Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Подумав, отправляю Танарэсу письмо, в котором рассказываю о Сонли и её намёках, хотя это не известие от Мары и не факт её появления, докладывать о которых я должна.

И даже успеваю неплохо продвинуться в подготовке к встрече с наставником некромантов, прежде чем меня побеждает сон.

Глава 49

Ночью настройки погодного купола над Академией снова меняют, и всё заливает дождь. Он неистово бьётся в окна, вгрызается в черепичные крыши, лупит стены, гнёт могучие деревья аллей, молотит каменные дорожки и газоны, вымывая остатки розовой краски.

Развернув кресло к приоткрытом окну, Санаду, закинув ноги на подоконник, попивает кофе и с удовольствием вдыхает влажный прохладный воздух. Дожди накрывают Академию так редко, что даже он их почти не видит.

И необычная погода – отличный повод просто сидеть и ничего не делать, ни о чём не думать.

Особенно важно не думать.

Благо у Санаду теперь две одинаково нежеланные мысли: о том, что Мару сейчас ловят, словно дикого зверя.

И о том, как странно он вёл себя с Клеопатрой.

То есть он, конечно, не может отрицать, что она очень привлекательная девушка, но… у него и правда становится идиотский влюблённый вид при её появлении.

Эти две условно противоположные проблемы мешают друг другу в мыслях, позволяя Санаду просто созерцать дождь.

Но шаткое равновесие нарушает стук в дверь.

Информационный кристалл подсказывает личность гостя, Санаду морщится. И всё же разрешает двери открыться.

– Скажи, вы ливень специально устроили? – Сонли проходит к скрытому в стене бару и самовольно открывает его.

Не оборачиваясь, Санаду слушает шелест её одежды, звон кубка, плеск драконьего огненного. И все сопутствующие закрыванию бара звуки. После чего снова шелестит одежда, а вскоре и кожаное кресло отзывается тихим скрипом.

– Да, специально, – подтверждает Санаду, – но не для того, чтобы затруднить вам поиски. Сама знаешь, как драконы трепетно относятся к репутации и Академии. И к розовому цвету почему-то нервно относятся.

– Думаю, драконы сейчас куда больше увлечены историей Элоранарра, его избранной и её сбежавшего оружия.

– Дегону важна только Академия, Эзалону так и вовсе не до чужих избранных, – Санаду тянется к кофе, но, осознав, что тот остыл, подогревает кружку заклинанием. – Зачем ты пришла? Только не говори, что Изрель настолько обеднела, что не может напоить тебя хорошим вином.

– Тебе обязательно всегда оставаться такой драконьей задницей?

– Да, конечно.

Сонли хмыкает.

На несколько минут комната погружается в неистовый шелест ливня. Но прежней ленивой расслабленности Санаду не достичь: он понимает, что сейчас начнутся разговоры именно на те темы, о которых он старается не думать.

Не хочет думать.

Сонли начинает с просьбы:

– Давай опустим традиционный для тебя шквал колкостей. Опустим политические экивоки. И забудем о всех прочих преградах и личных отношениях. Я просто должна знать: ты будешь защищать Мару, если мы поймаем её возле Академии?

– Я её сдал, – тихо напоминает Санаду.

– Нет. Ты только дал наводку. Подозреваю – чтобы защитить своё новое рыжее увлечение…

У Санаду нервно дёргается уголок губ.

– …Ты не подумай, я только рада, если ты переключишься на кого-нибудь другого, потому что правитель кантона, который в любой момент может оказаться на крючке у Неспящих, это головная боль для всех остальных. Но я отвечаю за жизни охотников. И не хочу столкнуться со значительно превосходящим меня противником. Я могу дать клятву крови, что сохраню всё сказанное тобой в тайне. И готова хорошо заплатить. Поэтому… Санаду, что ты хочешь за информацию о том, насколько далеко вы с Марой продвинулись в создании связи? И насколько эта связь ослабла за время твоего пребывания в непризнанном мире?

Снова в кабинете слышен только шелест дождя. Санаду смотрит на льющуюся с неба воду. Сонли ждёт.

– Я не нахожусь на крючке у Неспящих, – Санаду покачивает кружку с кофе. – И потенциально на таком крючке тоже не нахожусь. Не знаю, откуда взялась безумная идея, что я могу присоединиться к этим кровавым маньякам, но пора бы уже выкинуть её на помойку. То, что я в сговоре с драконами, и то более правдоподобно, чем этот бред.

– Тогда почему ты так нервно реагируешь на упоминания об этом?

– Потому что мне надоели эти разговоры. Намёки. И претензии. Честное слово, уж лучше и правда чем-то помочь Неспящим, чтобы обвинения не были совсем беспочвенными.

Кресло под Сонли снова поскрипывает. Она подходит к столу и опускает кубок на заваленную документами поверхность.

Санаду наблюдает за отражением винного огня в стекле и смутным силуэтом Сонли.

– Я не спрашиваю тебя об отношении к Неспящим, – Сонли держит пальцы над необжигающим пламенем, рассеянно играет с его язычками. – Мне нужно знать, стоит ли ожидать от тебя проблем в связи с поимкой Мары. Сможешь ли ты остаться в стороне, если она будет умолять о помощи и спасении?

Прикрыв глаза, Санаду вздыхает.

– Сонли, есть огромная разница между тем, что существо думает о себе и тем, как оно поступает в реальной ситуации. Я считал, что скорее сам умру, чем убью человека, но когда дошло до дела, я убивал и не раз. И даже нашёл себе оправдание. Поэтому, что бы я ни думал, самым верным ответом будет: не знаю. Не могу предугадать. Но я уверен, что не позволю причинять ей боль просто ради боли. Поэтому постарайся сделать всё чисто и быстро.

Помолчав, Сонли убирает руки от пламени:

– Спасибо за откровенность.

Через мгновение дверь за ней закрывается, а Санаду выдыхает.

***

На следующий день Академия драконов, наконец, становится похожа на нормальное учебное заведение: мне и демонам читают лекции по магии.

Да и сами парни производят лучшее впечатление, чем при первой встрече, хотя с шутками у них не очень: Раштар и Бриш начинают знакомство с представления и сообщения, что я с ними теперь встречаюсь. По очереди. Сегодня с Раштаром, завтра – с Бришем.

– А выходной мне полагается?

Парни переглядываются.

– Конечно, – соглашается Фидис, уносивший меня подальше от них во время сражения. – Как вам график сутки через двое?

– Два на два лучше, – улыбаюсь я.

Раштар и Бриш снова переглядываются. Пожимают плечами. И усаживаются по бокам от меня, оставив эту глупую шутку.

А Фидис, заметив мои чернильницу и перья, делится шариковыми ручками и присаживается с краю длинного стола.

Как выясняется на ближайшей перемене, у рогатеньких с магией были проблемы из-за оккупировавшего их мир Безымянного ужаса, поэтому их мир развивал технологии, так что слушать о классификациях, истории волшебных наук и прочих нюансах им интересно, боданий они не устраивают, конспектируют всё очень подробно.