Полночь

Испугавшись, она взвизгивает и падает на пол.

Дерьмо.

А если она ударилась головой?

Поверь, Уэльс, ничего не может быть хуже той пули, что ты пустил в её грудь.

Срываюсь с места и направляюсь прямиком к входной двери, постучав несколько раз.

Ну же, Прайс, если ты сейчас же не откроешь, я вынесу этот кусок дерева к чёртовой матери.

— Какого…ты…

— Ты в порядке? — срывается самопроизвольно, как только я вижу её в проёме между дверью и стеной.

— Нет! — в сердцах, на выдохе.

Я хмурюсь, цокнув.

— Что ты…ты что, следишь за мной?

…что?

— Больно надо, — фыркаю я.

…да.

— Тогда как ты объяснишь это? — всплеснув руками, спрашивает она.

Я опускаю голову, буквально облизнув взглядом её стройные загорелые ноги, и останавливаюсь на часто вздымающейся груди.

— Мне нужны ответы.

Её плечи опускаются, а правая рука путается в чёрных волосах, что заколоты в небрежную гульку.

— Тебе не кажется, что ты обратился не по адресу? Тебе нужен Чарльз.

Да, Чарльз, но ты мне нужна больше. Потому что ты — один долбанный ответ.

— Я не могу сейчас никому доверять. Только тебе… Джейд.

От произнесённого мной имени она заметно вздрагивает, и, к моему удивлению, я делаю тоже самое. Произношу её имя не в первый раз, но по ощущениям совсем наоборот

— Это какая-то глупость, — мотает она головой, — я — последний человек, которому ты должен доверять. Ведь я лгала тебе.

Поджав губы, я перетаптываюсь с ноги на ногу и не знаю, что ей ответить. Ведь действительно, доверять ей — самая большая глупость. Но мне…просто больше некому.

От кого я ещё узнаю информацию? От Чарльза? Этот вариант сразу же уходит на задний план. Купер? Нужно было вернуться и вмазать ему ещё пару раз. Лонг? Да, с этим чепушилой мне ещё предстоит поболтать тет-а-тет.

Прайс?

— Остин, — начинает она, заметно сжавшись. — Тебе следует отправиться домой и хорошенько отдохнуть.

— У меня нет дома, — отвечаю я, скривив лицо так, словно она сказала самую настоящую глупость.

Но это и была…глупость.

Её губы принимают форму «О», а затем она отходит в сторону и глядит на меня из-под длинных ресниц.

Делаю шаг вперёд и на какое-то мгновение замираю, снова осознав ошибку, которую мы совершаем в очередной раз.

— Какого чёрта мы делаем, Прайс? — срывается с губ.

Одна нога отталкивается вперёд, а другая пятится назад. Словно две противоположности борются за что-то среднее: снова сбежать или остаться.

Опять этот проход. Опять эта полуоткрытая дверь, только на этот раз она не прощается со мной, а лишь устало пожимает плечами, словно взяв весь груз переживаний на себя и послав его куда подальше. Произносит полушёпотом:

— Давай подумаем об этом…никогда.

Давай. Потому что я так чертовски устал и запутался.

Поэтому эти слова показались такими правильными.

За мной закрывается дверь, как только я оказываюсь в коридоре и наблюдаю за тем, как она скрещивает руки на груди, направляясь на кухню. Следую за ней, цепляясь за рыжий клубок шерсти и криво улыбаюсь его недовольной морде.

— Чаю? — спрашивает она, повернувшись ко мне спиной.

Сначала ты поила им Лонга, а теперь меня? Ну уж нет.

— Я не хочу, — отмахиваюсь я, уронив руки на стол, как только забрался на барный стул.

— По тебе видно. Когда ты ел в последний раз? — оборачивается она ко мне, вскинув бровь. В её руках чёртов чайник, а топик от пижамы слишком плотно прилегает к её груди, от чего я отчётливо вижу соски.

— Какого черта тебя это волнует? — и почему это звучит как возмущение?

Она закатывает глаза и возвращает чайник на плиту.

— Конфетку? — протягивает мне ёмкость, полную шоколадных конфет.

Убейте меня, но я принимаю эту долбаную конфету.

Прайс победно улыбается, и мне хочется ответить какой-нибудь гадостью, но я затыкаю свой рот шоколадной конфетой и медленно пережёвываю её, ощущая подступивший голод.

— Кажется, вчера, — отвечаю я, вертя в руках обёртку.

— М? — оборачивается она, чтобы залить кипятка в кружку с пакетиком чая. — Ты про своё нерегулярное питание?

— Про него, — киваю.

И почему она так…спокойна?

Почему она ведёт себя так…словно не было двух лет обоюдной ненависти друг к другу?

Почему мне так легко сидеть за этим высоким столом, пережёвывать конфету и наблюдать за тем, как она опускает две ложечки сахара в мою кружку. Как ждёт, пока вода не изменит цвет до почти чёрного и достаёт пакетик, пододвинув ко мне уже готовый чай.

— Прайс, — начинаю я, прочистив горло.

— Джейд, — дополняет она, вздёрнув подбородок.

Она сейчас чертовски похожа на ту Прайс, что кидалась сарказмом мне в ответ ещё месяц назад. Но не нужно этих масок, Джейд. Я знаю, кто ты на самом деле. Я видел настоящую Джейд сегодня. Медленно сползающую по стене со слезами на глазах.

— Что Лонг делал у меня дома в ту ночь?

Сначала она хмурится, а затем кусает нижнюю губу.

— Это довольно странный вопрос.

— Он был бы странным, если бы Лонг был агентом, а не твоим…напарником, — выплёвываю я.