Попаданка. Дочь чокнутого гения

– Неплохо, – выдала я, не зная, что ещё ответить на гостеприимство и всю ситуацию в целом.

– Врёшь, – беззлобно усмехнулась женщина и подала мне руку, помогая встать.

Ноги держали плохо, да и чувствовала я себя странно – будто одна нереалистичная картинка сменилась другой. Декорации менялись, как в театре, но облегчения это не приносило.

– Дакар жив? – сделав шаг, впилась взглядом в спину отвернувшейся спасительницы.

Она напряглась. Пожала острыми плечами, которые были видны даже под тканью плаща, и медленно, словно нехотя, ответила:

– Жив, – она помолчала. – Теперь жив, – пояснила так, что её ответ породил ещё больше вопросов.

– Что значит – теперь?

Искоса посмотрела на меня, поджала бескровные губы и глухо отозвалась:

– Не с-с-спрашивай.

Её голос зазвучал по-змеиному – с характерным шипением и холодом, что разнёсся вместе со словами по небольшой комнате. Поёжилась, с трудом подавив желание обхватить себя руками. Зачем тогда бросать эти недомолвки? Мне бы вполне хватило ответа, что он жив.

Жив… Грустная улыбка коснулась губ и тут же пропала.

– Глупая, – тем не менее, не оборачиваясь, прокомментировала женщина. – Он же зверь, убийца, а ты…

Радость померкла, горечью встав в горле.

– Иногда звери добрее людей, – тихо прошептала я и шумно выдохнула. – Ты же меня не просто так спасла? – обессилено опустилась на край шаткой табуретки у самого стола.

По телу прокатилась дрожь. Сначала едва заметная, больше похожая на покалывание тысячи иголок, но очередная волна встряхнула меня так, что клацнули зубы.

На моих глазах чуть не убили Дакара, а потом… Потом меня чуть не сожгли, как самую настоящую ведьму!

– Пей! – губ коснулся край железной кружки, и я, с трудом сделав глоток, проглотила обжигающую жидкость. – А ты молодец, долго держалась, – словно сквозь туман ко мне пробирался голос женщины, обволакивающий, тёплый и заботливый.

Тряхнула головой – последнее наверняка почудилось. Здесь-то откуда заботе взяться?

– Выпей ещё, легче станет.

Теперь перед глазами развеялась и мутная пелена.

Всё ещё дрожащими руками взяла чашку и сделала маленький глоток. Вкус напоминал травяные чаи, которые так любила заваривать бабушка. И… мама. Вновь вздрогнула, поёжившись. Вот о ком, а о матери вспоминать не стоит, никогда.

И вправду стало легче. Взметнувшееся волнение рассеялось, и я вновь смогла мыслить здраво.

– Как тебя зовут? – давно нужно было озаботиться этим вопросом, ещё в наше первую встречу на мистических болотах, но… Да, хорошие мысли всегда приходят позже обычных.

Глаза блеснули зеленью, и женщина улыбнулась кончиком потрескавшихся губ:

– М-м-м… допустим, Ингария.

Скривилась, отставив от себя незаметно опустевшую чашку.

– А если без «допустим»?

– Без допустим, – усмехнулась она, – тоже Ингария.

Хорошо, не хочет говорить - её право.

– И зачем я тебе, Ингария? Зачем ты приходила ко мне в замке? Зачем звала и…

Она подняла руки, сдаваясь:

– Давай не всё сразу? А по порядку?

Хмуро кивнула. Какой уж тут порядок, если вопросов вагон и маленькая тележка? Но с ней не поспоришь – ответы получать лучше дозировано.

– Думаю, для начала стоит рассказать тебе об отступниках. Тебе же интересно, кто это?

Интересно ли мне? Наверное. Сначала, конечно, хотелось бы понять, почему Ингария вообще связалась со мной, но…

– Хорошо.

– Вот и отлично, тогда слушай, – она опустилась на стул и, сложив руки на столе, начала свой рассказ. – По меркам твоего мира это случилось давно. Здесь время течёт иначе, но это не столь важно. Так вот, давным-давно колдуны и ведьмы жили свободно, люди приходили к ним за советом и с разного рода просьбами. Дела их были не всегда добрыми, не всегда злыми. Но церковники решили показать свою власть над людьми и принялись их уничтожать, взяв на себя роль Господа Бога. Колдунам и ведьмам не осталось ничего иного, как найти спасение от инквизиции в другом мире. Хотя и здесь нас не оставили в покое.

Женщина замолчала, и на комнату опустилась тишина, в которой буквально было слышно, с каким скрипом ворочаются шестерёнки в моей голове.

Инквизиция, церковники… Отступники…

– Вы… – наконец, выдавила я, сопоставив все факты.

– Да, мы пришли из твоего мира, Лиза.

Новость из разряда «приплыли». Приложив подрагивающие кончики пальцев к губам, прикрыла глаза. Это… немыслимо! Быть такого не может!

«Нет, конечно, – ехидно отозвался внутренний голос, – откуда здесь взяться ведьмам и колдунам?»

Рвано выдохнула и вновь посмотрела на Ингарию.

– Что было дальше? – голос звучал хрипло.

– Дальше… – она отозвалась так, будто витала где-то далеко в своих мыслях. – Мы и здесь оказались врагами.

Я её не торопила – было видно, что рассказ даётся ей тяжело. Но информация того стоила.

Все мы люди, со своими взглядами, стремлениями, желаниями и возможностями. И совсем не важно, есть у тебя какие-то особенные способности или нет. Колдуны и ведьмы тоже испытывают злость, негодование, зависть, и мечтают о власти.

После «переселения» (к слову, из нашего мира ушли немногие, первая община насчитывала чуть больше двухсот людей) решено было выбрать вожака. Единогласно доверились Оделису, но недовольные всё же нашлись. Один колдун мечтал занять его место, а когда не сложилось – пошёл другим путём.

Настроить местных жителей против, невесть откуда взявшихся чужаков оказалось проще простого. Ещё и сказку рассказать – кто обладает магией, считаются преступниками, отступниками от христианской веры. Народ поверил клеветнику, но до открытых столкновений не доходило.

Пока однажды он не убил младенца, забрав его кровь. Потом второго, третьего. Естественно, за детей стали мстить, а после вовсе объявили войну. И от чего они бежали, к тому же вновь пришли.

Определение «отступники» так и прицепилось к ним, но вряд ли это имело хотя бы какое-то отношение к истине.

– Вот такая история, – подытожила женщина, одарив меня быстрым взглядом. Взглядом, в котором клубилась тьма, затмив собой зелень радужки.

Но я почему-то не испугалась случившейся метаморфозы. То ли меня настолько впечатлил рассказ, то ли… Не знаю. Я не почувствовала от неё никакой угрозы. Напротив, от Ингарии исходило тепло, что тоской сжимало мое сердце.