Полночь

Я тут же поднимаю голову, глядя в его покрасневшие глаза. То ли от слёз, то ли от недостатка сна.

— И…что с ним? Он…

— Жив, — обрывает Гэвин. — У него сильное сотрясение мозга.

Мысленно выдыхаю, проведя рукой по лицу и расслабляюсь. Сейчас половина шестого утра, и мы всем штабом ждали новостей от Чарльза о состоянии Уэльса.

— Элизабет будут хоронить сегодня, — выдох. — Его тоже.

Нахмурившись, гляжу на своего напарника, пытаясь понять, не послышалось ли мне.

— Пустой гроб, Джейд. Им нужно сделать вид, что он мёртв, — пояснят Гэвин. Последние слова ему удается выдавить из себя с трудом. Он слишком устал, как и я.

— Ты пойдёшь? — спрашиваю я, подперев голову рукой.

— Мы пойдём, — поправляет Гэвин.

Нет. Нет. Нет.

Я не хочу там быть. Я не хочу видеть лицо Гэвина, когда её тело будут опускать в землю. В этой чёртовой деревянной коробке. Не хочу. И ему не позволю.

Идиотка.

Он пойдёт, и вы оба знаете причину, по которой он это сделает.

— Я не уберёг её, — шепот. Сдавленный, лишенный каких-либо эмоций.

— У неё был защитник, — кладу ладонь ему на плечо.

— И он проебался, — выплевывает Гэвин, и я, поджав губы соглашаюсь.

Почему? Потому что яро ненавидела Остина Уэльса ещё со времен Академии.

Убираю руку от плеча Гэвина и, раздвинув ладони, смотрю на засохшую кровь, смешанную с грязью и шерстью щенка, что мирно спал у моих ног.

Резкий взрыв грома ударяет о барабанные перепонки, и я дёргаюсь.

Нащупав прохладную поверхность под своими ладонями, подношу их к лицу и откидываю влажные волосы с вспотевшего лба. Очередная вспышка грома и молнии заставляет меня вздрогнуть и почувствовать удары сердца где-то в затылке.

Это всего лишь кошмар.

Очередной долбанный кошмар.

Откидываю одеяло в сторону, намереваясь принять душ, но замираю, как только слышу скрип. Неприятный, до дрожи в ногах отвратительный. Словно чем-то острым по стеклу.

Кидаю быстрый взгляд на электронные часы возле кровати, которые указывают на три часа ночи, и встаю на ноги, снова вздрогнув от неприятного звука.

— Губер? — шепчу я.

Но в ответ тишина.

Медленно подхожу к окну, намереваясь задернуть шторы и замечаю, что противный звук исходит от ветки, что бьется об окно. Вздыхаю с облегчением и, дёрнув плотную ткань, погружаю комнату в кромешную тьму.

Подойдя к шкафу, на ощупь достаю оттуда полотенце и направляюсь в ванную комнату, там включаю воду. Пока она нагревается, отправляюсь на поиски золотистого щенка, но нахожу лишь недовольный комок шерсти, что устроился на кухонном столе.

Весь в своего хозяина.

Налив в стакан воды, отпиваю немного и ставлю на стол, прислушиваясь к звуку, что доносится откуда-то снизу. Наклоняюсь, вытянув руку, и пальцы нащупывают что-то мягкое.

— Губер?

В ответ он бьет хвостом о пол, а затем снова начинает рычать, смотря куда-то в окно.

— Ты тоже боишься грозы? — с улыбкой на лице интересуюсь я, пытаясь поднять его с пола. Но тот выскользнул из моих рук и подбежал к подоконнику. Поставил на него свои передние лапы, продолжая рычать.

Я устало выдохнула, подойдя к окну, чтобы опустить жалюзи, и тут же замерла. Сердце ухнулось куда-то к ногам, когда перед моими глазами, прямо в раскат грома, появился силуэт мужчины, стоявшего прямо у моего окна, вглядываясь куда-то сквозь меня.

Сдержав писк, я отскочила назад, прикрывая рот ладонью и упала на пол. Сердце стучало так, словно я пробежала несколько миль. Губер продолжал рычать у окна и скалиться, и первым что я сообразила сделать — это бежать за оружием.

Что если это Уроборос?

Что если они пришли за мной, в такую же дождливую ночь, что и тогда за Остином?

Достав ключ из-под шкатулки на прикроватной тумбочки, я тут же подбежала к двери, пытаясь открыть этот чертов замок, но руки дрожали настолько сильно, что я не никак не могла попасть в отверстие.

Очередной раскат грома заставил мои мышцы тут же напрячься и постараться как можно быстрее отпереть эту чёртову дверь, и как только это получилось сделать, я бросилась к картине, снимая её со стены и откидывая куда-то на пол.

Четыре цифры и сейф открылся.

Схватив первый попавшийся под руку пистолет, я вышла из комнаты и остановилась в проходе, выглядывая из-за угла. Губер всё еще скалился куда-то в темноту, изредка издавая лающие звуки.

Сделав еще шаг вперед, я замираю на месте, глядя, как чужая рука в черной перчатке касается стекла, и проводит ладонью вниз, словно очищая стеклянную поверхность от дождя, чтобы было лучше видно.

Грубый лай Губера разрывает затянувшуюся тишину, смешиваясь со вспышками молнии, и я отчетливо вижу, как мужчина убирает руку и отходит от окна, накрыв голову капюшоном.

Секунда, и его нет.

Дрожащими руками я держу перед собой пистолет, медленно подходя к окну и ощущаю холод, который медленно окутывает мои ступни. Опускаю голову и прихожу в ужас.

— Твою мать, — выплевываю я, направляясь в ванную комнату, чтобы закрыть кран с водой.

Находясь в воде по щиколотку, поспешно достаю затычку из слива в душевой кабине, и присаживаюсь на бортик, накрыв лицо ладонями.

***

Сказать, что я не выспалась - ничего не сказать.

Два часа тревожного сна, кошмар, а затем час упорной работы в ванной, чтобы убрать всю воду. Полчаса, чтобы отойти от накатившего на сознание страха, и еще пол, чтобы принять душ, стоя под прохладными струями опустив голову вниз.

И вот. Шестой час утра, а я думаю, как успеть заехать к Остину и не опоздать на собрание, которое назначено на десять часов.

А надо ли оно мне? Чего нового я там услышу?

Рассказать им о том, что какой-то маньяк стоял возле моего окна посреди ночи?