубым голосом.

– Работа есть срочная.

– А! Это мы всегда пжалста...

– Вот там где-то, - и Штирлиц махнул рукой в неопределенном направлении, у речки дрыхнет мой шеф. Его надо разбудить и утащить в одно место...

Я тебе расскажу...
– и оба заговорщика вышли из кабинета в коридор.

***

Шеф разведки мистер Томпсон проснулся в неизвестном ему темном помещении.