Политическая история Римской империи

На Востоке римляне, воспользовавшись внутренней борьбой в Парфии, вновь утвердили в Армении изгнанного было оттуда Митридата, а легат Сирии Вибий Марс пригрозил парфянскому царю Вардану войной, если тот вмешается в армянские дела, что и стабилизировало там обстановку. В Иудее Клавдий сначала даже расширил владения Агриппы, но после его смерти в 44 г. ликвидировал призрачную независимость этой страны, снова превратив се в провинцию. Правда, на окраинах Палестины сохранилось несколько мелких клиентских государств, полностью зависимых от Рима. Эти меры укрепили восточную границу империи. На Балканах Клавдий уничтожил столь же призрачную независимость Фракии, так что теперь все земли к югу от Дуная превратились в единую территорию Римской империи. В Африке еще Калигула намеревался официально аннексировать Мавретанию. Хотя это царство официально не находилось внутрь римских границ, оно полностью зависело от Рима. Еще Август, делая мавретанским царем Юбу II и женив его при этом на Клеопатре Селене, дочери Антония и Клеопатры, создал в этой стране ряд римских колоний. Они административно подчинялись наместнику Бетики и служили опорой римского влияния.

После убийства Калигулой царя Птолемея власть захватил его вольноотпущенник Эвдемон, поддержанный значительной частью населения. Вскоре тот был свергнут римлянами, но страна формально оставалась независимой. В ней, как и во многих других странах на рубеже оседлого земледелия и кочевого скотоводства, постоянно происходили столкновения между двумя частями населения. Оседлые земледельцы, тревожимые кочевниками, больше склонялись на сторону римлян, видя в римской власти большую гарантию своей безопасности. Клавдий воспользовался такой ситуацией и направил туда армию под командованием Г. Светония Паулина. Окончательную победу над кочевниками-берберами одержал Гн. Госидий Гета. В результате в 42–43 гг. римляне захватили Мавретанию, а немногим позже она была разделена на две провинции — Цезарейскую Мавретанию и Тингитанскую.

В Альпах Клавдий превратил в провинцию Норик, где ранее существовало клиентское государство. Присоединение Норика облегчило торговые связи римлян и с Галлией, и со свободной Германией. Можно говорить, что в западной части Империи клиентских государств более не существовало — все они стали римскими провинциями.

Наиболее впечатляющей военно-политической акцией Клавдия было начало завоевания Британии. Это пытался сделать еще Цезарь, планировали Август и Калигула, теперь за это взялся Клавдий. В конце лета 43 г. заранее подготовленный экспедиционный корпус в составе четырех легионов, насчитывавших вместе с вспомогательными частями 40 тыс. воинов, под командованием А. Плавция высадился на острове. В качестве предлога для начала войны Клавдий использовал просьбу о помощи одного из бритских вождей — Берика. В юго-восточной части Британии Кунобелин создал довольно сильное объединение и построил его столицу Камолодун. После смерти Кунобелина его царство было разделено между его сыновьями Каратаком и Тогодумном. И Кунобелин, и его сыновья вели борьбу с Бериком и наконец захватили его владения^[59]. Берик бежал к римлянам и запросил помощи у Клавдия. Принцепс тотчас воспользовался этим, чтобы начать уже заранее подготовленную экспедицию.

На первом этапе войны участие в ней принял сам император, прибывший на остров вскоре после первых побед римской армии. Бриты не ожидали римского вторжения. В первой битве был разбит Каратак, бежавший к своему брату. Большой вклад в победу внес командир II легиона Т. Флавий Веспасиан. Затем римляне переправились через р. Тамиз (Темзу) и позже захватили Камолодун, бывшую столицу Кунобелина. Прибывший на остров Клавдий объявил об образовании провинции Британии с центром в Камолодуне, рядом с которым римляне построили новый город, и назначении Плавция ее наместником.

Вскоре император с торжеством вернулся в Рим, где справил триумф за победы в Британии. Он был так горд ими, что в честь их назвал своего сына Британником^[60]. Ряд местных вождей и царьков признали римскую власть, а один из них — вождь племени регнов Когидумн даже получил римское гражданство и титул царя и легата Августа. Однако завоевание еще было далеко не завершено. Каратак бежал в западную часть острова и продолжил там сопротивление. С большим трудом Плавций разгромил его. Преемник Плавция П. Осторий Скапула воспользовался раздорами между племенами и сумел подавить новое и очень опасное восстание бритов, а затем еще более расширить границы римских владений. Но говорить о завоевании острова нельзя, так как войны в Британии продолжались еще не менее столетия, а северная часть острова (Каледония) так и осталась независимой.

Всеми этими акциями Клавдий ясно показывал, что он является истинным наследником Цезаря, Августа и Германика. Много занимаясь историей, он прекрасно знал, что именно впечатляющие внешнеполитические и военные акции более всего способствуют укреплению власти. Цезарь был первым римлянином, пересекшим, как тогда утверждали, Океан. Он, Клавдий, не только стал вторым, но и превзошел Цезаря, ибо совершил то, чего не смог сделать тот, а именно — завоевал Британию. Наделе завоевание было далеко не завершено, но пропаганда сделала свое дело. Недаром сына император, как уже было сказано, назвал Британником. Катастрофа в Тевтобургском лесу и переход к оборонительной политике должны были остаться эпизодами, не влиявшими на общее направление римской политики. Рим по-прежнему должен был стремиться к реальному подчинению всего мира, и он, Клавдий, делал для этого решительные шаги. Оборонительная политика была забыта.

После сравнительно недолгого, но очень бурного и весьма запоминающегося правления Калигулы принципат Клавдия казался временем спокойствия и стабилизации. Он отказался от попытки Калигулы одним решительным ударом превратить принципат в самодержавную монархию и, казалось, вернулся к принципам правления Августа. Сенат снова стал играть свою роль в государстве, которая была фактически отнята у него Калигулой. Сенаторы получили даже возможность спорить с принцепсом, чего при Калигуле нельзя было и вообразить. Однако на деле правление Клавдия стало очень важной вехой на пути значительного усиления монархических элементов принципата в ущерб республиканско-сенатским.

Прежде всего правление Клавдия стало важным этапом в создании имперского бюрократического аппарата. Принцепс публично выказывал всяческое уважение сенату, но на деле отбирал у него одну за другой многие важные функции, передавая их своему аппарату. Еще при Августе, как уже говорилось, сформировался совет принцепса. Но большой роли ни при нем, ни при Тиберии он не играл, а при Калигуле и вовсе не функционировал. Клавдий не только восстановил его деятельность, но сделал его постоянным, придав ему более четкую структуру и включив в его состав тех людей, которым он особенно доверял и с кем постоянно советовался. Без предварительного обсуждения в совете он не передавал никаких дел в сенат, что фактически ставило совет над сенатом.

Еще большее значение имело преобразование канцелярии принцепса. Она была увеличена количественно и разделена на отдельные департаменты. Некоторые из них существовали и раньше, но теперь все это обрело стройную систему. Один департамент (ab epistulis) стал общим секретариатом: принимал различные донесения, выпускал распоряжения о назначениях на службу, составлял инструкции, издавал императорские эдикты. Через него принцепс осуществлял общее руководство всей имперской бюрократией, как центральной, так и провинциальной. Другой департамент (a rationibus, позже его глава стал называться rationalis) ведал финансами. После его создания впервые стало возможным получить полное представление о бюджете государства. Третий департамент (a libellis) принимал прошения частных лиц и частично ведал юридическими вопросами, что давало возможность императору не только устанавливать обратную связь с населением, но и самостоятельно решать различные юридические проблемы. Был создан специальный департамент a studiis, занимавшийся библиотеками и культурными проблемами. Во главе всех департаментов Клавдий поставил своих особо доверенных вольноотпущенников Нарцисса, Палланта^[61], Каллиста и Полибия.

Вообще, в это время при отсутствии сколько-нибудь разработанной бюрократической системы и подготовленного чиновничества значение доверенных и преданных лично императору, а не государству отпущенников резко возросло. И Август, и Тиберий активно использовали некоторых особо доверенных отпущенников для выполнения ими тех или иных важных поручений. Значительной была их роль у Калигулы. При Клавдии она неизмеримо возросла. Они занимали самые разные ступени в формировавшемся императорском государственном аппарате. Граница между личным хозяйством и двором принцепса и государством в значительной степени стирается. Размеры императорской собственности резко увеличились. Август был очень богатым человеком, что позволяло ему, как говорилось выше, весьма щедро одаривать римскую толпу, а в первое время и армию, и ветеранов.

Репрессии Тиберия и Калигулы, сопровождавшиеся конфискациями, еще более увеличили собственность принцепса. А ею, естественно, управляли доверенные лица хозяина, какими являлись его вольноотпущенники. Частичное хотя бы стирание грани между личным и государственным имуществом вело и к управлению последним вольноотпущенниками самого Клавдия. Кроме того, он мог принимать во внимание, что они не могут иметь политических амбиций и, следовательно, нет опасности использования ими своего положения для свержения принцепса. Более того, их благополучие и, может быть, даже жизнь зависели от жизни и сохранения власти Клавдия. Особенно видное положение при нем заняли Нарцисс и Паллант, превратившиеся если не во всесильных, то, во всяком случае, в очень влиятельных фаворитов.