Покажись мне, детка

Считалось ли это проявлением силы, которая удерживала старого военного от принятия любой поддержки… или своего рода слабостью?

— Он здесь. И Джейк тоже, — голос Андреа с легким акцентом разнесся по бару.

Джейк оглянулся через плечо, радуясь подоспевшему спасению. Блять. Казалось, его жизнь после встречи с Рейни превратилась в сплошную неразбериху.

— Джейк, рада тебя видеть, — Андреа улыбнулась ему, а затем своему Дому. — Сэр.

Каллен притянул сабу к себе, устраивая её между своих длинных ног.

— Джейк только что напомнил мне, что ты — лучшее, что есть в моей жизни.

— Джейк прав, — улыбка Андреа смягчилась, придавая ей невероятную красоту. — Я люблю тебя, мой Сеньор.

— Я тоже люблю тебя. Выходи за меня замуж, тигрёнок. Мы… — Каллен выругался себе под нос и отпустил ее. — Прости. Я слишком много выпил.

— S'i. Я согласна, — ответ Андреа был резким и быстрым. — Я выйду за тебя.

Каллен так сильно стиснул ее руки, что она пискнула.

— Прости, любимая, но… ты выйдешь за меня?

Её глаза блестели от слёз, но улыбка могла соперничать с солнечным светом.

— S'i.

— Черт, — пробормотал Каллен. — Ты сказала «да»? Ведь мне не показалось? Ты действительно это сказала! — его серьезное лицо расплылось в широкой улыбке, когда он указал на Джейка: — Ты — мой свидетель.

— Готов подтвердить ее согласие.

— Теперь тебе не сбежать, любимая, — Каллен ближе притянул свою пленницу.

Ухмыляясь и стараясь оставить этих двоих наедине, Джейк развернулся на стуле и оказался лицом к лицу с Хизер.

— Привет, — он заметил, что саба подстригла волосы, и теперь каштановые пряди завивались вокруг ее лица. — Я не знал, что ты в городе.

— Рада тебя видеть, Джейк, — она сжала его ладонь и поцеловала в щеку. Ее аромат отдавал цветочными нотками, а губы были мягкими. — Я была на конференции в Орландо и заскочила сюда навестить нескольких друзей.

Конечно, сабмиссивы «Царства теней» были частью банды её приятелей.

— Мы договорились, что я завезу сюда Андреа, чтобы она отвезла Каллена домой на его грузовике, — её улыбка стала ярче. — И, вероятно, отпраздновать их помолвку.

— Возможно, — согласился он, услышав, как кто-то целуется за его спиной.

Когда кто-то за стойкой уныло проворчал: «Снимите комнату», Каллен засмеялся. Прижав Андреа к себе, он поцеловал Хизер в щеку, хлопнул Джейка по плечу и через несколько мгновений направился к выходу.

— Что ж, — Хизер посмотрела им вслед. — Я их даже не поздравила.

— Не думаю, что они заметили, — Джейк сделал глоток пива. Он был рад за Каллена, в этом не было никаких сомнений, но ему также было чертовски жаль себя. Интересно, насколько жалким он выглядел?

Но женщина, которую он хотел, бросила его ради карьеры. И здесь была Хизер, которая сделала то же самое. Черт, ему нужно пересмотреть свои взгляды на отношения.

Он махнул бармену.

— Что тебе заказать, Хизер?

Она помедлила, прежде чем присесть на барный стул, который освободил Каллен.

— Только диетическую содовую, — сказала она бармену, а затем обратилась к Джейку: — Как дела в клинике?

— Дел по горло. — Если бы они могли удержать Рейни, то расширили бы профиль своей деятельности. — Как твоя работа?

— Чудесно, — её улыбка всё ещё была милой. — Меня повысили.

— Рад за тебя. Уверен, ты это заслужила. — Так и есть. Как сабмиссив, она всегда выкладывалась на все сто. Он не мог представить, чтобы она делала меньше для своей карьеры. — Ты выглядишь счастливой. Очевидно, ты приняла правильное решение.

Она опустила взгляд, заерзав на барном стуле.

— Да. Хотя, знаешь, я чуть не передумала и не осталась.

Джейк наблюдал за ней, делая медленный глоток пива.

— Я не знал.

— Я разрывалась на части, — она нервно сжимала пальцы, опустив ладони к коленям. — Если бы ты сказал, что нуждаешься во мне… если бы хоть немного намекнул, что мой уход расстроит тебя, я бы никогда не смогла уйти.

Джейк выпрямился, а его дыхание сбилось, словно она ударила его в живот.

— Что за чертов намек? Я любил, — когда это слово перешло в прошедшее время? — Любил тебя. Я не понимаю.

— Я знаю, — глядя на свой бокал, Хизер провела пальцем по запотевшему стеклу. — Знаешь, мы все любим наши семьи, друзей, даже домашних животных. Но человеку нужна не собака. Это не то, что нужно для счастья. Это не «принимай-и-отдавай» отношения.

— Я никогда не относился к тебе, как домашнему животному.

Иисус.

— Нет, — она раздраженно фыркнула. — Но люди, которые начинают совместную жизнь, полагаются друг на друга. Рассчитывают друг на друга. Знают слабости и тревоги друг друга, чтобы суметь помочь.

— Верно. Продолжай.

— Ты поддерживал меня. Но… я никогда не делала этого для тебя в ответ. Я не играла никакой роли в твоей жизни. Ты не нуждался во мне.

— Хизер…

— Я не дала тебе ничего, что нельзя было получить от парочки друзей и случайных подружек по сексу.

Джейк напрягся.

— Это неправда.

— Я знаю, — прошептала она. — Теперь знаю. Но в то время я думала именно так, — она накрыла его ладонь, лежащую на барной стойке, своей. — Потому что ты никогда не позволял себе показывать, что тоже уязвим.

Он нахмурился. Какого хрена люди хотят, чтобы он был слабым?

— Домы должны быть сильными. Сабмиссивам нужен кто-то, на кого можно опереться.

— Я знаю. Я нашла Дома, — сказала она. — И он показал, что именно беспокоило меня в тебе и во мне, Джейк. Дело в том, что у меня ни разу не возникло чувство, будто я даю тебе что-то важное. Отношения — даже типа Дом/сабмиссив — включают в себя двоих людей, которые становятся сильнее вместе, чем порознь. Одно дерево не выстоит, если на него навалится другое. — Она слегка улыбнулась. — Знаешь, сабмиссивы испытывают такую же по силе нужду отдавать, как и Домы защищать.

Это похоже на слова Каллена. Брови Джейка сошлись на переносице. Потягивая пиво, он размышлял. Ганни показал ему, как доминировать, как использовать флоггер и кнут, и все варианты техник для сцен. Но… возможно, только, возможно, его наставник не продемонстрировал, как поддерживать длительные отношения, потому что Ганни сам не знал этого. За плечами у него было три развода. Джейк полагал, что женщины не могут выдержать стресс от любви к профессиональному военному, но, возможно, в итоге его семейной жизни не хватало чего-то более фундаментального.