Полное собрание сочинений. Том 2. С Юрием Гагариным
Шрифт:
У всех одно и то же: «Заболела мама». Можно представить, как много людей прошло через совхоз, если сейчас в хозяйстве полторы тысячи рабочих рук. Не всех уехавших можно винить.
Трудностей на целине и сегодня, как зерен на току. Край очень суровый. Жизнь показала: одной романтики мало, чтобы глубоко в землю ушли корни переселенцев.
Полторы тысячи оставшихся — золотой фонд хозяйства. Чтобы житейские корни людей глубже ушли в землю, в совхозе решают много сложных задач.
Жилье. Мало жилья! Что ни говорите, от общежития, если оно даже и образцовое, веет казенным духом. «Человеку нужен уют. Нужен свой очаг, нужен садик возле окошка… Я вот недавно узнала, что в наших краях может расти черемуха. Посадим! Возле
Умный и дальновидный в совхозе директор.
Я подивился и порадовался уважению, с каким относятся к Евдокии Андреевне в совхозе старые и молодые. Дом культуры. Широкий вход с лестницей. Зал для кино, танцевальный зал, большая библиотека, бильярдная, бассейн…
Очень трудное дело — строить на целине.
Трещат бухгалтерские сметы и планы. Не хватает цемента, шифера, кирпичей. Весь край строится, всем надо. «Клуб надо в первую очередь.
Клуб, если хотите, — основа завтрашних урожаев…» — убеждала, просила, требовала. И вот Дом культуры выведен под крышу. В ближайшую зиму не будут люди в шапках сидеть, не будет морозного пара над головами. Повзрослевшие парни и девушки с улыбкою вспомнят «челобитную» карагандинским рабочим: «Это наши огурцы и помидоры сверх плана. Берите для столовой. А нам нужен цемент и шифер. Сверх плана, если можете».
Получили и цемент, и шифер. Строили не один только клуб. Шестьдесят домов выросли за лето. Почти триста семей получили квартиры. В новом году дальше пойдет строительство. Вместе с десятком хозяйских построек вырастут школа-десятилетка, магазин, чтобы не было «отливов». Это для человека, который «решил пустить корни». Это добрые семена будущих всходов.
* * *
Ну а сам человек? Каков он, «средний целинник», решивший хозяйствовать на просторной земле? Об этом парне много написано, рассказано. Его награждали, говорили ему спасибо, случалось, бранили. Иной вчера еще не прочь был подраться, покуролесить — целина! Понадобилось жесткое решето, чтобы отсеять мусор от зелен. Стоящий парень, этот «средний целинник»! Вошел он в хорошую колею жизни.
Но жизнь не стоит на месте. Жизнь предъявляет счет человеку.
Купил совхоз новые кровати. Аккуратные, сверкающие никелем. С пружинными сетками. Поставили в общежитии. Заодно обзавелись свежими белоснежными простынями, наволочками, покрывалами. И что же?.. Не всем понравилось. Бесцеремонные ложились прямо в спецовке на простыни. Другие мнутся: неудобство, куда проще было — в обеденный час, не раздеваясь, приляжешь. Вздремнешь. Та же картина в столовой, в новых квартирах… С какой стороны подходить к этой проблеме? Провели опрос, заглянули в бумаги. Оказалось, многим еще не хватает образования.
Проблема культуры и знаний идет дальше простыней и порядка в столовой. Целина каждый год получает огромное число современной техники. От культуры человека зависят производительность и долговечность сложных машин.
Без промедления, с большими трудностями, правда, открыли в совхозе вечернюю школу. Пошли охотно. Но пороху хватило ненадолго…
В день моего приезда к директору в кабинет зашла учительница. Немного стесняясь гостя, заговорила о школе:
— Придется закрыть… Уже две недели обманываю. роно, пишу рапортичку: двенадцать-тринадцать в классе… А их-то — один-два.
— Примите, какие можно, меры. Если надо, еще неделю обманывайте. Вернусь из Москвы, с пленума — сама возьмусь. Будут учиться! Убедим, поможем, кого надо заставим. Земле нужны культурные люди!..
Открыв эту совхозную тайну, я не боюсь поссорить учителей с районным отделом образования. Вечерняя школа
не будет закрыта. Вернется директор с пленума, вернется комсомольский секретарь из отпуска — кого надо, заставят, кому надо, помогут. Да и сами ребята должны понять: просторной земле нужны не только смелые и сильные, нужны люди знающие и культурные. Земля требует этого. В первый, во второй и даже в пятый год пахоты целина щедро отдавала все, что копилось веками. Большого ума от землепашца не требовалось. Нужна была сила.Силы хватало — закрома ломились от урожая. Теперь же мало одной только силы. Земля начнет мстить, если небрежно будем хозяйствовать. Пришло время над многим подумать. Думать, каким зерном сеять, в каком месте, какие орудия пускать в борозду, чтобы не превратить землю в бесплодную пыль… Надо думать об удобрениях, севооборотах, о сорняках и семенных участках.
В совхозе мне очень понравился новый курс четвертой бригады. В этом году бригада из полсотни парней и девушек будет выращивать семена. Только семена! «Прежние годы не семенами сеяли — зерном! Выбирали участок почище и скашивали на семена», — рассказывает агроном.
Теперь под семена выделена площадь в тысячу гектаров. На участке уже кипит работа. Белеют валы вспаханного снега, темнеют кучи навоза, завозятся удобрения. Вместе с агрономом молодой бригадир Александр Кайзер составил и разослал на опытные станции письма: «Просим прислать для пробы таких-то и таких-то сортов пшеницу, гречиху, просо, клевер…» На семенном поле будут разбиты делянки. Надо получить ответ на вопросы: сколько высевать, как глубоко сеять, что может расти, кроме пшеницы? Надо разгадать загадку «падалицы». Давно замечено: «падалица» на несеяном поле родится иногда здоровее и урожайнее, чем сеяная пшеница.
Много хороших забот у новой бригады.
«Семенной сторож» дядя Коля — самый старший среди молодых. Как только вывезут навоз и перепашут снег, начнутся сортировка и очистка зерна. Дядя Коля с нетерпением ждет этих дней. Кончится одиночество. Целый день в амбаре будут ребячьи голоса, будет трещать движок, будет гореть яркая лампочка в каморке у сторожа. Каморка в этом году пойдет на слом.
Приезжала директорша. Оглядела амбар: «Тесен. Новый большой склад для семян будем строить. Сторожка тоже новой будет. Надо по-человечески жить. Хорошую печь сложим, побелим, приемник поставим…»
Особенно приемник радует сторожа. Любит дядя Коля разговор о политике. Мы с агрономом глядим на часы, а он свое:
— Этот Кеннеди, он, как, ничего?.. Я так скажу: наша держава, что дом новый — есть еще строительный мусор по уголкам, но ведь стружками пахнет! В стену ткнешь — звенит! А у них там уже клопы завелись… Так я говорю, а? — Довольный своим сравнением, дядя Коля еще раз спрашивает, каков этот Кеннеди. Получив ответ, он говорит: «Да-а»… С сожалением открывает заиндевевшую дверь сторож, жмет наши руки:
— Ну, бывайте. Держитесь во-он на тот огонек…
Фото автора. Совхоз «Ижевский», Целинный край.
10 января 1961 г.
Схватка
Двадцать человек встретились в море. Шестнадцать с одной стороны и четверо — с другой. С двумя из двадцати я говорил в один и тот же день.
Анатолий Третьяков в этот день вышел из больницы. Забинтованными руками он приводил в порядок оснастку маленькой лодки. Мы присели на берегу. Не застывший в январе Дон выплескивал мусор на мокрый песок, покачивал лодки и катер у пристани. Легкие волны шлепали в бок катера. Казалось, чья-то ладонь касалась большого и гулкого барабана. Не улетевший на юг скворец сидел на тополе и пел, трепыхая воронеными крыльями. Из Ростова я привез Анатолию хорошую новость: он и его товарищ Юрий Павленко представлены к награде…