Полночь

— Парень, да у тебя нервы ни к чёрту, — усмешка Купера выводит даже меня.

— Пошёл нахрен, — выплёвывает Гэвин, выдернув руку.

— Прошу прощения? — наигранное удивление.

— Пошел нахрен отсюда, — повторяет Гэвин, сверля того взглядом.

— С радостью, — обходит Гэвина, а затем меня, остановившись в дверях. — Счастливо оставаться, голубки, — скрывшись, закрывает за собой дверь.

Громко выдохнув, прислоняюсь спиной к стене и, начав истерически смеяться, ловлю на себе озадаченный взгляд напарника. Он оглядывает меня с ног до головы, словно в поисках увечий, а затем взгляд возвращается к моему лицу.

— Он прикасался к тебе?

— Нет. Единственное, с чем он контактировал — это кресло.

Похлопываю Гэвина по плечу в успокаивающем жесте, и как только он расслабляется, задаю ему вопрос:

— А как ты узнал, что он здесь?

— Увидел по камерам.

— Ты следишь за мной?! — получается слишком возмущённо.

— Не я, а штаб. И мне пришлось полчаса потратить на то, чтобы вырезать твой приход и уход с камер у дома Уэльса. Надеюсь, получилось не сильно заметно. Иначе…

— …иначе у тебя будут проблемы, — заканчиваю я, выразив своим взглядом чрезмерную благодарность.

Он отталкивается от стены и скидывает пиджак, кладя его на подлокотник кресла, на котором сидел Купер.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Джейд.

Я тоже на это надеюсь, Гэвин.

Как-то неоднозначно пожимаю плечами и направляюсь на кухню, присаживаюсь на высокий стул. По лицу напарника видно, что его не убедил этот жест.

— Ты узнал, кто ему звонил? — спрашиваю я, оперевшись локтями о стол и положив голову на ладони.

— Да, — отмахивается Гэв, присев на стул напротив меня. — Сосед из дома напротив. Он же к нему и приходил.

Я медленно выдыхаю и прикрываю глаза, окунувшись в спокойствие. Хоть на секунду. Хоть на мгновение.

Слишком сумасшедший день. Слишком сумасшедшие поступки.

Слишком.

— Что будет, если он вспомнит? — спрашиваю я, так и не открыв глаза.

Мне предельно ясно было то, что если к нему вернётся память, всё, что между нами было, будет тем, о чём он никогда не захочет вспомнить. А ещё, скорее всего, на меня обрушится ещё больше ненависти с его стороны.

Но, что если…если Остин что-то испытывает ко мне, так же, как и я…и, возможно, у нас будет шанс.

Шанс на что?

На то, что Уэльс простит тебе твою ложь и будет с тобой? Шанс на ваши отношения?

Нужно быть полной идиоткой, чтобы верить в то, что после всего того, что было, и того, чем это может обернуться, ты сможешь хотя бы контактировать с ним.

— Скорее всего, он будет мстить.

Я открываю глаза и смотрю в чёрные глаза напарника:

— Тоже самое сказал Чарльз.

И это действительно очевидно.

У него погиб отец и мать. Невесту убили на его глазах.

Как ещё должен поступить человек, которому больше нечего терять? Ведь всё то, что было ему дорого, он уже потерял.

Кроме…

Я выискиваю глазами золотистый комок шерсти, что притаился у моих ног, и отмечаю то, насколько он подрос с той самой ночи, когда оказался у меня на пороге весь в крови и грязи.

Единственное, что я смогу сделать для Остина в тот день, когда он вспомнит — это отдать ему Губера. Чтобы в какой-то степени он не чувствовал себя одиноким.

Кидаю взгляд на настенные часы, отметив для себя, что через шесть часов мне нужно будет выехать из города, чтобы отдать Уэльсу пистолет.

И что потом? Ты снова уедешь и будешь ждать момента, когда сможешь увидеть его, ни от кого не прячась? Словно по работе?

— Джейд, что происходит? — голос Гэвина возвращает меня в реальность, и я сталкиваюсь лоб в лоб с его взглядом.

— Ты о чём?

— О Уэльсе. Две недели назад ты проклинала Чарльза за то, что он поставил тебя наблюдать за Остином, а теперь ты рвёшься к нему то с цветами, то с пистолетом.

— Я тебе говорила, что хочу разобраться, почему именно я, — мой голос похолодел и я выровняла спину.

Это была правда.

— Ты уходишь от вопроса.

— Какого вопроса, Гэвин? — он заходит слишком далеко, и я начинаю злиться.

Неужели тебя так сильно беспокоит это, Джейд?

— Что между тобой и Уэльсом?

Уф! И хватило же наглости!

— Ничего, — срывается слишком быстро. Необдуманно. В сердцах.

Конечно. Конечно он не верит, потому что на моём раскрасневшемся лице буквально написано, что я солгала.

Сердце стучит где-то в глотке, а руки похолодели настолько, что я перестала чувствовать кончики своих пальцев.

Гэвин улыбается, а затем протягивает руки, коснувшись моих сцепленных ладоней. Я вздрагиваю, немного отклонившись назад. Он замечает и поджимает губы, а затем говорит то, в чём я так долго нуждалась:

— Джейд, я надеюсь ты знаешь, что делаешь. Именно поэтому я здесь, жертвую своей репутацией, званием, работой. Я хочу, чтобы ты доверяла мне, потому что я единственный из всех сидящих за тем столом, кто заботится о тебе. Я потерял её и не хочу потерять тебя. Ты слышишь меня?

Я молча киваю, пытаясь проморгать слёзы и преподношу его руки к своему лицу, коснувшись губами побелевших костяшек его пальцев. Не знаю зачем. Не знаю почему.

Просто хочется.

Хочется запомнить этот момент, потому что он может быть последним.

Глава 13.

И так каждый раз. Каждый раз я стою на пороге у его двери, удерживая руку в воздухе, и пытаюсь себя переубедить в том, чтобы не делать этого.