Пои?манная в ловушку

— И доказательства твоей ошибки сейчас по всему Интернету, — сказал Джейсон.

— Все наши соседи знают, — сказала Анджела. — Все наши друзья. Вся наша семья. Они все знают, что ты шлюха.

Стыд и отчаяние обрушились на Айви, заставив ее колени задрожать.

— Я не знала! Я доверяла ему. Я любила…

— Что ты знаешь о любви? — ее мать усмехнулась, схватившись за крест, висевший у нее на шее. — Ты покинула нас, чтобы жить в грехе и раздвигать ноги для мужчины, который никогда не хотел ничего большего, только воспользоваться тобой. Достаточно того, что ты разрушила свою репутацию, но теперь ты повредила нашей.

Из горла Айви вырвалось рыдание.

— Я знаю. Я знаю. Пожалуйста. Мне больше некуда идти.

— Тебе следовало подумать об этом давным-давно, — сказал ее отец.

Джейсон и Анджела были сейчас так далеко, что казались крошечными на таком расстоянии, но Айви все еще могла видеть их холодные глаза, неодобрительно нахмуренные брови с кристальной четкостью.

— Пожалуйста, не прогоняйте меня. Я ваша дочь.

— У нас нет дочери, — отрезала Анджела.

Дверь захлопнулась с очередным раскатом грома. Айви отлетела назад, в тень, в непроницаемую тьму, в небытие.

Одна.

Айви резко проснулась, и на мгновение ей показалось, что она все еще падает в это ничто, все еще ощущает эту пустоту внутри себя, как непреодолимую пропасть. Она перевернулась на спину и открыла глаза, вглядываясь в темноту. Ее щеки были мокрыми от слез, которые она, должно быть, пролила во сне, дыхание было прерывистым, и она дрожала.

Почему она должна была видеть их во сне? Почему сейчас, после всех этих лет, ей нужно напоминать о том, что она отвергнута и покинута? О том, насколько по-настоящему одинокой она была так долго. Айви потерла грудь.

Но эти старые воспоминания и стеснение в груди не имели значения по сравнению с невыносимой болью в мочевом пузыре. Казалось, что он взорвется, если она снова пошевелится. Давление было таким огромным, таким безжалостным, что она стиснула челюсти и задержала дыхание, чтобы сдержать крик боли.

Она проснулась от кошмара только для того, чтобы столкнуться с новым.

Без еды и воды в стазисе ее организму просто нечего было выводить — но вчера она наелась фруктов и овощей и напилась воды, и теперь все пришло в движение.

И ей некуда было пойти облегчиться. По крайней мере, не без посторонней помощи.

Со стоном она перевернулась и приподнялась на четвереньках, сжав бедра и откинувшись на пятки. Она не была уверена, в какую сторону смотрит, учитывая, насколько было темно, но она знала, что Кетан был где-то недалеко от входа в гнездо.

— Кетан?

Голос Кетана прогрохотал из ближайшей тени.

— Шивикс, Айви. Эторри'вен.

Айви прижала руки к бедрам и впилась в них кончиками пальцев, поскольку давление в ее мочевом пузыре возросло.

— Кетан, мне нужно, чтобы ты проснулся.

— Ты арвок элтан?

Мгновение спустя гнездо наполнилось голубым сиянием: Кетан открыл кристалл, который излучал свой собственный свет. Когда он появился из тени, его вид снова поразил ее. Он лежал на спине, повернувшись задними конечностями к ней, его ноги были сложены и прижаты к телу, руки скрещены на груди, а плечи прислонены к изогнутой стене. Куча мехов под ним служила ему постелью. Из-за освещения большая часть его тела была темной, как тень, пойманная бледным лунным светом, но его глаза и фиолетовые отметины были яркими и светились.

Она указала на прикрытое тканью отверстие позади него.

— Наружу.

— Дак. Нет.

Айви уставилась на него.

— Человек-паук, ты только что сказал мне «нет»? Мне нужно выйти. Сейчас, — она снова указала на выход.

— Ри элад селек дера эторрахл, — Кетан выпустил что-то из рук — кожаный чехол, которым был накрыт кристалл. Он упал с тихим скрежетом, снова погрузив гнездо во тьму.

— Ты сейчас серьезно? — спросила она, нахмурив брови и разинув рот.

Сжав бедра, она встала и заковыляла в темноте, вытянув одну руку перед собой. Как только ее пальцы наткнулись на кристалл, она сдернула чехол.

Кетан, все еще лежавший у стены со скрещенными тонкими ногами, поднял голову. Его фиолетовые глаза сверкнули на нее, отражая слабый свет. Он щелкнул жвалами.

— Арвок Элад тывен? Эторри'вен, Айви. Нет… наружу. Урш, — он указал на пол, где она лежала.

Эторри'вен не могло означать ничего другого, кроме как иди спать, особенно учитывая его командный тон.

— Да, наружу, — она ткнула в него пальцем. — Кетан, возьми Айви, — она указала пальцем на вход. — Наружу сейчас.

Явно раздраженное рычание зазвучало в его груди.

— Айви, стой. Наружу нет.

— О, ты большой придурок, — Айви скрестила ноги и прижала кулаки к тазу. Она слегка покачнулась, из нее вырвался стон, когда боль и давление усилились в десять раз. Слезы навернулись ей на глаза. — Мне нужно выйти! Мне нужно выйти прямо сейчас!

Кетан прищурился и выпрямил туловище, наклонив голову. Его тон был гораздо мягче — и гораздо более озабоченным, когда он заговорил снова.

— Арвок Элтан ты, Айви? Элад ты, зикахл?

— Наружу. О Боже, пожалуйста. Мне нужно в туалет, Кетан! Просто выведи меня наружу!

Но было слишком поздно, она больше не могла сдерживаться.

Стыд пронзил ее, когда горячая моча пропитала ее шорты и потекла по внутренней стороне ног, собираясь лужицей на меховом коврике у ее ног.

Подавленная и побежденная, Айви стояла там, и слезы текли по ее щекам, когда она всхлипывала.

— Я ненавижу тебя. Я ненавижу это.

Как один неправильный выбор, который я сделала тупым подростком, привел меня к этому?

Кетан перекатился, расставил ноги и поднялся с пугающей плавностью и изяществом. Он шагнул ближе к ней. Айви попыталась отодвинуться от него, но он просто завел одну из своих передних ног ей за спину, перекрыв единственный путь к отступлению.

Он наклонил к ней голову и вдохнул. Его жвалы дернулись, он прищурился, снова понюхал ее и наклонился еще ниже, чтобы посмотреть на мокрое пятно на полу. Даже в тусклом свете она могла разглядеть, как тонкие волоски на его ногах встали дыбом.