Полночь

Совсем…идиотка.

— Хотел убедиться, что ты не наделаешь глупостей, — еле заметно пожимает плечами.

— Глупостей? — вздымаю я бровь.

— Я бы советовал тебе не высовываться, — звучит как хреново предупреждение.

Высовываться?

— Месть — не лучшая таблетка от подобного горя.

Мстить? С чего бы?

Из-за того, что Элизабет мертва? Возможно это было бы логично, но я не помню, кто её убил.

Честно признаться, я до сих пор не в курсе, что, чёрт побери, произошло той ночью. Да, на нас напали и да, я более чем уверен, что искали меня. Но почему? Кто желал мне смерти?

Вопросов была тысяча, но ни один из них не хотелось озвучивать перед Чарльзом…и я не знаю, почему. Ведь он был мне почти отцом все эти годы.

— Советуешь, исходя из собственного опыта? — с моих губ слетает ядовитая усмешка, и я вижу, как его это задевает.

И почему я не чувствую вины за это? За то, что затронул его чувства?

Чего я, черт побери, не знаю?

Чарльз поджимает губы, а я улавливаю движение позади и сосредотачиваю взгляд на мужчине в чёрном, что стоит прямо в лесу, почти скрывшись за деревьями. Пытаясь не выдать себя, перетаптываюсь с ноги на ногу, а затем делаю шаг вперёд, глядя на незнакомца.

Он неподвижен.

— Тебе бы стои…

— Мне пора, — перебиваю, обходя Чарльза по направлению к лесу.

Мне бы следовало сделать вид, что я иду к машине, а там свернуть, но, боюсь, нужный мне объект исчезнет, поэтому уверенно шагаю по мокрой и вязкой земле, думая о том, что Прайс потратила время впустую, пытаясь почистить мои туфли.

Блять, неужели она действительно делала это?

Ну, а как иначе? Не по волшебству ведь они чистыми стали, кретин!

Замираю на месте и прислушиваюсь к своему собственному дыханию. Поверхностному. Пропитанному яростью.

Ни-ко-гда!

Слышишь?!

Больше никогда не думай о ней!

Этого больше не должно повториться! Ты не должен впускать её в свою голову…потому что, чёрт побери, твоя жизнь превратилась непонятно во что, а ты думаешь о ней.

О ней и об этих хреновых испачканных туфлях!

Поднимаю голову и тяжело выдыхаю, ощущаю захлестнувшую меня злость.

Мужчины в чёрном больше нет, а всё потому…всё, блять, потому, что она помешала тебе сосредоточиться. Помешала тебе вспомнить, помешала не чувствовать, помешала…

«— Он вспоминает. Он вспоминает каждую деталь своей жизни, в которой отчётливо фигурируешь именно ты, Гэв. Он был в сознании, когда ты обнаружил Элизабет мёртвой и теперь пытается понять, какого чёрта ты там делал.»

Действительно, какого чёрта ты там делал, Лонг?

Не уверен, что ты должен быть первым из тех людей, кто найдёт мёртвое тело моей невесты.

Так какого же хрена?

Оборачиваюсь назад и не обнаруживаю босса поблизости. Уехал? Возможно. Я был с ним груб, а Чарльз не любит, когда ему хамят.

Так же, как и Прайс.

Блять.

***

Странно? Нет, это более чем странно — наблюдать за ней. За тем, как она хлопочет на кухне, заваривая чай своему хренову напарнику.

Что он делает у неё в одиннадцатом часу ночи? Забыли обменяться любезностями и пожелать друг другу доброй ночи? Факт, что меня раздражает присутствие Лонга в её квартире, стал более очевидным, когда я понял, что меня волнует не время посещения, а компания рядом с ней.

Сначала Купер, теперь Лонг, что дальше, Уэльс?

Тебя накроет, если она заварит чай Чарльзу, а не тебе?

Хренова Прайс со своим хреновым чаем со вкусом зелёного яблока.

И почему моменты, проведённые с ней, не кажутся такими ужасными? Почему я не чувствую отвращения, когда думаю о том, как зажимал её в лифте. Как прикасался к ней в своём номере, а она стонала и была чертовски влажной.

Влажной из-за меня.

Смешно. Просто смешно.

Такое ощущение, что она не знала, что перед ней Остин Уэльс. Она совсем идиотка — раздвигать ноги перед тем, кто её унижал? Какого чёрта она делала это?

Уф.

Срываюсь с места, подойдя к окну, и мысленно хватаю её за плечи, хорошенько встряхнув.

«— Зачем ты делала это, Прайс?! Зачем нужны были эти чёртовы стоны, эти…возбуждённые соски и эта долбанная услуга с кладбищем?!» — проговариваю я ей в лицо, всё ещё придерживая за плечи в воображении.

Она смотрит на меня своими оленьими глазами и не может сказать ни слова.

А всё так блядски очевидно, Прайс.

Настолько очевидно, что, поняв это, мы разбежались по сторонам сегодня утром, потому что оба…боимся признать?

Я делаю шаг влево, скрываясь в тени, и наблюдаю за тем, как Лонг встаёт из-за стола и поправляет пиджак. Внимание привлекает пижама, что надета на Прайс, и эти чертовски коротенькие шортики, из-под которых виднеются ягодицы.

И это ты для него так разоделась, идиотка?

Делаю два шага назад и прячусь в кустах, как только слышу, что дверь в её квартиру открылась. Мужские шаги раздались эхом в пустом помещении, и на пороге появился Лонг собственной персоной.

Хотелось догнать его, спросить, какого чёрта он был в моём доме в ту ночь, но я запрещаю себе подобные действия, пока не расспрошу Прайс.

Да, именно за этим я здесь.

Ну или за тем, чтобы понаблюдать за ней со стороны. Убедиться, что когда она была со мной, действительно была собой и не лгала мне хотя бы в этом плане.

Машина Лонга отдаляется, а на кухне гаснет свет, и я следую за ней, к окну, что находится в её спальне. Как только оказываюсь на месте, подхожу ближе, пытаясь разглядеть, что происходит внутри, но резко делаю шаг назад, когда вижу перед собой её лицо.