Поиграем со смертью?..

— Инн, проваливай, беги вперёд, — прохрипел я, не останавливаясь. — Тебе нельзя с солдатами пересекаться, ты драться не умеешь, и Грелль тебе не поможет…

— Это точно, — подтвердил очевидную истину жнец.

— Так что беги. Я остановлюсь — попробую выиграть хоть немного времени тем женщинам.

— Ты больной?! — как это мило, Инн! Так бы и дал тебе пинка, чтоб мозги прочистились! — А если тебя убьют?!

— Моя жизнь — мои проблемы, — хмыкнул я, а Динка влезла в разговор:

— Солдаты — американская армия времён Войны за независимость. Это тысяча семьсот семьдесят девятый год. Думаю, май. Компания генерала Салливана по уничтожению племени кайюга, а может, и нет. Но что индейцы — ирокезы, это точно. Наверняка их мужчины сейчас на основном фронте.

— И ты хочешь, чтоб я женщин бросил? — они что, сговорились?!

— Нет. Ирокезы отлично знали леса и лучше всех умели скрываться. Двигались очень быстро. Думаю, нам надо выиграть не так уж и много времени, чтобы они успели уйти.

— Наивные, — хихикнул Сатклифф где-то за моей спиной.

— Психи, — пробормотала Инна.

Подлесок становился всё гуще, бег замедлялся, деревья плотной стеной тянулись к небу. Расстояние между нами и солдатами наверняка неумолимо сокращалось, и если делать засаду — то здесь и сейчас. Это единственное, в чём я был уверен…

— Дин, как думаешь, ножей нам хватит?

— Нет, — безразличный, спокойный ответ.

— Ни к чему, — таким тоном, словно сдалась на волю сумасшедших, сказала Инна и начала скидывать со спины рюкзак, почему-то не отнятый у неё индейцами. Может, его вид недоумение вызвал? Нет, думаю, они всё же просто не успели…

— Ты что задумала? — нахмурился я и начал ломиться через кусты.

Инна не ответила — она просто выудила из своего «волшебного» мешка термос (или что-то похожее, но это явно была металлическая ёмкость), а затем ломанулась сквозь кусты к видневшейся неподалеку, чуть менее заросшей части леса, которой до поляны было, как до Тартара на карачках, но которая всё же не являлась совсем уж непроходимой.

— Грелль, точно не будет последствий от наших действий? — деловито поинтересовалась сестра, словно обсуждала изменение курса доллара.

— Абсолютно! — довольным тоном ответствовал жнец.

Инка же выдала термос Дине, а сама выудила ещё один такой же и, остановившись у края «недополяны», начала отвинчивать крышку. Запах яснее любых слов сказал о том, что было внутри, и я почему-то вздрогнул. Она же не хочет?..

====== 14) Жатва ======

Комментарий к 14) Жатва В этой и следующей частях будут предложения, лишённые знаков препинания. Это не ошибка – так задумывалось. Заранее спасибо за понимание, уважаемые Читатели.

«Semper mors subest».

«Cмерть всегда рядом».

— Дин, разливай у того края, надо замкнуть круг, — скомандовала моя сестра, и я почему-то подумал, что я её боюсь. Именно в такие моменты я боюсь собственную сестру и то, с какой лёгкостью она способна смотреть на человеческую смерть…

Дина кивнула и побежала к другому краю поляны, а я сглотнул и спросил, что делать мне.

— Раздень Грелля, — хмыкнула Инна, с каким-то садистским удовлетворением на меня глядючи. Сатклифф аж рот открыл от изумления, на счёт своей морды даже думать не хочу… Она наверняка была как у древнего грека, которому космонавты на голову упали.

— Ты совсем?.. — закончить мне не дали — Инка смилостивилась и пояснила, не обращая внимания на верещание жнеца, правда, звучавшее шепотом:

— Мне нужен его плащ — он красный, будет приманкой.

— Да ни за что! — возмутился Грелль и вцепился в свою тряпку, как в Корону Российской Империи.

— Мне нужна приманка, остальное не волнует, — заявила Инна и начала разливать горючую смесь по траве, кустам, нижним веткам деревьев…

— Грелль, если не плащ — дай хоть ленту шейную! — взвился я и подумал, что если надо будет, я из него её вытрясу…

— А что мне за это будет? — оскалился корыстный труп.

— Я… — как же я его ненавижу… — Я с тобой схожу на кладбище!

Да, блин, хилый подкуп… Но уж какой есть. Жнец сделал вид, что призадумался, а где-то за нашими спинами уже трещали ветки.

— Быстрее!

— Ладно, — вздохнул этот гад и, послав мне воздушный поцелуй, наконец стянул с шеи красную ленту.

Выхватив «приманку» из рук жнеца, я ломанулся к огромному кусту в центре «поляны» и запихнул в него ленту жнеца так, что она была заметна, но не очень явно, словно случайно её краешек торчал из зелёной листвы. Но я надеялся, что опытный взгляд солдат за него зацепится. Грелль ехидно захихикал, а Инка, подлетев ко мне и впихнув в руки термос, рявкнула:

— Продолжай поливать! Ничего сделать не может нормально…

Я кинулся заканчивать круг из зажигательной смеси, а Инна бухтела что-то о том, что в американской армии того времени следопытов было мало, и вряд ли крохотный край ленты заметили бы простые солдаты. Я идиот. И я продолжаю поражаться на свою сестру и её выдержку…

Закончив круг, я подбежал к Дине, и мы, по команде Инны, кинулись в чащу. По дороге Инка успела привязать к одному из кустов пропитанную горючей смесью бечеву, и мы уселись в засаду между несколькими образующими круг кустами, положив перед собой второй конец этой верёвки.

— По-хорошему, надо с разных сторон поджигать, — прошептала сестра и нахмурилась. Треск веток становился всё ближе. — Многие успеют выбежать из круга. Готовьте ножи.

Сама она достала зажигалку и пистолет, которые положила на траву перед собой, и мы с Диной послушались приказа. В ту же секунду на поляну вывалилась бравая американская армия, точнее, её часть, и один из солдат ломанулся к кусту, на котором висела лента жнеца. Другой же, недолго думая, просто передернул затвор винтовки и всадил в этот самый куст пулю. Дурдом.

Первый солдат снял с куста ленту и продемонстрировал её остальным. Инка щёлкнула зажигалкой, но к шнуру её не подносила. Раздались какие-то команды, промелькнуло слово «ловушка», отряд начал рассредотачиваться по поляне, а сестра всё никак не могла опустить руку с зажигалкой и смотрела на бечеву так, словно это была ядовитая змея, готовая укусить её в любой момент. А я смотрел на пламя, дрожавшее над металлической коробочкой с гравюрой в виде двуглавого орла, и не мог отвести глаз.

Сгорят. Они сгорят. Сгорят заживо…

Удар.

Я вздрогнул, и в памяти навсегда отпечаталась картина того, как словно в замедленной съёмке падает из рук Инны зажигалка, как описывает она полукруг, как касается огонь пропитанного горючей смесью шнура, как он вспыхивает, словно новогодний бенгальский огонёк, и как со скоростью света летит к облитым бензином кустам алое пламя.

Красная смерть. Как Грелль Сатклифф. Он тоже огонь. Мёртвый огонь. Поэтому он всегда так смеётся.

Как мертвец, который хочет жить, но не помнит, каково это.