Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2

Марка Аврелия он так прижимает к себе, что тот начинает неистово вырываться.

Рефлекторно протягиваю руки, чтобы выхватить бельчонка из загребущих ручек, но заговаривает королева:

– Прошедшие лабиринт и испившие из источника имеют право остаться в волшебной стране.

Порывисто оттолкнувшись, придвигаюсь к Антонию и всё же хватаю Марка Аврелия. Антоний от неожиданности ослабляет хватку, и мой бельчонок отскакивает, рыжей стрелой проносится по полу и ныряет за Санаду. Я только успеваю испугаться, что рванёт дальше, но Марк Аврелий заскакивает на плечо Санаду и обвивает его шею хвостом. Гневно смотрит на Антония.

У Антония начинает дрожать нижняя губа, в глазах собираются слёзы.

Среагировать не успеваю: каменные плиты под нами вдруг исчезают, и я, Санаду и Мара проваливаемся. Марк Аврелий подпрыгивает, и Антоний ныряет за нами, ухватывает моего бельчонка, падает, как и мы.

Сияющий голубизной неба круг образовавшегося провала отдаляется, будто сжимается. Внутрь следом за нами ныряют лианы, ухватывают Антония вместе с Аврелием и вытаскивают назад, а мы с Санаду и Марой продолжаем падать.

Проваливаемся сквозь золотистый свет.

И мягко приземляемся на такой же, как и прежняя, каменной площади в окружении деревьев, только здесь не день, а ночь, единственные источники света – плоды, цветы и большая и малая луны золотистого цвета.

А ещё здесь никого нет, кроме нас троих.

Голос королевы – сильный и звонкий – обрушивается на нас отовсюду:

– Прошедшие лабиринт имеют право остаться в волшебной стране и стать дану. Для вас особое условие: умрёт один – умрут все. Игра начинается.

Ага, шоу «Холостяк» к вашим услугам.

Мы с Марой переглядываемся. Оценивающе.

Тихо шелестят деревья. Санаду смотрит на нас.

Мы одновременно поднимаемся и остаёмся на месте, слишком шокированные происходящим и тем, что находимся в одной лодке.

– Я позабочусь о Марке Аврелии! – слабо доносится до нас голосок Антония. – Удачи!

Удача точно потребуется.

Впрочем, хуже было бы, не защищай меня от Мары особое условие. Кажется, местные хотят посмотреть, как мы будем делить Санаду.

Молчание затягивается.

Взгляд Мары на меня становится всё более изучающим. Задумчивым таким.

– В принципе, – она постукивает пальцем по подбородку. – Я не против взять её третьей в наш союз.

У меня сама собой поднимается бровь:

– Прости, но я предпочитаю блондинок. Если уж кого и брать третьей, то Сонли.

Я шучу, конечно, Сонли просто единственная известная мне взрослая менталистка, способная потягаться с Марой, а с цветом волос – ну так. С недавних пор я предпочитаю исключительно брюнетов.

– И политически она полезнее, – вставая ближе ко мне, соглашается Санаду.

– Пф! Но не здесь же, – Мара небрежно взмахивает рукой, указывая на окружающее нас пространство.

– А мы не оставляем надежду попасть домой, – вздёргиваю подбородок я.

– Да ладно? – усмехается Мара. – Вы тоже вне закона. Так что на вашем месте я бы думала о том, как устроиться здесь.

– Начать стоит с мыслей о том, как пройти лабиринт, – говорю я, чтобы последнее слово осталось за мной.

Увы, в заявлении Мары есть доля истины. Но это не повод опускать руки!

Глава 39

Мы снова оглядываемся по сторонам. Санаду перехватывает мою ладонь и сжимает – но ненадолго. Возможно, ему неловко проявлять чувства перед Марой, а может он осторожничает: меня нельзя убивать, но о причинении боли ничего не говорилось, а Мара сильнее меня, и в лабиринте я могу оказаться с ней наедине, так что дразнить её не стоит.

Что же до окружающего: ничем не примечательная каменная площадь, громадные деревья, под кронами которых довольно светло из-за сияющих плодов и цветов. Имеется и возвышение с троном и аркой из деревьев.

Санаду на несколько мгновений прикрывает глаза и сообщает:

– Если меня не обманывают способности, рядом никого нет. Кстати, Клео, постарайся не теряться: из-за абсолютного щита тебя трудно будет найти.

– Ясно, – соглашаюсь я и демонстративно беру его за руку. – Так не потеряюсь.

Ну а что, я это вроде как из соображений общей безопасности делаю.

Мара разглядывает наши сцепленные руки. Санаду обращается к ней:

– То, что я чувствую – это всё, что у нас есть? Или что-то ещё припрятано под защитой?

Вскинув брови, смотрю то на Санаду, то на Мару. Та морщится:

– Ещё два высоко структурных в защитных чехлах. Знала бы, что так встрянем, больше бы взяла.

– Предлагаю поделить для более равномерного распределения магии.

И Мара, кивнув, начинает расстёгивать пояс с красивыми металлическими накладками.

– О чём вы? – любопытствую я.

– О магических кристаллах, – поясняет Санаду и, приняв у Мары пояс, отщёлкивает металлическую накладку, под которой острыми гранями вспыхивает кристалл. – В тюрьме доступ к магии ограничен, Мара прихватила с собой запасные батарейки. И теперь от них зависит, сколько мы проживём в этом мире, потому что местную магию мы поглощать не можем.

– И сколько у нас времени? – нервно оглядываюсь: пока Санаду выщёлкивает из пояса кристаллы, стоит присматривать за окружающим пространством.

Местные существа ведь тоже могут иметь абсолютные щиты и подкрасться незаметно.

– Мара, ты архивампир? – спрашивает Санаду.

– Да, – неохотно подтверждает она.

Санаду вкладывает мне в руку три кристалла, по своим карманам раскладывает ещё несколько и возвращает частично обобранный пояс Маре. Та, тоже нервно оглядываясь, застёгивает его на талии.

– У кого-нибудь есть кинжал? Ровная палочка? – преувеличенно бодро уточняет Санаду.

– Так, а сколько времени у нас есть? – спрашиваю я, ведь, в отличие от них, не чувствую ни кристаллов, ни проблем из-за другой магии, кроме ощущения чужеродности самого этого мира.

– Если не использовать магию, ускорение и замедлить регенерацию, – эту часть Санаду произносит почти бодро, а потом вздыхает, – то около двух суток.

– Пф! – фыркает Мара.

– Ладно, около полутора, – признаёт Санаду. – Но скоро наше состояние будет, скажем так, не очень.