Политическая история Римской империи

Уже при республике начинается процесс романизации провинций, их включение в интегральную систему римского государства. Сама романизация — это сложный процесс, включающий в себя следующие аспекты: политический — распространение римского гражданства, создание на месте туземных общин муниципиев и колоний, включение местного населения в политическую и сословную систему Рима; экономический — включение провинциальной экономики в общеримскую; социальный — распространение социальных отношений античного общества в его римском варианте; культурный — распространение латинского языка и вытеснение им местных языков, усвоение провинциалами римской культуры, включая религию, и вообще римского образа жизни. В раннеимперский период этот процесс продолжался.

Провинциальная политика первых императоров была непоследовательной. С одной стороны, объективное развитие вело к усилению взаимозависимости различных частей империи, включая саму Италию, к росту значения провинций, и императоры не могли этого не учитывать. К тому же, привлекая провинциальную знать, даже включая некоторых ее представителей в сенат и делая консулами, принцепсы стремились частично нейтрализовать влияние старой аристократии, сделать сенат и его аппарат более управляемыми. С другой стороны, императоры тормозили интеграцию провинций в общеимперскую структуру. Не имея возможности полностью игнорировать значение провинций, они пытались подменить интеграцию установлением более жестких рамок деятельности провинциальных властей и вообще римлян и италиков в провинциях. Так, теперь сенаторский суд по таким делам мог судить и судил не только сенаторов, но и всадников. Частично такая непоследовательность объясняется личными качествами принцепсов. Август предпочитал лучше откупаться деньгами, чем предоставлять римское гражданство и тем самым разбавлять римскую кровь. Тиберий вообще был человеком весьма консервативного склада, и политику он проводил консервативную. Провинции он, как и при республике, рассматривал лишь как источник доходов, но именно поэтому, будучи хорошим администратором, стремился при всей тяжести налогов не наваливать их чрезмерно на провинциалов. И все же и тогда сфера римского и латинского гражданства в провинциях расширялась. Клавдий сознательно стремился с помощью провинциалов расширить базу собственного господства. Особенно большую ставку он делал на галльскую аристократию. Нерон основное внимание уделял восточным провинциям, особенно Греции (провинции Ахайе), что вызывало недовольство знати западных провинций. Кроме того, принцепсы должны были учитывать положение в Риме, где против расширения прав провинциалов решительно выступали и сенаторы, и городской плебс. Тем не менее романизация в первой половине и середине I в. достигла значительного прогресса.

Большую роль играла ветеранская колонизация в провинциях. После окончания гражданских войн в провинции было выведено довольно большое количество воинов, отправленных в отставку.

Позже ветераны при увольнении получали значительную сумму денег, на которую могли приобрести земли как в Италии, так и в провинциях, и многие из них действительно там оседали. И воины, и в еще большей степени ветераны взаимодействовали с местным населением. Силу и масштаб воздействия их на провинциалов нельзя преувеличивать, и в ряде провинций оно было весьма незначительным, но полностью отрицать роль этого фактора в романизации тоже невозможно. Например, воины и ветераны сыграли большую роль в романизации прирейнских земель, но почти никак не воздействовали на население Испании.

Еще большее значение имел рост экономической роли провинций. Рим в течение всей имперской истории не мог снабжать себя необходимыми продуктами, и постоянно требовалась их доставка извне. Снабжение Рима, армии, чиновничества и императорского двора уже не могло удовлетвориться продуктами Италии. Более дорогое сельскохозяйственное и ремесленное производство Италии не выдерживало конкуренции с более дешевым производством ряда завоеванных стран, таких как Галлия, Египет или Азия. В результате многие провинции втягивались в общую экономическую систему римского Средиземноморья.

Вместе с этим все сильнее проявлялись и другие аспекты романизации. Провинции во все большей степени становились не просто завоеванными и эксплуатируемыми странами, «поместьями римского народа», как их определял Цицерон, а частями целостной системы, каковой была Римская империя. Время Августа в этом плане было переломным, несмотря на весь консерватизм его политики. При его преемниках процесс продолжался, хотя был еще относительно слаб. Некоторое ускорение произошло при Клавдии. В целом перспективы его развития для истории Римской империи были огромны. Римская держава все больше превращалась из конгломерата провинций под властью полиса Рима в средиземноморскую империю со столицей в Риме. Однако для завершения этого процесса было необходимо преодолеть сопротивление наиболее консервативных сил, каковыми были традиционная сенаторская знать (уже не столько лишь римская, сколько римско-италийская) и римский плебс, не желавший делиться с покоренными провинциалами своими привилегиями.

Таким образом, требования дальнейшего развития Римской империи вступали в противоречие с существовавшим порядком вещей, приведшее к острому политическому кризису в форме новой гражданской войны.

V

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА 68–69 гг. И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Важной вехой в истории Римской империи явилась гражданская война 68–69 гг., не только покончившая со старой династией, но и в значительной степени создавшая предпосылки для проведения новой политики. Еще важнее то, что с ней закончился период раннего принципата.

Первый этап войны. Принципат Гальбы. В марте 68 г. наместник Лугдунской Галлии Г. Юлий Виндекс^[69], собрав в своей резиденции в Лугдуне представителей галльской знати, призвал их к восстанию против Нерона, обвинив его в грабежах, насилиях и убийствах, позорящих императорский сан театральных выступлениях, матереубийстве и уничтожении цвета сената. Собравшиеся горячо его поддержали. Виндекс принадлежал к древнему и даже царскому аквитанскому роду (аквитаны жили на юго-западе Галлии), получившему римское гражданство, и уже его отец был сенатором, сенатором был и он. Галльские аристократы были первыми, кто его поддержал. На сторону Виндекса перешла чуть ли не вся Галлия. И все же это не было национальным восстанием против власти Рима, оно было направлено против произвола и эксцессов Нерона. Виндекс начал выпускать свои монеты, которые подчеркивали цели восстания — ликвидацию «тирании» Нерона и восстановление добрых старых нравов. На монетах появились такие легенды, как ROMA RESTITUTA (Восстановленный Рим), IUPPITER LIBERATOR (Юпитер освободитель), MARS ULTOR (Марс Мститель). Среди монетных легенд находилась и обычная для республиканского времени аббревиатура SPQR (Сенат и народ римский). Многие эти лозунги напоминали пропаганду Августа как до 27 г. до н. э., так и после.

Сразу же после начала восстания Виндекс обратился к наместнику Тарраконской Испании С. Сульпицию Гальбе с предложением официально его возглавить, дабы «дать голову телу, ищущему голову». Обращение к Гальбе было неслучайным. Тот принадлежал к старой знати. Фамилия Гальбы была одной из самых знаменитых во времена республики и при Августе входила в самые «верхи» римского общества. Гальба утверждал, что по отцовской линии происходит от Юпитера, а по материнской — от жены мифического критского царя Миноса Пасифаи. Его отец, овдовев, женился на Ливии Оцелле, родственнице императрицы Ливии, и мачеха усыновила Гальбу, который, таким образом, оказался уже в детстве близким к дому Августа, где ему покровительствовала Ливия. Это открыло ему путь к блестящей карьере.

В 33 г. Гальба был консулом, до и после этого он не раз являлся наместником различных провинций. В 41 г. сенаторы после убийства Калигулы его кандидатуру в числе других предлагали для избрания принцепсом, но он предпочел отказаться. Это помогло ему остаться на самом «верху» при Клавдии, которого он сопровождал в британском походе. Богатый и знатный, он казался опасным, но сумел избежать репрессий. Нерон его не очень-то любил, и в течение 14 лет Гальба был частным человеком, не занимавшим никаких должностей. Только в 61 г. император обратил на него внимание, но при этом предпочел отправить подальше от своего двора — наместником Тарраконской Испании. Теперь ему было почти 70 лет. Возможно, он знал о планах Виндекса, но все же, получив его послание, долго колебался, принять ли ему его предложение. Но один из его приближенных — Т. Виний положил конец его сомнениям, сказав, что немедленное недонесение императору об этом предложении само по себе является государственной изменой. И Гальба тоже выступил против Нерона, выдвинув те же лозунги.

Сил у восставших было не так много. В распоряжении Виндекса находилось стотысячное войско, но это была не регулярная армия, а ополчение, состоявшее преимущественно из клиентов галльских аристократов. Гальба мог опереться лишь на один легион и некоторое количество вспомогательных частей. Скоро он набрал еще один легион и вспомогательные отряды, но силы все же были неравны. Однако Нерон не воспользовался этим обстоятельством. К восстанию Виндекса он отнесся весьма легкомысленно, а известие об измене Гальбы привело его в отчаяние. Правда, через какое-то время принцепс как будто пришел в себя и начал собирать силы для подавления восстания. Но для этого нужно было время, а его ему катастрофически нс хватало. Тем временем против восставших выступила стоявшая в Верхней Германии армия во главе с Л. Вергинием Руфом. Виндекс пытался привлечь его на свою сторону, но неудачно. Руф, строго следуя римским традициям, заявил, что вопрос о судьбе императора должны решать только сенат и народ. А поскольку ни сенат, ни народ никак против Нерона не выступили, то он и не признал законность ни Виндекса, ни Гальбы. В середине июня около Везонтиона войско Виндекса было разгромлено, в битве пали 20 тыс. галлов, погиб и Виндекс. После этого солдаты провозгласили Руфа императором. Тот отказался от этой чести, и они остались нейтральными. Так что и подавление восстания Виндекса, и его гибель пользы Нерону не принесли, и восстановить свою власть в Галлии он не смог.

Гальба, отказавшись от титула императора, провозгласил себя легатом римского народа и сената, подчеркивая этим, что он не узурпатор и высшая власть в государстве, как и во времена республики, принадлежит сенату и народу, а он, Гальба, лишь представитель этой высшей власти. И своим лозунгом он избрал свободу. В своих выступлениях и воззваниях Гальба подчеркивал жестокости Нерона и его несправедливость, а себя выставлял мстителем за невинные жертвы. На его монетах — изображения Марса и свободы, а легенды провозглашают LIBERTAS P. R. (Свобода римского народа), VICTORIA P. R. (Победа римского народа). Знаком союза с восставшей Галлией явилась монета с изображением Испании и Галлии и легендой CONCORDIA HISPANI ARUM ET GALLIARUM (Согласие Испании и Галлии). Узнав о гибели Виндекса, Гальба растерялся и удалился во внутренние районы Испании, где у него было больше сторонников. Но вскоре к нему присоединились наместник Лузитании ?. Сальвий Отон, бывший друг Нерона, не простивший ему фактическую ссылку и увод жены, и квестор Бетики А. Цецина. Регулярных войск у них не было, но их присоединение имело огромное моральное значение. Кроме того, они могли предоставить в распоряжение Гальбы иррегулярные отряды местной милиции, а Цецина — и ресурсы императорских владений в Бетике.