Полное собрание стихотворений

<1873>

Могила труженика *

Спи, бедняк! Ты честно бился, До утраты сил, с нуждою; Умер ты, но не склонился Пред неправдою людскою, Потому-то над тобою Речь людская не слышна. Заросла тропа, что к дому, Где нашел ты отдых, вьется, И шагов на ней знакомых Никогда не раздается. Лишь природа остается Другу старому верна. Всё, что ты любил когда-то, Здесь она соединила, И без мрамора богато Убрана твоя могила. Над тобой цветут сирени И шумят листы березы, Каплет с них роса, как слезы, На могильные ступени – В час, когда ночные тени От лучей дневных бегут. Мак в траве пестреет яркий, Льет жасмин благоуханье, Раздается в полдень жаркий Вкруг цветов пчелы жужжанье, Ночью – месяца сиянье Озаряет твой приют. Спи, бедняк! Без сожаленья Ты расстался с этим миром, Что бросал в тебя каменья, Оттого что на служенье Лжи его, его кумирам Ты себя не обрекал. В бедной доле, неизвестный, Век трудясь неутомимо, Совершал ты подвиг честный, И в приют свой мрачный, тесный Ты сошел с несокрушимой, Страстной верой в идеал!

<1873>

«Нет мне от лютого горя покоя…» *

Нет мне от лютого горя покоя, Знать, никуда не уйду от него я. Взялся бы я за свежительный труд, Жил бы, как добрые люди живут, – Только где сила, где воля на это? Нету в душе на вопрос мой ответа. Были когда-то и сила и воля, – Всё доконала суровая доля. Нет! не встряхнуть мне кудрями опять, Гордо чела пред бедой не поднять. С юностью честною, бодро и смело, Мне ли идти на полезное дело! Бурею смятый, кой-как я бреду, Смотришь – и темная яма в виду. Лютое горе, о если б ты в ней Сном непробудным заснуло скорей!

<1873>

«Теплый день весенний…» *

Теплый день весенний. Солнышко блестит, Птичка, заливаясь, В поле всех манит. Улицы, бульвары Запрудил народ, Пестрыми толпами За город идет. Праздничные лица Радостно глядят; Редко, редко встретишь Невеселый взгляд. Славно всем живется, Так легко, что нет У толпы нарядной Ни забот, ни бед. Только мне с тоскою Справиться невмочь, Как ее прогнать я Ни стараюсь прочь. Где б я ни был – всюду Шепчет мне она: «А твоя навеки Отцвела весна!» Зашумит ли в роще Яркая листва, Мне и в этом шуме Слышатся слова: «Нечего от жизни Ждать тебе. Твой путь Пройден, – не пора ли Навсегда уснуть? И когда сойдешь ты В землю – над тобой Зеленеть мы будем Каждою весной!»

<1873>

На берегу *

(Картинка)

Домик над рекою, В окнах огонек, Светлой полосою На воду он лег. В доме не дождутся С ловли рыбака: Обещал вернуться Через два денька. Но прошел и третий, А его всё нет. Ждут напрасно дети, Ждет и старый дед, Всех нетерпеливей Ждет его жена, Ночи молчаливей И как холст бледна. Вот за ужин сели, Ей не до еды. «Как бы в самом деле Не было беды». Вдоль реки несется Лодочка, на ней Песня раздается Всё слышней, слышней. Звуки той знакомой Песни услыхав, Дети вон из дому Бросились стремглав. Весело вскочила Из-за прялки мать, И у деда сила Вдруг нашлась бежать. Песню заглушает Звонкий крик ребят; Тщетно унимает Старый дед внучат. Вот и воротился Весел и здоров! В росказни пустился Тотчас про улов. В морды он и в сети Наловил всего; С любопытством дети Слушают его. Смотрит дед на щуку – «Больно велика!» Мать сынишке в руку Сует окунька, Девочка присела Около сетей И взяла несмело Парочку ершей. Прыгают, смеются Детки, если вдруг Рыбки встрепенутся, Выскользнут из рук. Долго раздавался Смех их над рекой; Ими любовался Месяц золотой. Ласково мерцали Звезды с вышины, Детям обещали Радостные сны.

<1874>

Ночью («Жалобно ветер в трубе завывает…») *

Жалобно ветер в трубе завывает, Ночь неприветная смотрит в окно, Маятник мерно стучит, догорает Бледный ночник, в доме спят все давно. Мне одному этой поздней порою Сон не смежает тяжелых ресниц; Прошлого тени встают предо мною, Много знакомых мне вспомнилось лиц. Вспомнились те, что когда-то так смела Вышли на битву с неправдой и злом, Делу благому отдавшись всецело, Перед толпой не склоняясь челом. Те, что, отвергнув все блага мирские, Честную им нищету предпочли; В ком ни обман, ни гоненья людские Веры в добро умертвить не могли. Где-то теперь вы? О, пусть ваше слово Нам прозвучит в эту темную ночь… Пусть оно силу на подвиг суровый Даст нам, готовым в борьбе изнемочь. Зов наш услышьте средь тьмы беспроглядной, Нужен усталым ваш братский привет; Гаснет их вера; увидеть отрадный Взоры не чают рассвет!

<1874>

Воспоминание *

Посреди людского шума И томящей суеты Часто вижу пред собою Вдруг я мертвые черты… Очи впалые закрыты, Плотно сомкнуты уста, Но еще не отлетела От почившей красота… Пламя свеч, вокруг горящих, На лице у ней дрожит, Словно всё еще румянец Не сошел с ее ланит. Я отвесть не в силах взгляда От спокойного лица, И тоске, гнетущей сердце, Меры нет и нет конца… Помню я, когда сокрыли Навсегда ее от глаз… О! как мне взглянуть хотелось На нее еще хоть раз! Помню я, как промелькнула Быстро в памяти моей Вереница безмятежно Прожитых счастливых дней… И понятней с каждым годом Становилось мне потом Слово, сказанное миру «Ада» сумрачным певцом: Что тяжеле мук для сердца, Что ужасней пытки нет, Как о днях былого счастья Вспоминать в годины бед!..

<1875>

Завтра Сценка из вседневной жизни *

(Посвящается Ивану Петровичу Ларионову)

Под окошком смуглый мальчик Пригорюнившись сидит; Перед ним раскрыта книжка, Но в нее он не глядит. Тихо в комнате… лишь слышен Ровный маятника стук Да мурлычит разжиревший. Кот, взобравшись на сундук. Мать пошла к соседке в гости Посидеть часок-другой; Прикорнула няня, к печке Прислонившись головой, И упал с колен старушки Недовязанный чулок. Вот закрыл букварь малютка – Знать, нейдет на ум урок. Что мудреного! В окошко Смотрит солнышко с небес; Манит в даль, в поля и рощи, Их лазуревый навес! Славно в поле! Там бумажный Вьется змей под небеса И товарищей веселых Раздаются голоса! Уж какое тут ученье! Разве тут до букварей: В голове одна забота – Как бы в поле поскорей! И не выдержало сердце Грамотея моего: Он вскочил… Блестят глазенки Нетерпеньем у него. Подойдя с боязнью к няне, Заглянул он ей в лицо. «Спит!» – сказал и осторожно, Тихо вышел на крыльцо. На дворе собаку Жучку От конурки отвязав, За ворота шалунишка С нею бросился стремглав. Миновал он огороды И соседние сады… Вот и поле! Мальчик думал: «Завтра выучу склады!» Няня старая проснулась; Из гостей вернулась мать: «Где же Вася? Ах ленивец! Уж опять успел удрать! Погоди же, на орехи Я задам тебе потом; С утра до ночи ты завтра Просидишь за букварем!» Няня старая вступилась За любимца своего, Хоть и знала, что не будет Мальчугану ничего, Что тогда лишь, как ребенка Нету здесь, сурова мать: «Посмотри-ка – на дворе-то Нынче что за благодать! Пусть побегает по воле: Мал, глупенек паренек; Подрастет, тогда не станет Докучать ему урок; В толк возьмет небось, что нынче Людям грамота нужна; А теперь пока милее Букварей ему весна!» Поздно вечером вернулись Вася с Жучкой. На крыльце Мать сидела, сокрушаясь О пропавшем беглеце. Вот вбежал он запыхавшись, На колени к ней вскочил. «Посмотри, – вскричал он, – мама, Что жуков я наловил!» Глазки радостью светились, И, пунцовый как пион, Хохоча, жуков на волю Выпускал из шапки он, Разноцветный на головке У него венок пестрел; Тот венок схватил он быстро И на мать свою надел. Замер выговор невольно На устах ее. Она Говорит себе: «Уж завтра Распеку я шалуна! А сегодня расцелую…» И целует без конца, И свести не может взора С загорелого лица… А старушка няня смотрит В дверь с сияющим лицом И грозит, смеясь лукаво, Мальчугану букварем!

<1875>

На даче *

Красивый домик, озаренный Заката розовым лучом… Кусты сирени и жасмина Благоуханье льют кругом; Балкон уставлен весь цветами, Обвился плющ вокруг столбов; И птичка звонко распевает В зеленой клетке меж цветов. Шарманка где-то заиграла; Всё ближе звуки, всё слышней, И вот из дома выбегает Толпа нарядная детей. Друг друга с криком обгоняя, Они к калитке все спешат, И как их лица раскраснелись! Как глазки радостно блестят! Уж им знакомы эти звуки, Шарманщик смуглый им знаком: У деток дружба завязалась С веселым, добрым стариком. Он каждый вечер к ним приходит, Хоть им и нечем заплатить, Что за беда! – готов он даром Друзей своих повеселить. Порой, забывшись, долго-долго Один мотив играет он; В раздумье тихое о чем-то Он в те минуты погружен. С лица его улыбка сходит, Слезой мутится добрый взгляд; И смотрит с грустью затаенной Он на детей, на дом и сад. Унылой песни этой звуки Воспоминанья будят в нем О днях далеких и счастливых, О многом, сердцу дорогом. Давно покинутой отчизны Пред ним сияют небеса; Катятся волны голубые, Шумят лавровые леса… Он видит домик, потонувший В листве зеленой и цветах, И образ женщины прекрасной С малюткой смуглым на руках. И, как мадонна на картине, Так у открытого окна Стоит, прижав к груди ребенка, С улыбкой ясною она. А на крыльце кудрявый мальчик Поет, плетя себе венок; И дышит счастьем и отрадой Цветущий мирный уголок. Старик один теперь… Скосила Смерть всю семью его; потом Другая, незваная гостья – Нужда – к нему прокралась в дом; И вот побрел он на чужбину, Побрел с шарманкою своей; И каждый раз, когда встречает Он ласку кроткую детей, На них с глубокою любовью Глядит старик… В чужом краю Чужие дети заменяют Ему погибшую семью. Болтает, шутит и смеется Он с ними, словно молодой, Для них без устали шарманку Вертя морщинистой рукой!

<1875>

Старик *

У лесной опушки домик небольшой Посещал я часто прошлого весной. В том домишке бедном жил седой лесник. Памятен мне долго будешь ты, старик. Как приходу гостя радовался ты! Вижу, как теперь я, добрые черты… Вижу я улыбку на лице твоем – И морщинкам мелким нет числа на нем! Вижу армячишко рваный на плечах, Шапку на затылке, трубочку в зубах; Помню смех твой тихий, взгляд потухших глаз О житье минувшем сбивчивый рассказ. По лесу бродили часто мы вдвоем; Старику там каждый кустик был знаком. Знал он, где какая птичка гнезда вьет, Просеки, тропинки знал наперечет. А какой охотник был до соловьев! Всю-то ночь, казалось, слушать он готов, Как в зеленой чаще песни их звучат; И еще любил он маленьких ребят. На своем крылечке сидя каждый день, Ждет, бывало, деток он из деревень. Много их сбегалось к деду вечерком; Щебетали, словно птички перед сном: «Дедушка, голубчик, сделай мне свисток». – «Дедушка, найди мне беленький грибок». – «Ты хотел мне нынче сказку рассказать». – «Посулил ты белку, дедушка, поймать». – «Ладно, ладно, детки, дайте только срок, Будет вам и белка, будет и свисток!» И смеясь, рукою дряхлой гладил он Детские головки, белые как лен. Ждал поры весенней с нетерпеньем я: Думал, вот приеду снова в те края И отправлюсь к другу старому скорей. Он навстречу выйдет с трубочкой своей И начнет о сельских новостях болтать. По лесу бродить с ним будем мы опять, Слушая, как в чаще свищут соловьи… Но, увы! желанья не сбылись мои. Как с деревьев падать начал лист сухой, Смерть подкралась к деду тихою стопой. Одинок угас он в домике своем, И горюют детки больше всех по нем: «Кто поймает белку, сделает свисток?» Долго будет мил им добрый старичок. И где спит теперь он непробудным сном, Часто голоса их слышны вечерком…

<1877>

«Я тихо шел по улице безлюдной…» *

Я тихо шел по улице безлюдной И, погружен в раздумье о былом, Среди домов, облитых лунным светом, Узнать хотел давно знакомый дом. Он неуклюж был, ветх и с мезонином; Я помню, мне казалось всё, что он Из городка уездного в столицу Каким-то чудом был перенесен. Куда исчез тот дом? Иль дух стяжанья Беднягу стер давно с лица земли, И, где стоял он, серенький и скромный, Высокие хоромы возвели? Нет, нет! вот он. Сейчас узнал я друга! Он – тот же всё, каким был и тогда; И лишь чуть-чуть как будто покривился. Не мудрено! Берут свое года! Привет тебе! В стенах твоих нередки Я поздний час в беседе забывал… То были дни, когда стопой несмелой Впервые в жизнь я, юноша, вступал. Привет тебе! Под этой старой крышей Жил труженик с высокою душой; Любви к добру и веры в человека В нем до конца не гас огонь святой. Учил он нас мириться с темной долей, Храня в душе свой чистый идеал; Учил идти путем тернистым правды И не искать за подвиги похвал. Учил любить страну свою родную, Отдать ей весь запас духовных сил, Чтить имена борцов за свет и знанье – Тех, кто одной лишь истине служил. Читая нам создания поэтов, Воспламенял он юные сердца; И мы клялись идти к высокой цели, Не изменять клялись ей до конца. Уж нет его: давно он спит в могиле! Но кто из тех, в чью грудь он заронил Зерно благих, возвышенных стремлений, Кто памяти о нем не сохранил? И предо мной тот скромный образ часто Встает, хотя десятки лет прошли; Всё помню я: беседы эти, споры, Что в уголке убогом мы вели. О! как бы мне хотелось в дом проникнуть Иль заглянуть хотя на миг в окно… Кто здесь живет? Что здесь сердца волнует? Безмолвен дом; как в гробе в нем темно. И дальше я по улице пустынной Иду… Но всё мне кажется, что вот За мной знакомый голос раздается И в старый дом опять меня зовет…

<1877>

Ненастье *

(Картинка)

Приуныли детки, молча На окне они сидят… Обещала накануне Отпустить их мама в сад; Разбудить себя просили Няню все они чем свет; Тачку, грабли и лопаты Подарил им старый дед, И с внучатами хотел он Грядки сам прийти копать. Деток счастливых насилу Уложила няня спать. И всю ночь малюткам снились Солнце, зелень и цветы И копающего грядки Деда добрые черты? Что же детки приуныли, Не слыхать их голосов?.. Отчего печально в окна Всё глядят они без слов? Оттого, что небо тучи Обложили всё кругом; Скрылось солнышко, деревья Грустно мокнут под дождем; Оттого, что смолкли птички И, от бури в свой приют, В чащу темную, забившись, Не щебечут, не поют. Вот и старый дед явился – И к любимцу своему Дети бросились, желая Горе высказать ему: «Ну как дождик вплоть до ночи Будет, дедушка, идти? Ну как целый день придется Просидеть нам взаперти?» – «Что вы! мигом перестанет! – Утешает старичок. – А пока садитесь, детки, Вот сюда ко мне в кружок; Да послушайте, какую Расскажу я сказку вам». И обрадовались детки, И уселись по местам. Долго сказывал он сказки Про лису, про колобок, Да про квакушку-лягушку, Да про мышкин теремок. Жадно слушали малютки, О ненастье позабыв; Лишь одну он сказку кончит, Все кричат наперерыв: «Расскажи другую!» Деду Становилось тяжело, Но тогда ему на смену, К счастью, солнышко пришло; И негаданно-нежданно Яркий блеск его лучей Озарил седины деда, Кудри мягкие детей. Дед вскочил и, настежь окна Растворив, вскричал: «Ну вот, Говорил я вам, что мигом Тучки ветер разнесет! Посмотрите-ка, как славно Вспрыснул дождичек листву И алмазами усыпал Посвежевшую траву. Птички звонко распевают, Рады солнечным лучам, И цветы свои головки Поднимают к небесам. Ну, теперь лопатки, тачку Забирайте, да и в сад!» Нет пределов восхищенью, Крику, хохоту ребят. Вот уж скачут, словно птички, На сыром песке аллей! И летят в лицо им брызги С яркой зелени ветвей! Вот уж песенка их в чаще Беззаботная слышна… Как и птичкам, детям нужны Только солнце да весна! «Дай-то бог, чтоб в вашей жизни, – Тихо молвил старичок, – Долгой радостью сменялись Дни недолгие тревог! Чтоб вы так же незаметно Пережить те дни могли, Как сегодня дождь и бурю, Сказки слушая мои!»