Попаданец с четырьмя колёсами

Средства, ну, или деньги, чтобы оплатить полную заправку, у меня имелись. Я ведь полностью осознавал, что в Лестингории мой подвиг по уничтожению сонмищ врагов может и не посчитаться подвигом — мало ли какие отношения имеются между Империей и Лестингорией? Хотя с бензином на войну лестингорцы помогли… А может, и дружины свои прислали? Я-то не разбираюсь в их значках да флажках, которые реяли над выстроившимися рядами воинов.

И потом: война закончилась… почти не начавшись. Сейчас вновь наступила мирная жизнь, а в ней отношения между людьми складываются совсем не такие, которые бывают в экстремальных обстоятельствах.

А средства, я повторюсь, у меня имелись. Здесь ведь в уплату принимали не раскрашенные бумажки, как на Земле, а исключительно золото, серебро, ну и, в крайнем случае, медь. И все эти металлы ничуть не изнашивались при расчётах и переходе из рук в руки, как в земных условиях, поскольку были магически надёжно защищены от истирания. А вот на Земле известен случай, когда в 19 веке один работник какого-то европейского банка вёл подсчёт золотых монет исключительно на куске бархотки, каждую неделю меняя его. И сжигая бархотку на сковороде, получал маленький слиточек золота… Так вот на Магии подобные штучки невозможны в принципе!

И ещё здесь в качестве уплаты за товары и услуги порой принимались и драгоценные камни. А у меня как раз имелось некоторое количество подобных камней, честно завоёванных в ходе боя. Дело в том, что у здешних воинов принято в обычаях украшать оружие различными драгоценными камнями — щиты, навершия мечей и кинжалов, рога луков и всё такое прочее. Отдельные камни служили магическими амулетами, были соответствующим образом «заряжены». Несколько подобных камушков совершенно случайно застряли между траками моей танковой ипостаси, а затем, после трансформации, бережно перенеслись в салон. И таковых отчего-то оказалось едва ли не половина салона. Но я-то тут при чём? Это всё магия Магии!

И я поднялся и полетел в Лестингорию, на нефтеперерабатывающий завод. «Нет, надо поскорее осваивать внепространственное перемещение, оно же перемещение через порталы», — мелькнула мысль. Драконы, кажется, умеют таковым пользоваться? И я, находясь прямо в полёте, рискнул воспользоваться драконьим даром. Что-то же мне передалось от старейшины драконов, когда тот накрывал меня своими крыльями? Я ведь смог полететь после предыдущей инициации!

И у меня получилось! Пролетая над столицей Империи, любуясь ею и высматривая знакомые места, я колданул… или кастанул, как принято выражаться в среде особо продвинутых фэнтезийников. И вмиг передо мной расстелились знакомые до последней капли «незамерзайки» — хотя она мне в этом климате вовсе и не нужна — пейзажи Лестингории. Непосредственно — пейзаж нефтеперерабатывающего завода, потому что, по правде говоря, больше я нигде в Лестингории не был, а поэтому и не смог бы очутиться в никаком ином месте. Да мне иные места пока и без надобности. Разве что из чистого любопытства и неуёмного интереса.

И, как оказалось, очутился я здесь весьма вовремя. Потому что, потерпев сокрушительное поражение в Империи, «серые человечки» устремились в соседние государства — заниматься диверсиями. А ближайшим оказалась именно Лестингория. Так что зря маг-профессор праздновал победу. И прав был не он, а я, когда утверждал, что «серые человечки» не успокоятся.

Словом, не успел я приземлиться, как заметил шныряющих по территории нефтебазы недружественных нам агентов, явно замышляющих что-то недоброе.

Подсчитывать их количество у меня не имелось ни времени, ни желания. Да и не смог бы я задержать более чем одного. Разве что пришибить парочку насмерть, а уж следующего взять в плен обязательно живым.

Так и получилось: двоих я придавил с лёта, размазав по щебёнке и превратив если не в высококачественный асфальт, то, по крайней мере, в нечто к нему приближающееся по свойствам. А третьего, слегка приплюснув сначала своим весом, а затем и магией, сумел захватить в плен. И допросить. Остальные, похоже, попрятались кто куда.

— Как тебя зовут-то, сопля? — прорычал я на низких оборотах.

— У меня нет своего имени! — гордо произнёс он. Ты смотри, за пять минут до смерти, а как себя ведёт!

— А чьё же у тебя есть? Соседское?

— Я — Один из Пятидесятой Девятки! — столь же горделиво заявил он.

— И все одинаково серые? — удивился я. — Как же вы друг друга не путаете?

— А какая разница, кто есть кто? Миром в конце концов будет править серость!

— Это почему же? — опешил я.

— Да потому, что люди в своей массе не хотят выделяться. Им проще оставаться серостью. Мы — выразители интересов большинства народа! И большинства народов! И с этой идеей покорили уже несчётное количество миров. Не станет исключением и этот!

— А вот фиг тебе! — спокойно ответил я.

— Это почему же? — удивился «серый человечек».

— Очень просто: в глубине души каждый представитель вашей «серой массы» надеется, что, если бы ему предоставилась возможность, то… — я сделал паузу и мечтательно закатил фары. Подфарники и всё остальное, как положено, продолжали наблюдение за противником.

— То — что? — заинтригованно спросил «серый человечек».

— То он бы смог стать «первым среди равных», а потом «первым над равными», а там и «первым над первыми»! К сожалению, не каждому даётся такая возможность. Но некоторым, — и я слегка пошевелил его шевелюру своим левым передним колесом, — может предоставиться. Главное — не упустить её.

— А как не упустить? — с жадностью спросил он. И я понял: клюнуло!

— Слушай, что я тебе скажу. Слушай и запоминай. В этом мире вам ничего не светит. И потому, что здесь есть я, — я «скромно» поставил свою персону на первое место, — и потому что на этой планете много магии. А есть миры, в которых магии нет вообще. И тот, кто имеет хотя бы минимальные магические способности, сможет занять очень высокое положение…

— Понятно… — протянул «серый человечек» и о чём-то задумался.

А я решил «доковывать железо» и заговорил вкрадчивым шёпотом:

— Он сможет стать самым главным! Правителем мира! Чуть ли не богом! А почему «чуть ли не»? Реально — богом!

Я замолчал. Молчал и ошарашенный «серый человечек». Потом, запинаясь, произнёс:

— Послушай… не знаю, как тебя зовут. Но за тобой чувствуется сила. Но почему ты всё это нам рассказываешь?

— Что же тут непонятного? — удивился я. И сразу спохватился: — А почему — вам?

— То, что узнаёт один из нас, узнают все, — признался «серый человечек». Да, под воздействием «магии правды» врать нельзя. Действует получше пентотала натрия.

— Ах, так… Признаюсь и я: хочу взять этот мир себе!

— Понятно… — прошептал «серый человечек». — Ну, что же… Мы примем твоё предложение, покинем этот мир. Отправимся на поиски миров немагических.

— Слово даёшь? — сразу прицепился я. — Или зуб?

— Зачем зуб? — испугался он.

— Да есть у нас такой обычай… — процедил я сквозь сетку карбюратора. Получилось глуховато и зловеще. Пленный дёрнулся.

— Даю, — твёрдо ответил он. — Слово даю. Зуб… жалко! За всю свою Девятку даю слово. И расскажу всем остальным Девяткам о твоём предложении. И остальные Девятки тоже покинут ваш мир!